В пасти Джарлака

Харькин Борис

— По-моему, красивый портовый город, — возразила Ариэль.

Я подумал, что сейчас Ника начнет спорить, но она вдруг вскрикнула:

— Человек за бортом!

Ну, положим, с «человеком» она погорячилась, это был явно гном. Распластавшись на толстом бревне, бедолага активно греб против течения. Получалось не очень, он практически оставался на месте, даже мощные гномьи мускулы не помогали справиться с течением.

— Да это ж Дитер! — воскликнул я, когда мы подрулили к импровизированному плоту. Глаза гнома были полны страдания, длинная рыжая борода свисала в воду.

— А где же Жорик?! — вырвалось у Васяна.

Дитер, отплевываясь и стуча зубами, проворчал:

— Сначала

вытащите бедного утопающего, а уж потом спрашивайте про своего друга-идиота!

Гнома подняли на борт.

Первым делом он принялся выжимать бороду. Затем вылил из ушей воду, покосился на голубиный шашлык, облизнулся.

Я сказал:

— Твои сородичи поведали нам, что ты уплыл в Ларецию вместе с Жориком.

— У вас перекусить не найдется? — проигнорировал меня гном. — А то все на плотве да карасях! Если бы рыба у меня в бороде не запутывалась, вообще бы с голодухи подох!

Сердобольная Ариэль угостила Дитера шашлыком.

Когда тот умял три палочки, я спросил снова:

— Так что насчет Жорика?

— Говорю же, Жорик ваш — идиот! — чавкая, ответил гном.

— Ты нормально можешь объяснить?! — вспылил Васян.

Я добавил более спокойно:

— Расскажи все по порядку, начиная с вашего отплытия.

— По порядку так по порядку. Отплыли, значит, в Ларецию. Чтобы порожняком не переть, я кое-какой товарчик прихватил. Мимо Лилалиндэла проплыли ночью, эльфы, поганцы, дрыхли. Ну и вообще, до самой столицы без приключений обошлось, если не считать, что друг ваш все запасы слопал. В общем, доплыли. А вот уже на пристани началось. — Гном откусил жареной голубятины и принялся неторопливо, со смаком прожевывать.

— Что началось? — не выдержал я.

— Таможня.

— Таможня? — переспросил Васян.

— Именно. Ну, это дело мне привычное — не первый раз контрабанду в Ларецию вожу. Вот только пока я с таможенниками дела улаживал, этот ваш кретин подбежал к главному и давай ему сказки плести, мол, он из другого мира сюда попал, друзей потерял и все такое. Тьфу! Разве ж так с таможней разводят! Главный, ясен пень, в эти бредни не поверил. А тут еще, на беду, на пристани епископишка какой-то оказался! И каким ветром его туда занесло? Он как про другой мир услышал, сразу остервенел. Говорит: «Мир един! И создал его Господь для нас — рабов Его. А кто всякие слухи про другие миры распускает, тот — грязный еретик!» Мы опомниться не успели, как по приказу этого святоши нас скрутили и повезли в город. — Гном снова куснул шашлычка.

— Ну, дальше-то что?! — поторопил я.

— Говорю же, в город повезли, в темницу под монастырем Святого Патрика.

Ника ахнула:

— Туда отцы-инквизиторы всех еретиков кидают, чтобы потом судить, пытать и казнить!

— Пока нас везли, я веревки перегрыз, — продолжил Дитер. — Говорю вашему плосколобому дружку: сейчас, потерпи, развяжу и дернем! Ты мне тогда из Джарлака помог выбраться — долг платежом красен. А он, каменная башка, морду воротит! Говорит: «Никуда я не побегу! Я в столице друзей найду или кого-нибудь, кто поможет мне их найти, не все же там сумасшедшие». Там, говорю, не все, а вот ты — точно сумасшедший. Клянусь пивной бочкой, ваш дружок тупее бревна, на котором я плыл! Наотрез сбегать отказался! Ну а я не идиот, улизнул под шумок. Пробрался в порт. Лодку мою уже конфисковали, а деньги отобрали еще при аресте. В общем, ситуация — хуже дерьма драконьего! Ну ничего, думаю, и не из таких выбираться доводилось. Прошмыгнул тихонько на галеон «Полундра», он как раз вверх по течению отплывать собирался. Спрятался в трюме. Там был настоящий рай! Галеон вез в Камлот двадцать бочек отборного ларецианского рома. Но на третий день веселье закончилось. —

