В кофейне диковинок
Шрифт:
Солнце, выглянув через прореху в облаках, осветило зал. Я обернулась к панорамному окну и обнаружила, что Эстрель по-прежнему смотрит на меня. Сверлит взглядом сквозь вуаль, будто заглядывает в самое сердце и видит все притаившиеся там надежды и страхи.
Мне стало не по себе. Я отвела глаза и обернулась к Сиенне.
– Доброе утро! – Я очень старалась держаться приветливо и ничем не выдать, как рада, что эта девушка тут больше не работает. Такая милая, жизнерадостная, но стоит ей попасть за стойку – и случается катастрофа.
Сиенна, оглядываясь на ходу, направилась к витрине с выпечкой.
–
Народ заулыбался, отзываясь. Такие моменты в «Сороке» я любила больше всего. Кофейня работала уже тридцать пять лет (мама открыла ее, когда мне было три) и потому по утрам часто напоминала посиделки добрых соседей. Даже залетным птичкам и туристам в эти часы казалось, что они угодили на семейный завтрак.
– Круассанов сегодня нет? – поинтересовалась Сиенна.
– К сожалению. В пекарне сейчас рук не хватает, поэтому они убрали кое-что из меню.
– Кармелла, Дез тебя уже нанял? Вы подписали контракт? – спросил Редмонд, все так же косясь на пончики.
Кармелла в этот момент как раз прикладывала кредитку к терминалу; к сумме заказа она, как обычно, добавила щедрые чаевые.
– Нет, пока нет.
Я с облегчением плюхнулась на стул. Если бы отец всерьез задумал продать кофейню, он бы подписал контракт.
Почувствовав разлитое в воздухе напряжение, Сиенна вскинулась:
– Что происходит?
– Дез продает «Сороку», – объяснила миссис Поллард.
На этой неделе на нашей доске красовался ее рецепт – мини-булочки с ванилью. Сама же она гордо, как павлин, восседала рядом, готовая помочь советом, если кто заинтересуется подробностями. Времени у миссис Поллард, вдовы чуть за семьдесят, было хоть отбавляй, и она всегда стремилась быть в гуще событий.
– Продает? – раскрыла рот Сиенна. – Что за ерунда?
– Ничего он не продает, – отрезала я. – Просто разок об этом обмолвился.
Сиенна прижала руки к груди.
– Слава богу! Да какой же Дрифтвуд без «Сороки»? – Она расплылась в улыбке. – Эта кофейня работает здесь дольше, чем я живу на свете. Настоящий прямоугольный камень!
Все уставились на нее.
– Краеугольный? – наконец уточнила Кармелла.
– Именно, – просияла Сиенна.
Пускай словарный запас девушки оставлял желать лучшего, и все же она тронула меня до слез. Вот именно! Дрифтвуд никогда не будет прежним без «Сороки» – без своего сердца.
И отец это знал. Вот почему я была уверена: что бы он там ни болтал, продавать кофейню не станет.
Нет, тут что-то другое… Что-то куда более серьезное.
Сморгнув слезы, я обернулась к Редмонду:
– Латте на миндальном молоке?
– С собой, пожалуйста, – кивнул он.
– Думаете, эта странная идея как-то связана с тем случаем пару месяцев назад? Помните, когда он ходил во сне? – понизив голос, спросила Сиенна. – Все еще забеспокоились, не повредился ли он умом.
Я закатила глаза. Немногие рискнули бы заговорить об этом так открыто, но у Сиенны всегда так: что на уме, то и на языке. В свои двадцать с небольшим она уже успела поработать почти во всех городских заведениях, но нигде не задержалась, а увольняясь, вечно оставляла за собой хаос и разрушения. Мне в жизни не доводилось иметь дело с таким неловким и неуклюжим человеком! Кареглазая блондинка, внешне она чем-то напоминала Кэрри Андервуд в период сразу после «Американского идола». Ее близкие, должно быть, уже устали просить бога взять руль ее жизни в свои руки и направить Сиенну на верный путь от греха подальше. Я и сама пару раз обращалась к нему с этой просьбой.
– Лично я тогда так не думала, – поскорее заверила Сиенна, сообразив, что ляпнула лишнего. – А вот теперь уже сомневаюсь. Немножко. Совсем чуть-чуть.
А я-то надеялась, все уже забыли, как сосед миссис Поллард однажды ночью застукал моего отца у себя во дворе в одних трусах. Однако местные жители никогда на память не жаловались. Здесь ничего не забывали!
Отцовские ночные приключения открыли в моей голове ящик Пандоры. Я так за него испугалась, что даже хотела к нему переехать. Вернее, не то чтобы хотела – конечно, в собственном доме, где у меня было личное пространство, я чувствовала себя гораздо комфортнее. Но тогда мне казалось, что переезд станет лучшим решением. Так я буду уверена, что папа в безопасности.
Однако отец сразу же отмел мое предложение. Даже обсуждать его не захотел…
Миссис Поллард тихо присвистнула и отхлебнула кофе.
– Да уж, удивил он тогда этими ночными похождениями… Ну и зрелище!
Она принялась обмахиваться одним из рецептов, которые распечатала «просто на всякий случай» – вдруг у кого-то не будет времени сфотографировать с доски.
Поддавшись порыву, я почему-то взглянула на Эстрель. Она все так же сидела у окна и молча наблюдала за происходящим. А встретившись со мной взглядом, вскинула тонкую бровь. Конечно, с такого расстояния видно было не очень, но богом клянусь: ее светлые глаза искрились весельем. Почему же она до сих пор не встряла в разговор? Меня как-то напрягала эта несвойственная ей сдержанность.
– А ведь как раз в то время Дез и о призраках начал говорить! – прищелкнул пальцами Редмонд.
Я постаралась отключиться от разговора и стала готовить миндальный латте. Обычно работа помогала мне справиться со смятением. Здесь, в «Сороке», я контролировала все процессы – притом с девятнадцати лет! Именно тогда отец, которому не терпелось внести в жизнь какие-то перемены, передал мне бразды правления, решив, что я уже достаточно взрослая, чтобы справиться самостоятельно.
Сегодня, однако, атмосфера в кофейне меня нервировала. А врач говорил, что нервничать мне нельзя.
– О призраках? – переспросила Сиенна. – Серьезно? Я такого не слышала.
Господи! Как это она не слышала? Ах да! Когда отец впервые начал рассказывать эти сказки, Сиенны не было в городе – она как раз отправилась навестить родителей. А через две недели, когда вернулась, в Дрифтвуде уже обсуждали новое происшествие: шестнадцатилетний Амбруаз Симонс, засмотревшись на идущую на пляж девушку в бикини, въехал на мопеде в помидорную грядку миссис Харлин. В аварии парень не пострадал, однако миссис Харлин так отделала его метлой, что пришлось наложить четыре шва. Впрочем, никаких обвинений ни одной из сторон предъявлено не было.