В ожидании дождя
Шрифт:
Мы нанесли еще один визит в кабинет Дианы Борн, но, судя по всему, она послушалась нашего совета. Кабинет был закрыт. Ее таунхаус тоже пустовал. Поверхностный обыск показал, что одежды она взяла с собой примерно на неделю, чтобы не отдавать ее в стирку или не покупать новой.
Чета Доу уехала на рыбалку. Это я выяснил, прикинувшись пациентом. Мне объяснили, что доктор с супругой отбыли в летний домик в Кейп-Бретоне, в канадской провинции Новая Шотландия.
Помощи Энджи мы лишились после того, как «Сэллис & Солк» в составе группы телохранителей
Бубба вернулся к своему привычному образу жизни, который ведет всегда, если не отвлекается на поездки за границу с целью скупки предметов, с помощью которых можно взорвать все Восточное побережье.
Я не знал, что еще предпринять, когда шел на встречу с Ванессой. Она сидела на террасе кафе под зонтиком с надписью «Чинзано». Капли дождя, падая на брусчатку, брызгами оседали у нее на щиколотках, хотя чугунный стол и сама Ванесса оставались для него в недосягаемости.
— Привет. — Я наклонился чмокнуть ее в щеку. Она легонько коснулась ладонью моего ребра.
— Привет. — Она смотрела, как я усаживаюсь, и в глазах ее плясали веселые чертики азарта. Казалось, она понимает, что этот мир принадлежит ей и только от нее зависит, что из него стоит взять, а что не имеет никакого интереса.
— Как дела?
— Дела хорошо, Патрик. Ты промок. — Она приложила к ладони салфетку.
Я закатил глаза и воздел руку к небесам. Пока я шел от машины, дождь внезапно усилился, хлынув из единственной тучки, плывшей в ясном небе.
— Да я не против, — сказала она. — Привлекательного мужчину чуть мокрая рубашка только красит.
Я усмехнулся. Ванесса умела гнуть свою линию, не обращая внимания на то, просек ты ее игру или нет. Спорить с ней — все равно что спорить с несущимся на тебя поездом.
Еще несколько месяцев назад мы с ней договорились, что с сексом между нами покончено, но сегодня мне показалось, что Ванесса передумала. А когда Ванесса передумывала, всему миру не оставалось ничего другого, кроме как подстроиться под нее.
Или дело было в этом, или она решила меня раскрутить и заставить бить землю копытом, а потом бросить ни с чем; я подозревал, что подобные забавы вставляют ее круче, чем любой секс. С такими, как она, никогда не знаешь наверняка. И я уже давно уяснил, что, играя с ней, единственный способ не остаться в дураках — это вообще отказаться от игры.
— Ну ладно, — сказал я. — С чего ты взяла, что я могу помочь тебе с Тони Т.?
Она протянула пальцы за ломтиком ананаса, закинула его в рот, прожевала и только потом сказала:
— Я пытаюсь подвести его под ограниченную дееспособность.
— Чего-чего? — переспросил я. — «Ваша честь, мой клиент идиот, и я прошу вас отпустить его»?
Она провела кончиком языка по верхним зубам.
— Нет, Патрик. Нет. Скорее нечто вроде: «Ваша честь, мой
— Русская мафия?
Она кивнула.
Я засмеялся.
Она нет.
— Патрик, он действительно очень их боится.
— Почему?
— В последний раз он вскрыл не тот сейф.
— Принадлежащий члену русской мафии?
Она кивнула.
Я попытался представить себе логику ее защиты:
— То есть он был настолько напуган, что свалил из города и дернул в Мэн?
Еще один кивок.
— Этим можно объяснить, почему он скрылся из-под залога, — сказал я. — А с остальными обвинениями как?
— Главное — фундамент защиты. Мне надо добиться от суда, чтобы обвинение в незаконном перемещении после внесения залога было снято. На этом основании можно будет строить все здание. Понимаешь, он пересек границу штата, а это федеральное преступление. Если я избавлюсь от этого обвинения, уж с законами штата как-нибудь разберусь.
— И от меня ты хочешь, чтобы я…
Она смахнула с виска капельки влаги и усмехнулась жесткой усмешкой. Наклонилась над столом и проговорила:
— Видишь ли, Патрик. На свете есть масса вещей, которые я хотела бы получить от тебя. Но в деле Энтони Траверны мне нужно только одно: чтобы ты подтвердил под присягой, что Тони боялся русской мафии.
— Мне он об этом не говорил.
— Но, может, ты вспомнишь, каким напуганным он выглядел, пока ты вез его из Мэна?
Она подцепила вилкой виноградину и высосала из ягоды сок.
Одета она этим вечером была просто: черная юбка, темно-вишневого цвета майка, черные сандалии. Свои длинные каштановые волосы она затянула в хвост, а контактным линзам предпочла очки с тончайшими стеклами и красной оправой. Но даже при всем этом исходившая от нее чувственная энергия могла раскатать меня в блин, не успей я обзавестись прочным иммунитетом.
— Ванесса, — сказал я.
Она проткнула вилкой еще одну виноградину, поставила локоть на стол и взглянула на меня поверх ягоды, парившей в дюйме от ее губ:
— Да?
— Ты же знаешь, что окружной прокурор мне позвонит.
— Ну, вообще, побег из-под залога — федеральное преступление, так что тебе позвонят из офиса генерального прокурора штата.
— Да не важно. Главное, что позвонят.
— Да.
— А ты постараешься добиться того, чего тебе надо, на перекрестном допросе.
— Снова в точку.
— Так зачем тогда тебе понадобилось со мной сегодня встречаться?
Она задумчиво посмотрела на виноградину, но так и не съела ее.
— А если бы я сказала тебе, что Тони напуган? То есть действительно, до ужаса напуган. И что я верю его словам, что за его голову мафия назначила награду?
— Я ответил бы тебе, что ты должна наложить арест на его имущество и заняться другими делами.
Она улыбнулась:
— Какой ты бессердечный, Патрик. Но, знаешь, он и вправду перепуган.