Гном вздохнул. — Юнга за ромом спустился и меня обнаружил. Не успел я опомниться, а он уже всю команду позвал, крысеныш маленький. Они мне, понятно, не обрадовались — с безбилетниками разговор короткий, да и то, что бочек рома уже далеко не двадцать, им тоже не шибко понравилось. Скрутили меня и вытащили из райского трюма. Я, конечно, просто так не дался, выбил пару челюстей, сломал несколько носов. Если бы у них боцман был не троллем, может быть, и удалось бы отбиться. Пока они решали, что со мной делать: на рее вздернуть или под килем пропустить, я выбрал третий вариант — сиганул за борт. На берег выбираться желания не было, в этих краях уже ушастики нередко встречаются. Пришлось на бревне, как жабе, плыть! И жрать вонючую рыбу три долгих дня!

Стольник оттянул меня на корму и тихонько, чтобы гном не услышал, заявил:

— Врет он все! Сам, поди, сбежал, а Пухлого бросил!

— Ну не знаю, Жорик его из Джарлака вытащил, думаешь, этот Дитер на такое способен?

— Ты посмотри на его рожу наглую.

Гном с самым беззаботным видом вытирал жирные губы, рожа и впрямь была наглая.

Мы подошли к нему, и я спросил:

— Так Жорика, получается, опять в тюрьму посадили?

— У тебя в ушах пробки, любезный? Говорю же, в темницу под монастырем Святого Патрика.

— А Пухлый-то уже зэк со стажем, — заметил Васян. — Так скоро вором в законе станет!

— Что делать будем?

— Попробуем выкупить, сэнсэй в дорогу золота много наколдовал.

— Инквизиторы кому попало пленника не продадут, — убежденно сказала Ника.

— Особенно если его в ереси обвиняют, — добавила Ариэль.

— Ничего, разведем как-нибудь с инквизицией! — пообещал я, хотя сам вовсе не был в этом уверен.

— Вы сначала с таможней разведите! — буркнул гном презрительно.

— Насчет чего? — спросил Васян.

— Да хотя бы насчет зеленого. Орков в Атрем не пускают.

Мы посмотрели на Зяббу, тот кивнул.

— Ты почему нам сразу не сказал?! — возмутился я.

Орк пожал плечами:

— Вы — парни башковитые. Думал, что-нибудь уже придумали.

— И что теперь делать?!

— Эх, надо было сэнсэя попросить, чтобы на Зяббу человеческую личину наложил, — с сожалением молвил Стольник.

— Есть идеи? — осведомился я.

Ариэль с Никой молчали, у Зяббы был такой вид, словно не о нем речь.

— Можно сказать, что он ваш раб, — предложил Дитер.

— Сработает?

— Рабов пускают, тем более если скажем, что на продажу везем.

— Что думаешь, Зябба? Согласен временно рабом побыть?

— Я — ваш должник.

— Тогда надо ошейник надеть, — заявил Дитер.

— Какой еще ошейник?! — взбеленился Зябба. — Мы так не договаривались!

— Иначе не поверят, — пояснил гном. — И еще топор придется пока нам отдать.

— Чего?! Только через мой труп!

— Да это на время, Зябба, — попытался я успокоить разбушевавшегося орка.

— Топор не отдам!

Сколько мы ни упрашивали, Зябба так и не внял голосу разума.

— Ладно, будь что будет, — махнул Васян. — На месте что-нибудь придумаем.

— А что тут придумывать? — удивился Дитер. — Вы же говорили, вам седриков кто-то там наколдовал!

— Седриков? — переспросил я. — Нам наколдовали мешочек золотых монет.

— Ну-ка покажите.

Васян достал пару золотых.

— А-а, — протянул гном. — Такие в ходу у нас. — Он взял у Стольника монету, посмотрел и так и эдак, затем с видом эксперта, похвалил: — Хорошая работа! Познакомьте меня потом с колдуном вашим. Эти монеты тем более подойдут. А седрики — атремская валюта, они в два раза дешевле.