В ледяных просторах

Пинегин Николай Васильевич

Кто-то еще осенью вспомнил, что среди моряков существует обычай справлять праздник Нептуна — «крестины» переходящих экватор или полярный круг впервые. Правда — полярный круг у нас далеко позади, при переходе его не было времени заниматься крещением, но теперь, — отчего не подурачиться: времени слишком много. Придумано целое действие в стихах с остротами и злободневными намеками.

Началось оно пушечным выстрелом. Режиссер поясняет:

— Это лед у борта лопнул! Смотрите, смотрите!

Стоим и видим: из-за борта лезут ряженые в костюмах из рогожи. Сначала один — это герольд Морского Царя, объясняют нам.

Под кудельной бородой не сразу узнаешь мягкие черты Лебедева. Роль свою он ведет так хорошо, как будто только вчера оставил

профессию актера. Нарочито напыщенно он декламирует:

В полунощной стране, Где царство вечных льдов, Где море стынет ледяное, Подвластны все великому царю — Полярному Нептуну. Кто, дерзкий, преступив границы, Пред стужею Борея не трепещет? Над всем и всеми здесь — могучая Нептуна воля. Кто Нансена три года по морю носил, Сковавши «Фрам» цепями ледяными? «Жаннету» дланию всесильной кто В ничтожные осколки превратил? Всем памятна судьба жестокая «Франклина»!.. Так ведайте ж вы, смертные, Что час и ваш уж близок! Вы вторгнулись в полярные владенья И дерзостно нарушили покой и вечное молчанье. Наш грозный царь разгневался, Сегодня явится и призовет к ответу вас. О, горе, кто противится ему! Явите ж полную покорность И подданство полярное примите!

Снова удар пушки. Под пронзительный вой рожка пожаловал сам Царь Морской с царицей и царевной, за ним свита: два черта. Царскую фамилию вахтенный пропустил, а чертей — нет:

Ваше благородие: Это — чертово отродие. Вид неприличный, Дух не чистый! Герольд — Лебедев между тем представляет: Царь Нептун Полярный Повелитель вод Арктических, Князь Карский, Беломорский, Президент Американских всех морей, А я — слуга его Борей.

Царь взобрался на судно достаточно величественно. Потребовал начальника и учинил ему допрос:

— Кто такой, как зовется судно? — «Святой мученик Фока»! — Слыхал, слыхал. Не раз я мял ему бока!

Потом Царь объявил целый обвинительный акт:

С некрещеною командою, Злой разбойничьего бандою, Не спросивши разрешения, Совсем без крещения Вторгся ты в мои владения. Двух медведей ты убил, Зря их в море потопил. Дерзок на море ты больно, Я терпел уже довольно… В результате Нептун потребовал: По

законам моим и Полярного Царства, Великого Морского Государства, Обязан мне дань уплатить Провизией, водкой. Больше отпустить! Людей же твоих я должен крестить.

После длинных препирательств с чертями, морской царевной и царицей и рассчитанных на фокинскую публику намеков и шуток, Нептуну вручен список девяти человек, не бывших еще за полярным кругом. При хохоте и криках началась церемония крещения.

Первым попался в руки чертей капитан, за ним Кушаков, матросы. Крещаемый получал на голову основательную порцию смеси снега и воды, а в лицо — добрый мазок сажи, — не спасали никакие отговорки.

Окрестили всех, а по списку не хватило матроса Линника. Черти поискали, понюхали и бросились на самого царя. Когда физиономия его морского величества достаточно почернела от сажи и слиплись волосы, начальник обратился к нему с двусмысленным вопросом:

— Доволен ли, великий государь?

— Нет, не доволен, — проворчал Линник, — еще одного крестить желаю — боцмана Инютина.

Инютин был уже за полярным кругом, но в уважение царской воли под горячую руку крестили и боцмана.

Меню обеда в этот день отличалось изысканностью:

Водка и закуски,

Бульон с пирожками,

Пельмени из сушеного мяса.

Селянка с капустой и малороссийским салом,

Компот,

Кофе, какао и конфекты.

После обеда музыка и попытки танцевать. День закончился прогулкой «за песцами».

8 декабря. Шквалы и вьюга с Ю.-Ю.-В. Подвижная и кипучая натура Седова не выносит навязанной бездеятельности. Он решил предпринять небольшое путешествие на север.

Уже сейчас намечаются планы весенних работ. После Баренца — мы первые зимующие так далеко на севере Новой Земли. Имея все необходимое для далеких санных экскурсий и усовершенствованные инструменты, мы не можем отказаться от крупнейшей задачи: привести в порядок карту новозе-мельского берега и фантастическим представлениям о внутренней части Новой Земли противопоставить точные наблюдения.

В короткий промежуток времени до навигации необходимо сделать очень большую работу.

Предполагается, что Павлов пересечет Новую Землю, исследует ее ледяной покров и постарается сомкнуть съемку восточного берега с самой северной точкой, достигнутой Пахтусовым. Визе берет на себя задачу пересечь Новую Землю и исследовать северо-восточную часть Карского берега. В своем путешествии Визе должен встретиться у мыса Желания с Седовым, который отправится туда же по западному берегу. Задача Седова самая трудная. Теперешняя экскурсия — небольшая разведка пути. Седов боится, что весной его подолгу будут задерживать необходимые для точности съемки астрономические определения места выдающихся мысов. Теперь он хочет с возможной тщательностью произвести определение места мыса Литке, первого по пути на север, чтоб весной начать хронометрический рейс оттуда.

Ночные путешествия — предприятие рискованное. На луну надеяться трудно: луна — коварное светило. При отправлении Седова было светло, тишина. Но несколько часов прошло, и снова подул ветер, теперь свирепствует вьюга.

11 декабря. Стих ветер, луна ярко светит. Свет ее более ярок, чем на юге. В прошлые месяцы я думал, что это — просто обман зрения: здесь или вовсе нет контрастов, или они слишком велики. Сегодня я убедился, что лунный свет здесь действительно ярче, чем где бы то ни было на юге: я попробовал фотографировать при луне и получил прекрасные снимки. При полном отверстии объектива Цейса Тессар F: 4,5 — выдержка всего четыре минуты. Весь снимок совершенно не напоминает лунных снимков на юге: те снимки выдерживаются часами, — все тени выходят смазанными — луна успевает пройти немалый путь.