В нейтральной стране
Шрифт:
Он сидел рядом с Мерааком. Свен сзади держал в руке «маузер» – простой довод, призванный успокоить пленного, когда тот очнется. Они выехали из деревни на небольшой скорости, направляясь в сторону, противоположную Энкопингу.
Миновав последний дом поселка, Мераак прибавил газу и сказал:
– Прекрасно, старина. Как ты это сделал?
Юбер рассказал, потом забеспокоился:
– Ты знаешь, куда едешь?
Мераак покачал головой:
– Да... Я хорошо знаю район. В километре отсюда мы свернем на лесную дорогу. Надеюсь, даже при таком снеге по ней
Юбер рискнул сделать замечание:
– Когда его дружки заметят его исчезновение, они начнут поиски, а колеса оставят след на дороге...
Мераак посмотрел в окно на небо.
– Сейчас пойдет снег. Утром наши следы занесет.
Легкие хлопья уже начали виться в воздухе. Юбер подумал, что если снег будет слишком сильным, трудно будет вернуться, но это, в общем-то, не имело значения... Если «мерседес» не сможет проехать, они его бросят и пойдут пешком.
Скоро они свернули на дорогу, указанную Мерааком. Это было нечто вроде тропинки для телег, и Юбер забеспокоился, как себя поведет на этой скользкой и опасной дороге «мерседес». По всей очевидности, Мераак отлично водил машину... Он в одну секунду нашел подходящий режим работы двигателя и удерживал его, несмотря на постоянные заносы, швырявшие машину от одного края дороги к другому.
Так они ехали добрую четверть часа, потом выехали на широкую поляну, в центре которой стояла хижина из бревен.
Из осторожности Мераак остановил машину в конце дорожки.
Их пленник очнулся. Свен заставил его выйти и шагать к хижине, угрожая «маузером». Только тогда они заметили, что он бос и одет в одну ночную рубашку. Юбер усмехнулся:
– Так он может подхватить насморк. Мне надо было взять его ботинки и пальто.
Мераак засмеялся:
– Перебьется!
– Надеюсь, – ответил Юбер.
Дверь хижины была закрыта на простую деревянную щеколду. Хортен остановился одновременно с пленным. Юбер прошел вперед, открыл дверь и направил луч фонарика внутрь. Единственная комната была просторной. В центре стоял грубо вытесанный деревянный стол, в углу несколько табуреток, у дальней стены, за столом, возвышался каменный камин в форме пирамиды, достигавший потолка.
– А здесь неплохо, – отметил Юбер, входя.
Он повернулся и сказал Свену:
– Оставайся тут и не давай этому типу двигаться.
Снежная ванна для ног поможет ему освежить память.
Мераак вошел в дом. Он привык к таким хижинам и сразу направился к шкафу, стоявшему слева от камина, достал из него ацетиленовую лампу, привел ее в рабочее состояние, зажег и повесил на крючок над столом. В одном углу хижины возвышалась до потолка стопка дров. Юбер решил:
– Надо развести огонь.
Мераак помог ему. Они вместе уложили в камин поленья, сверху положили мелкие щепки, создав своего рода башню с пустым пространством посередине. Мераак щелкнул зажигалкой, и тотчас затрещал огонь.
Юбер подошел к двери, посмотрел на поведение пленного, которого Свен держал на мушке своего «маузера». Амбал дрожал всем телом. В одной полотняной рубашке, доходившей ему до колен, он, конечно, не мог чувствовать себя комфортно. Юбер совершенно спокойно спросил его:
– Как тебя зовут?
– Улоф.
– Улоф... Как дальше?
– Просто Улоф.
Юбер рассмеялся.
– Как хочешь. Это не имеет никакого значения... Просто надо же тебя как-то называть. До сих пор мы тебя звали убийцей, амбалом, подручным, типом... Теперь будем звать Улофом. Ноги-то не очень замерзли?
Улоф ответил ругательством. Юбер стал еще любезнее:
– Главное, не беспокойся... Когда они совсем замерзнут, мы их тебе согреем. Мы только что развели в камине огонь.
Улоф выругался, потом ответил:
– Можете меня пытать, я ничего не знаю... Я ничего не скажу...
Юбер протянул руку к Свену:
– Дай мне твой пистолет.
Свен подчинился. Юбер посмотрел на дверь хижины и позвал:
– Мераак!
Норвежец отозвался, и Юбер спросил:
– Здесь можно стрелять, или это потревожит соседей?
Мераак разразился звонким смехом:
– Вот еще!.. До ближайшего дома десять километров.
По поляне разнесся оглушительный звук выстрела. Улоф осторожно нагнулся и осмотрел дырку, проделанную пулей в его рубашке между раздвинутыми ногами, в каких-то десяти сантиметрах ниже одного очень чувствительного места. Юбер крайне любезным тоном велел:
– Раздевайся. Я хочу посмотреть, как ты сложен.
Поскольку тот не выполнил приказ достаточно быстро, он жестко повторил:
– Снимай рубашку, идиот, или я наделаю в ней дырок!
Улоф не знал, была ли точность первого выстрела случайной или нет. Он предпочел не дожидаться подтверждения и, быстро сняв рубашку, отбросил ее в снег на несколько шагов от себя. Юбер присвистнул и заметил:
– Неплохо... Бедра, правда, широковаты, а ноги кривоваты. Тебе в другую морду, от баб отбою бы не было!
Повысив голос, он сухо приказал:
– Лечь!
Улоф сделал шаг назад, напрягая мускулы.
– Без глупостей! – сказал Юбер. – Лечь!
Улоф снова шагнул назад, и Юбер понял, что он сейчас попытается убежать. Он поднял пистолет и нажал на спусковой крючок. За выстрелом последовал вопль. Улоф упал на колени с разорванным плечом. Бросив последний взгляд на Юбера, не сдвинувшегося с места, он лег в снег на живот. Он лежал напротив двери, и Юбер на секунду обернулся, чтобы убедиться, что огонь в камине разгорается.
– Смотри внимательнее, – сказал он пленному. – Ты можешь там согреться...
Улоф не ответил. Юбер не торопился. Он произнес нормальным голосом, как будто говорил о самой обычной вещи:
– Покатайся по снегу...
Улоф не пошевелился.
– Покатайся по снегу, – повторил Юбер.
Улоф лежал неподвижно, закрыв глаза. Юбер повернулся к Мерааку, стоявшему, прислонясь плечом к дверной притолоке, и спросил:
– У тебя есть запасные магазины?
– Не беспокойся, – ответил Мераак. – В машине их добрый десяток.