В мир снов за покупками
Шрифт:
Мы с Авидастром отошли. Он увлек меня на танцпол, строго глянул на хозяина ресторана, и музыку снова прибавили.
— Потанцуем? — Не дожидаясь ответа, он схватил меня за талию так, что мне стало больно. И смешно. В большей степени смешно. Наверное, он ждал, что я вскрикну или хотя бы сделаю страдальческое лицо, но я осталась абсолютно невозмутимой. Пусть немного потешит самолюбие, ведь сейчас я собираюсь тонким слоем размазать его по этому отполированному полу. Эмоционально, разумеется. Авидастр о моих планах не знал и расценил отсутствие ожидаемой реакции по-своему.
— Надеешься на своего любовника? — последнее слово он почти выплюнул.
— Простите? — ровно переспросила я, чуть прогнувшись в его руках. Он на секунду сбился с мысли. А вот это уже интересно. Не думала, что он отреагирует.
— Ты же понимаешь, что я этого так не оставлю? — спросил
— Господин Авидастр, — милым голоском девочки-отличницы сказала я, — можно уточнить? Как именно вы хотите меня наказать?
Последние слова я произнесла с придыханием, а в конце еще и облизала губы, пробежавшись по ним кончиком языка. Он залип. Забавно. Вот уж не ожидала, что замминистра клюнет на столь примитивную наживку. Даже немного разочарована. Я-то планировала попробовать несколько стилей общения, чтобы понять, что его проймет. А в итоге попала сразу в цель. Хотя… возможно, так даже интереснее. Если ему понравилась игра в учителя и нерадивую ученицу, которая хочет, чтобы ее отшлепали, то что будет, если поменять роли? Проверим! Больше всего людей выбивает из колеи резкая смена настроения в разговоре без видимых причин. Так можно расшатать даже самую устойчивую психику. Или схлопотать в глаз. Как повезет.
— Наказать? — хрипловато переспросил он через большую паузу. — Ну…
— Или наказать надо… вас? — вдруг перебила я строго. Совсем другим голосом. Сказать, что он опешил — это ничего не сказать. Авидастр сбился с шага и едва не наступил мне на ногу. Продолжим. — Ведь вы, стоит признать, вели себя очень, очень плохо.
— Ты что это… — Кажется, он начал закипать. Я почувствовала, как его ярость заполняет окружающее пространство, оседая терпкой горечью на языке.
— Молчать! — приказала властно.
Авидастр сжал меня так, что я едва не вскрикнула.
— Как ты смеешь так со мной… — медленно, тяжело роняя слова, начал он. Разумеется, договорить я ему снова не дала.
— Потому что тебе давно надо было преподать урок, гадкий мальчишка, — я резко перешла на «ты», желая разозлить его как можно сильнее. Я планировала довести замминистра до пика, заставить взорваться, чтобы вдоволь напиться чистой, крепкой, неразбавленной ярости. Жадная тьма во мне уже предвкушала мощный выброс энергии и едва не поскуливала от нетерпения. И я не собиралась ее сдерживать! Даже если бы безбашенная Альшира вновь сменилась Альширой разумной, я бы все равно постаралась дойти до конца. Потому что чувствовала — столько энергии хватит, чтобы накормить внутреннюю тьму досыта. А значит, какое-то время она не будет меня беспокоить. Слишком уж много сил уходило на то, чтобы худо-бедно сдерживать ее и не давать затопить себя с головой. Даже сейчас, поддаваясь ее жажде, я делала именно это — переключала ее внимание на другие цели, кидала кость голодной собаке, чтобы она не подзакусила мной.
— Закрой свой грязный рот, маленькая дрянь, — Авидастр высвободил одну руку и положил ее мне на шею. Его зрачки расширились, а пальцы чуть подрагивали. Что-то назревало. Наверное, он очень хотел сдавить мое горло, услышать хрип и увидеть мольбу в глазах. Чтобы вновь почувствовать себя хозяином положения. Я почти видела, как истончается волосок, на котором все еще держится его самообладание. О, да. Дай своим эмоциям выход. Я хочу больше, больше ярости! Почему-то в тот момент перспектива быть задушенной совсем не пугала меня.
— Сейчас ты скажешь: «Ты — моя госпожа», — приказала я, глядя на него так, словно это я держала руку на его горле. А потом еще и прикрикнула: — Живо!
Ну все, сейчас взрыв точно грянет! Иначе и быть не может!
