В объятьях зверя
Шрифт:
Отстукивая каблуками незамысловатый ритм, эхом отлетавший от стен, преодолевая один белоснежный коридор за другим, в которых она изредка встречалась с врачами и другими пациентами, Ребекка чувствовала, как внутри все съеживается, а по крови разносится колючий холод.
— Подождите здесь, врач позовет Вас, — приветливо улыбнулась молоденькая медсестра, но Ребекке хватило сил лишь на то, чтобы кивнуть.
Уже не вполне чувствуя собственное тело, она опустилась на мягкий диванчик около кабинета. Ребекка тщетно пыталась привести дыхание в норму и успокоить сердцебиение, от которого начинала болеть грудная клетка: она
Ребекка не знала, кого просить о том, чтобы исполнилось ее единственное и самое заветное желание сейчас. Но сейчас за три простых слова было не жаль отдать ничего.
Врач пригласил ее в кабинет спустя, быть может, десять минут, но по ощущениям Ребекке казалось, что она провела здесь, по меньшей мере, несколько часов. В мышцах была дикая слабость, будто она впервые за несколько дней тяжело протекавшего гриппа, ничего не поев, встала с постели, и Ребекка изо всех сил старалась скрыть свое состояние, но врач, умудренный годами мужчина лет шестидесяти, по ее бледности все понял.
— Может быть, воды? — участливо спросил он, когда они прошли в кабинет.
— Что? — Ребекка встрепенулась, снова вернувшись к реальности. — Нет, спасибо, — слабо улыбнулась она, и доктор понял, что лучше всего для нее сейчас будет перейти к их разговору.
— Мисс Сальваторе, на самом дела, Вы сделали абсолютно правильно, решив обратиться в генетический центр. В первую очередь на консультацию к генетику при беременности отправляют как раз пары, состоящие в близких родственных отношениях. Строго говоря, наибольшую группу риска составляют родные братья и сестры — при такого рода отношениях вероятность того, что ребенок родится с какими-то отклонениями, около пятидесяти процентов, — и двоюродные — но здесь риск снижается вдвое — до двадцати пяти.
Врач достал из ящика стола какую-то папку и начал бегло просматривать глазами документы.
— А какова статистика… В целом? — едва слышно пересохшими губами спросила Ребекка.
— Во всех случаях по-разному. Я бы вообще сказал, что генетика — это такая рулетка… Может у родных брата и сестры родиться абсолютно здоровый ребенок, а у не состоящих в родственной связи людей с отменным здоровьем — например, с синдромом Дауна. И ни один генетик в мире Вам и сейчас, когда наука достигла небывалых высот, не сможет объяснить, почему так происходит. Сейчас нам дано лишь заранее узнать о каких-то рисках. Поэтому со своей точки зрения я советую использовать методы ранней диагностики, чтобы быть, в случае чего, готовым ко всему и иметь время для того, чтобы сделать выбор.
Ребекка нервно потерла руки, но промолчала. В глубине души она понимала: каким бы сейчас ни был результат обследования, он не заставит изменить ее выбор, который она сделала, лишь узнав о том, что ждет ребенка. Она не повторит свою ошибку, за которую ей пришлось так дорого заплатить.
Врач несколько секунд молчал, что читая на белом листе А4. Ребекка не отводила от него взгляд, ловя каждое его движение, пытаясь по его мимике понять, что она сейчас услышит.
В какой-то момент по глазам врача скользнула улыбка.
— Но в вашем случае, мисс Сальваторе, Вам
Сердце пропустило несколько ударов, но Ребекка не сдвинулась с места и не сказала ни слова, будто боясь понять, что все услышанное ей показалось.
Врач протянул ей лист. Ребекка взяла его дрожащими руками и опустила взгляд в текст. На листе, исписанном цифрами, был дан список множества синдромов и генетических заболеваний, но напротив каждого она видела слово «нет». И чем ниже она спускалась, чем чаще она видела это слово, тем сильнее где-то в области сердца ощущалось спасительное тепло. Ребекка читала результаты обследования, и в глазах начинало щипать.
В ушах, словно эхо, отдались последние слова врача.
Мальчик…
Она всегда мечтала о сыне.
— Мальчик?.. — выдохнула Ребекка.
Врач, видя ее реакцию, вновь улыбнулся и, поджав губы, кивнул.
— Помимо своей основной задачи, биопсия хориона выполняет другую функцию: она позволяет узнать пол будущего ребенка, и это порой не менее важно, потому что некоторые заболевания могут передаваться или не передаваться по наследству в зависимости от пола ребенка. В случаях, когда ребенок мужского пола, вероятность анализа составлять около девяноста восьми процентов, так что… Насчет имени, наверное, задуматься уже можно.
Ребекка подняла робкий несмелый взгляд на своего доктора, а затем вновь взглянула на документ и снова просмотрела его глазами. Губы изогнулись в улыбке и, неловко вдохнув, Ребекка приложила ладонь к губам и почувствовала, как по щекам потекли слезы. Сердце, на эти мгновения замершее, вновь начало стучать — но уже в совершенно другом ритме.
— Он… Он… — прошептала она, утирая слезы, которые застилали глаза плотной пеленой.
— Абсолютно здоров, — с улыбкой закончил врач.
Весь мир, который теперь казался лишь какой-то игрушкой, в этот момент разлетелся на осколки стекла. Вся ее жизнь до этого показалась Ребекке такой бессмысленной, и серой, такой короткой, как один миг, и она поняла: она не жила до этой минуты. Она не знала о том, что такое счастье.
— Теперь я знаю точно: если по дому разносится потрясающий запах кофе, значит, ты уже проснулась, — губы Деймона изогнулись в усмешке, когда он зашел в кухню и увидел Елену, которая стояла около плиты в легком шелковом халате и, не забывая следить за туркой, кофе в которой постепенно закипал и действительно начинал наполнять воздух терпким ароматом бразильского кофе, нарезала фрукты. — Доброе утро, — произнес он, прикоснувшись губами к ее щеке и притянув к себе, а затем медленно начав спускаться ниже, к шее.
— Деймон, — хихикая, произнесла Елена, ежась от щекотки. — Кофе сейчас закипит.
— Да и черт с ним, — прорычал Деймон, обжигая ее кожу горячим дыханием. — Я тебе говорил, что эта кухня повидала уже многое на своем веку, так что убежавший кофе для нее не страшен, м? — прошептал он, не отрываясь от нее.
— Ты сам хотел кофе, — улыбнулась девушка, повернувшись к нему и обвив его шею руками.
— А теперь хочу тебя.
В этот момент, не меньше, чем Деймону, Елене самой хотелось наплевать на этот чертов кофе, но ей безумно нравилось дразнить его и наблюдать за тем, какой огонек загорается в его глазах, когда он на нее смотрит.