В медном говоре колоколов

Саблуков Вячеслав

«Милые уловки старины…»

Милые уловки старины:Звать к себе из дальней стороныСыновей своих и дочерейИ учить их сердцем быть добрей.Как в последний раз на них глядеть.Наглядевшись вдоволь – помереть.

«Мы в цветах, мы резвимся, как дети…»

Мы в цветах, мы резвимся, как дети.Солнце кормит головки соцветийТёплой пищей лучей золотых.Виснут бабочки в кронах витых,Озаряя улыбкой поляну,Ты в стожок опрокинешься пряный,Руки вскинешь, протянешь ко мне.Мы сольёмся в густой тишине,В поцелуе, вернувшем былое…Круг любви замыкая с собою.

«Хорошо

с Тимошею вдвоём…»

Хорошо с Тимошею вдвоём.Вместе и мурлычем, и поём.На софе в безделии лежим,Нарушая трудовой режим.Мне уютно с этим толстяком.Огорченье станет пустяком,Лишь заглянет преданно в глаза.Обмануть пушистого нельзя.Так и проживаем вместе с ним —Наш союз с котом необъясним.

«Отходит ко сну золотая столица…»

Отходит ко сну золотая столица,Но некому в ней за меня помолиться —Друзья не готовы, родные далече,Где души давно омывает им вечность.А вечер расступится вдруг перед нами,Молюсь об усопших всем сердцем, губами.Дойдёт ли молитва до Бога – не знаю,Но Царства Небесного близким желаю.

«Я тереблю тебя за локон…»

Я тереблю тебя за локон,Люблю и думаю о том —Ты, словно вечность, одинокаВ коротком бытии людском.Промчится ночь, и солнце встанет.А наша будущность-то где ж?!Я для тебя случайный странникТвоих несбывшихся надежд.Меня проводишь до калитки,Глаза смешаются, виски…И вновь замкнёшься, как улиткаВ суровом панцире тоски.

«О, чистый Радонеж…»

О, чистый Радонеж,К тебе безмерна тяга!Запахнет ладаном – шарахнется чертяка!Где лик божественныйВосходит над престолом,Сердцам естественней,Теснее горьким стонам…В мечтах не падаешь,В века глядишься строго…О, светлый Радонеж! —К тебе моя дорога!

«Одна из подружек моих поэтесса…»

Одна из подружек моих поэтесса,Другая, напротив, она – политесса.А я между ними верчусь, как повеса:«Молчи!» – поэтесса. «Кричи!» – политесса.Что делать мне с ними? Два полюса в юбкахИ два язычка, что змеятся на губках.Смеяться иль плакать с такого вот стресса —Одна политесса, одна поэтесса…

«Век суров, эфир наш сорен…»

Век суров, эфир наш сорен.Тот, кто платит, тот и воленЗаказать любую чушь,Лжи исполнить бравый туш.Правый будет или левый —Все мы дети падшей Евы.Все в соблазнах – слабаки!Но – отнюдь не дураки!Господа! Очистьте поле,Богом данное и волей!А не то, копнёт соха —Недалече до греха…

«Как назвать тебя мне, крошка…»

Как назвать тебя мне, крошка?Передать смущенье щёк?Не нога сказать, а ножка,А не грудь, так как ещё?..Плоти жаркие порывыКак в слова мне уложить?Крови стойкие приливыЛишь тебе должны служить…А от критиков жестокихКак спастись? – Хоть на карниз!Как в нагих любовных строкахИзбежать натурализм?

«Пересеклись на речке Чёрной…»

Пересеклись на речке ЧёрнойБессильной памяти века.Остыл глагол неизречённый.Ослабла смуглая рука.Дымок курился пистолетный.Снежок подтаял на крови,И утекала жизнь бесследноТеплом из светоча любви.А

он любил вот это небо,Шатром нависшее над ним,Отчизны быль, ковыль и небыль,И очи сказочные нимф.Всё безвозвратно исчезало,Тщетой холодною слепя…Ещё Россия не познала,Что потеряла для себя.

«Я люблю тебя за совесть…»

Я люблю тебя за совесть,За отчаянность очей,Невесомую весомостьТемпераментных речей.Как ручей, ты говорлива,А бывает – замолчишь,И молчанье справедливо,Как в лесной округе тишь.Мышь скребётся воровато.Кот на стрёме до утра.Начинается с закатаНаша лучшая пора.Приготовим вкусный ужин,Прочитаю лучший стих.И никто-то мне не нуженВо объятиях твоих.

«И в плен я женщине сдаюсь…»

И в плен я женщине сдаюсь,Что хочешь, милая, то делай.Будь победительницей смелой —Своей неволи не боюсь.Сдаюсь глазам твоим любимым,Груди распахнутой твоей.С тобой мне радостней, теплей,Не обойдёт участье мимо…Скорей объятия раскрой!Сомнений тягостных не ведай…А ты пьяна своей победой,Сама готова в плен мужской…

«Не кабинетный я учёный…»

Не кабинетный я учёный,Но не грущу об этом, брат.Кручёный жизнью и верчёный,Я её времени солдат.Быть может, я хватаю лишку…Но так завещано судьбой.Ночь забытья, лишь передышка.И каждый день, как в новый бой.

«Ты приди и меня разбуди…»

Ты приди и меня разбуди,Чтоб открылися сонные веки.Не века ведь у нас впереди.Наши жизни – не длинные реки…И так хочется много успеть,Обнимая желанные плечи.Мы успеем на час постаретьДо того, как опустится вечер.До того, как придёт полумракИ дыхания вдруг участятся…Всё поверить не можем никак,Что придётся однажды расстаться.Так буди же меня поскорейИ люби, как последнюю радость,Чтобы в суетной горечи днейНа губах не растаяла сладость.

«На ленивом, на обсиженном шестке…»

На ленивом, на обсиженном шесткеПребывало курье общество в тоске.Не гоняет кур заносчивый петух.Взгляд красавца от безделия потух.Сушит шпоры и доволен по всему,А они и так, и эдак – всё к нему.Изловчится да и клюнет в жидкий зад,И несушку куры сплетнями казнят.Всё, как в обществе, – интрижки и грехи.Запропали петухи да женихи.

«В трявяной, певучей чаще…»

В трявяной, певучей чащеХорошо, наверно, жить…Муравей былинку тащит,Да кузнечик ворожит.Что-то сладко распевая,Гнёт соцветия пчела.Улетает мысль живаяС просветлённого чела.А над чащею звучащей,Там, куда уходит клён,Купол марева дрожащийЖарким полднем напоён.

«Ты – из пены морской…»

Ты – из пены морской,Я – из каменной глыбы.Мы объяты тоской,А влюбиться могли бы.Но пока долетишьТы до каменной тверди,Мне достанется лишьВлажный след твоей смерти.Целый век – всё одно.Как мечтать мы посмели!Ты легка, как вино.Я тяжёл, как похмелье.Пред судьбою мирскойБессловеснее рыбы —Ты – из пены морской.Я – из каменной глыбы.