В мире фантастики и приключений. Выпуск 10. Меньше - больше. 1988 г.

Усова Галина Сергеевна

— Будем двигаться поэтапно, — бодро уточнил Чарли. — Следующие наши эксперименты — не выше молекулярного уровня. Надо же что-нибудь оставить и будущим поколениям хронофизиков.

Я спросил о Жанне. Узнав правду, она приходила в больницу, но я лежал без сознания. Несколько дней назад Жанна улетела на Латону, оттуда на Землю. Перед отлетом она великолепно справилась с монтажом «трехмиллионника». Она играла на могучих антигравитаторах, как на клавиатуре рояля. Цистерна с тремя миллионами тонн сгущенной воды плыла от космопорта к новому

энергоскладу, как легкий воздушный шарик. Антон внезапно рассердился.

— Никогда не прощу тебе, что она улетела! — закричал он. — Ты знаешь, какие мне теперь суют сепарационные пластинки? Посчитаемся после выздоровления.

Хорошего не жди! Выздоравливай поскорей!

Они ушли. Я закрыл глаза, вспоминал, огорчался, радовался. То, что Жанна не захотела оставаться на Урании, было, вероятно, хорошо, а не плохо. Многое соединяло нас, еще больше разделяло — я не мог разобраться во всей этой путанице.

И настал день, когда — пока на костылях — я смог выбраться в столовую. К моему столику присел Чарли, деловито пробежал глазами меню, заказал, естественно, омлет с овощами и апельсиновый сок и порадовал:

— Вчера с Латоны ушел на Землю рейсовый звездолет «Командор Первухин». На нем отбыл Рой Васильев. Он передает тебе привет.

ВИКТОР ЖИЛИН

ПРОБЛЕМА СОКОЛОВСКОГО

Рассказ

Шевцов посадил флаер на стоянке — круглой, веселой поляне среди могучих сосен. Остро пахло хвоей. Высоко в золотисто-зеленых кронах шелестел ветер. Голубело небо — теплое, летнее. Тихо, как в лесу.

Вместо ограды — низкорослый кустарник. Мальчишка перепрыгнет. У входа надпись: «Санаторий "Сосновая роща". Посетителей просят извещать о визите заранее».

Шевцов пожал плечами, толкнул низкую символическую калитку — о нем известили!

Песчаная дорожка, рябая от солнечных лучей, вела в глубь бора. Из-за деревьев выскочил загорелый блондин в белом халате.

— Шевцов? Анатолий Борисович? — Он с ходу протянул руку. — Калинкин! Ждем!..

Зашагали рядом.

— Богатая у вас территория. — Шевцов махнул рукой.

— Да, да… — поспешно согласился Калинкин. — Простор. Озеро, лес… Вам у нас понравится.

Шевцов скосил глаза: шутка?… Калинкин смотрел под ноги. Лицо озабоченное.

— Не собираюсь у вас задерживаться, — усмехнулся Шевцов.

Калинкин поднял голову, сообразил:

— Ах да, конечно! — Рассеянно пригладил волосы. Понимаете, я — лечащий врач Соколовского!..

— Ясно! — сказал Шевцов.

Им в отдел сообщили фамилию пропавшего и что он «не совсем здоров». Просили срочно прибыть. И всё!

За толстыми шелушащимися стволами открылось белое здание с широкими террасами. Зеркально горели стекла в поднятых рамах. Под ними буйно цвела сирень.

В глубине угадывались другие дома — поменьше.

Калинкин круто свернул к входу.

— Давайте сразу к главному! Он сам хочет…

Небольшой

кабинет с матово-белыми стенами был залит солнцем. Ряд мягких вращающихся кресел полукольцом; стол с видеофоном и экранчиком дисплея. Другой экран — большой, просмотровый — в стене.

От распахнутого окна отделилась высокая прямая фигура. Тоже в белом халате.

— Лукьянов, Герман Александрович! — прошептал Калинкин на ухо. — Светило!

Сели в кресла. Холодно блеснули глаза под большим выпуклым лбом. На висках — седина. С минуту светило помалкивал: изучал!

— Скверное дело, Анатолий Борисович! — произнес наконец. — Мы сбились с ног. У себя на территории прочесали каждый куст. Связались с ближайшими поселками, домами отдыха… На всякий случай вызвали представителей организаций, поставляющих нам технику…

— Минуточку, — вставил Шевцов. — Нельзя ли подробнее? У меня почти нет информации…

Лукьянов прикрыл веки, помолчал. Спросил ровно:

— Вы хотя бы представляете, где находитесь?

Шевцов замялся:

— Ну, видимо, в психиатрической лечебнице…

Сзади фыркнул Калинкин. На бледном холеном лице главврача мелькнула улыбка.

— Это архаика, Анатолий Борисович. — Он покачал головой. — Мы уж и забыли, что это такое… Вообще, при нашем образе жизни психические э… сдвиги — редкость… Другое дело — наследственные болезни.

Лукьянов нахмурил лоб, задумался.

— Не секрет, от прошлого нам достался неважный материал. Генофонд изрядно подпорчен. Правда, положение выправляется. Но о полной победе говорить рано: прошло слишком мало времени…

Главврач наклонился, ткнул клавишу на пульте стола. На стенном экране — стереоскопическая схема лесного поселка, окруженного тремя разноцветными концентрическими кругами.

— Наш стационар принадлежит Институту нейропсихиатрии, — продолжал Лукьянов. — Пациенты приезжают сюда на две-три недели. Как правило, хватает.

Разумеется, полная свобода. Единственное ограничение — посетители…

— Простите, — вмешался Шевцов. — Я слышал — это закрытый санаторий!..

— Только для отдельных больных, — уточнил Лукьянов. — К сожалению, в практике встречаются тяжелые хромосомные аномалии, требующие длительного лечения. На этот период мы вынуждены в чем-то ограничивать таких больных. Их немного… — Он переключил что-то на пульте. — Корпус номер шесть…

На экране — одноэтажный коттедж в пышном кольце белой сирени. На плоской крыше — казалось, прямо в воздухе — дремали двое пожилых мужчин в пижамах. Смутно угадывались прозрачные «кресла-поля» под ними.

— Эти люди пока на особом положении, — негромко прокомментировал главврач. — С территории им не уйти. Разумеется, они ни о чем не догадываются. Под благовидным предлогом их всегда останавливают Да они и не рвутся. Со дня открытия было всего два-три случая…

Опять тронул пульт. Возникла сложная электронная блок — схема с центральной ЭВМ.