Внутри грозовой тучи, которую не видел и не ощущал никто, кроме меня, что-то яростно закопошилось, распирая ее изнутри. Оно рвалось наружу, и Авидастр больше не мог его сдерживать. Моя тьма была больше не в силах сдерживать свой голод. Она завопила десятками разных голосов. Я слышала ее злой голодный крик. Крик демонического младенца, который требовал свою порцию питательной ярости. Ну же, давай, прорывайся! Ну! И тут, словно повинуясь моему мысленному крику, туча разошлась и явила мне свою пульсирующую багровую сердцевину. Внутри я увидела… о боги! Совсем не то, что ожидала. Там плескалась, бурлила и рвалась наружу неуправляемая, звериная похоть!
В этот момент Авидастр, не отрывая от меня глаз, тихо произнес:
— Ты — моя госпожа.
Глава 20. Враги наносят ответный удар
Так вот что он сдерживал! Грозовая туча разрасталась
М-да. Но как все же здорово я просчиталась. Я-то, наивная, думала, что в результате всей этой моей игры он убедится, какая я «грязная» испорченная девчонка, и окончательно откажется от идеи сделать меня своей супругой. Но такого результата точно не ожидала!
Увидев мою растерянность, замминистра пошел в наступление.
— Стань моей! Моей супругой… моей госпожой! Я исполню любое твое желание! Тебе будет со мной хорошо… очень, очень хорошо, — его горячечный шепот словно застывал в спертом воздухе и влажно оседал на лице, пощипывая кожу. Мне нестерпимо захотелось на улицу. Но я не могла уйти. Внутренняя тьма неистовствовала. Она требовала обещанный ужин, и ей было все равно, чем лакомиться — гневом или похотью. Стоп. Может, это и есть выход из ситуации? Что, если я попробую именно поглотить, выпить эмоцию? Раньше, когда я ощущала чужие эмоции, я не уничтожала их полностью. Кто злился, тот продолжал злиться. Даже еще сильнее, чем до моего вмешательства. Тьма умело воздействовала на сам источник эмоций, заставляя его выбрасывать все больше и больше злости, а потом поглощала излишки. Раздраженный вмешательством тьмы источник продолжал еще долго «засорять» окружающую атмосферу. Пострадавший человек и сам не понимал, почему никак не может успокоиться.
А что, если сейчас я сделаю по-другому? Я позволю тьме выпить все подчистую и попробовать досуха опустошить источник? По крайней мере, в достаточной степени, чтобы безумие отступило, и Авидастр смог мыслить здраво.
Конечно, рано или поздно маятник качнется в обратную сторону, и все украденное вернется сторицей, но время я выиграю. Больше чем уверена, что гордый Авидастр постарается замять произошедшее. К примеру, обвинит во всем выпитое до разговора вино, сошлется на плохое самочувствие и предложит перенести разговор на завтра. Или еще что-то придумает. Допустим, скажет, что нарочно разыграл из себя недоумка, чтобы посмотреть, насколько глубоко во мне пустил корни порок. Ему точно не составит труда придумать правдоподобное объяснение своему поведению. Ведь за годы сложных переговоров он изрядно поднаторел в искусстве правдоподобной лжи. Еще меня же и выставит виноватой. Да, наверняка все так и будет! А если мне очень повезет, то он постарается забыть о свидетельнице его позора и навсегда откажется от мысли сделать меня своей супругой. Ведь даже открытая вражда заставила бы его постоянно сталкиваться со мной и вспоминать об этом постыдном происшествии. Значит, выход один — игнорировать меня. Притвориться, будто меня никогда не было в его жизни. И тогда я разберусь со всеми проблемами разом! Избавлюсь от враждебно настроенного жениха и снова открою себе путь в свой мир. Может, жить я там и не буду, но все равно хочу иметь возможность вернуться.
Ну что ж, попробуем поглотить его похоть.
Я решительно подняла голову и поймала жадный, требовательный взгляд Авидастра. Он ждал ответа. Я придвинулась ближе, сократив расстояние до предела. В его глазах зажегся огонек безумной радости. Похоть вокруг неистовствовала. Кажется, замминистра решил, что я собираюсь согласиться. Что ж, его заблуждение мне на руку. Пока он пребывает в иллюзиях, я выигрываю драгоценные мгновения и пытаюсь посадить на тоненький поводок громадного пса, чтобы не дать ему порезвиться здесь от души и поглотить все вообще, включая меня саму. В первую секунду было такое чувство, будто я пытаюсь руками остановить снежную лавину. Я поняла — не справлюсь. Тьма вырвется и прежняя Альшира навсегда перестанет существовать. Но потом «пес» вдруг поддался. Он глянул на Авидастра через мои глаза, вытянул свой громадный черный язык и слизнул ярость и похоть в один присест. Давление тут же спало. Наевшаяся тьма сыто буркнула, и я без особых усилий смогла загнать ее на место.