В объятиях страсти

Финч Кэрол

– Роджер, мне надо извиниться перед тобой, – на­чал Трейгер.

– Не вижу необходимости. Я знал, что твоя возьмет. Как всегда.

– И ты не сердишься? – настаивал Трейгер, озада­ченный неожиданным поведением брата и уверенный в том, что Роджер был готов сражаться за неугомонную девицу.

– Да нет. Как говорится, в любви и на войне все средства хороши.

Глубокая складка пересекла лоб Трейдера.

– У меня такое чувство, что меня провели, – протя­нул он, глядя брату в глаза.

– Если бы ты не встал на дыбы, защищая свою соб­ственность, то заметил бы это раньше, – хмыкнул Род­жер. –

Как приятно сознавать, что хоть раз в жизни удалось перехитрить старшего брата! Если бы я женился на Сирене, ты никогда бы меня не простил, а я слишком дорожу нашими отношениями. Разумеется, она очарова­тельна, но у меня хватает ума понять, что ее сердце уже завоевано. Я могу лишь надеяться…

Он умолк на полуслове, потому что подошла разгне­ванная Кларисса Болдуин и устремила на Трейгера сверка­ющий взор.

– Вот, значит, чем ты отплатил за мою преданность, – яростно прошипела она, даже не заметив Роджера, который отступил назад. – Как ты посмел так поступить со мной, Трейгер!

Капитан Грейсон недоумевал, что могло привлекать его в этой женщине. Насколько же она капризна и фальшива!

Интерес ее ограничивался наслаждением, которое он мог дать в постели, да его состоянием.

– Я женился на Сирене, потому что это отвечало моим целям, – резко ответил он.

В его голосе звучали такие холод и отчуждение, что Кларисса вздрогнула, усомнившись в том, что знала Трей­гера по-настоящему.

– Я не нуждаюсь в твоем разрешении, и будь я про­клят, если стану его просить у кого бы то ни было.

Увидев эту сцену, Сирена решительно направилась к Трейгеру, но, услышав его первую реплику, ретировалась в толпу поклонников, стараясь скрыть боль, которую ей причинили его слова. Значит, он женился только потому, что это соответствовало его целям? Каким именно? Не­ужели предполагает использовать ее в интересах дела? Сирена взяла очередной бокал шампанского, надеясь за­глушить разочарование и обиду и сожалея, что не может оказаться за тысячу миль от Трейгера.

Вдруг все замолчали, и Сирена нахмурилась, удивленная внезапной тишиной. Холодный голос Трейгера рассек воздух, лишив ее самообладания.

– Полагаю, для одного вечера беспокойств более чем достаточно.

Сирена вскинула ресницы и увидела Трейгера, кото­рый пробирался к ней, буравя ее безжалостным взглядом.

Она подняла бокал, хотя предпочла бы послать своего мужа куда подальше, и предложила:

– Присоединяйся к нам, мы здесь кое-что празднуем.

От внимания Трейгера не ускользнул ее остекленевший взгляд. Претензии Клариссы не способствовали улучше­нию и без того мрачного настроения, а опьянение Сирены только усугубило его хандру.

– Как я вижу, ты уже напраздновалась за двоих. – Он схватил ее за руку и повел к двери. – Ты намерена выбрать себе любовника из числа этих разомлевших олухов или ограни­чишься тем, что, раздразнив их, оставишь всю ночь терзаться?

Его ядовитый выпад Сирена пропустила мимо ушей. Шипучий напиток, который она поглощала весь вечер, сделал свое дело.

– Женщины имеют слабость к мужчинам в военной форме. Кстати, я праздновала твое отсутствие.

– Клянусь, ты постоянный источник хлопот и ничего больше. Я не имел ни минуты покоя, с тех пор как встре­тил тебя. А теперь я прикован цепью

к женщине, у кото­рой больше обожателей, чем звезд на небе, – отчитывал Трейгер жену, увлекая ее на лестницу.

– По-моему, я не претендовала на твою драгоценную свободу. – Она попыталась сфокусировать взгляд на его рассерженном лице, но это оказалось ей не по силам, и спросила, все еще озадаченная репликой, которую Трейгер бросил Клариссе: – Зачем ты все-таки женился мне?

– Не сомневаюсь, что мне предстоит вечно мучиться этим вопросом, – проворчал Трейгер, с сомнением глядя на следующий лестничный пролет.

Он был недоволен оборотом, который приняли события этого вечера, и раздражен медлительностью Сирены, дви­гавшейся со скоростью улитки. Внезапно он подхватил ее на руки и понес наверх. Трейгер отпустил ее, только когда они оказались в комнате.

От резких движений голова Сирены пошла кругом, и она вцепилась в отвороты его камзола, пытаясь сохранить равновесие.

– Не было никакой необходимости переносить меня че­рез порог. Я предпочла бы пройти последние мили сама, – пробормотала она заплетающимся языком.

Трейгер закатил глаза, прося небеса послать ему терпе­ние, но его мольбы не были услышаны.

– В твоем состоянии тебе бы потребовалась вся ночь, чтобы совершить восхождение к апартаментам новобрачных.

Апартаментам новобрачных? Сирена обвела взглядом комнату и пренебрежительно фыркнула: это едва ли соот­ветствовало ее представлениям о свадебной ночи. Вот чем все кончилось: она под домашним арестом в ставке патри­отов и замужем за человеком, которому на жену наплевать. Хуже некуда. Ее судьба связана с Трейгером Грейсоном, который мог быть мужчиной ее мечты, но не стал таковым из-за своего каменного сердца.

Пока Сирена зигзагами пробиралась через всю комна­ту к зеркалу, Трейгер снял камзол и бросил его на спинку стула, не сводя глаз с соблазнительной блондинки. Роджер прав. У нее лицо ангела и тело богини. Неудивительно, что мужчины стадами пасутся вокруг. Перед Сиреной невоз-•можно устоять. «И все же она отнюдь не небесное создание, – подумал Трейгер, глядя, как русалка расчесывает свои шелковистые локоны. – Под обворожительной вне­шностью скрывается колдунья, способная своими выходка­ми посрамить самого дьявола. Она явилась из адской бездны в разгар войны, чтобы мучить меня и сводить с ума». Си­рена постоянно попадала в переделки, и он неизменно бро­сался на помощь, вместо того чтобы оставить ее расхлебывать кашу, которую сама же заварила. Весьма благородно, ни­чего не скажешь! Если бы не катастрофические послед­ствия его галантности…

Трейгер тряхнул головой, пытаясь избавиться от на­важдения, но живо вспомнил ее в бухте: влажный блеск шелковистой кожи и безупречные черты, освещенные по­луденным солнцем. И тут же на него нахлынули воспоми­нания о ночи, проведенной в хижине, когда Сирена прижималась к нему, напуганная неистовством бури. Ни разу с тех пор он не видел выражения такого ужаса в ее глазах. У зеленоглазой русалки была только одна слабость, так же как и у Трейгера.

Его слабостью была Сирена, ангел и дьяволица в од­ном лице, сводившая с ума своим переменчивым нравом. Трейгер разрывался между чувством долга и страстным желанием покорить необузданную плутовку.