В пасти Джарлака
Шрифт:
— Ха! Почему-то! — передразнил Васян. — Потому, что ты у них все запасы схомячил!
— Зато потом голодал сколько! Пока по городу ихнему слонялся, чуть не помер. Гномы — жадобы, корки хлеба не дадут… Повезло — наткнулся на Дитера. Накормил он меня и сказал, что если хочу вас найти, то начинать надо с Лареции. Даже со мной плыть согласился, только чтобы порожняком не мотаться, товара набрал. Как потом выяснилось, контрабандного.
— Это я знаю. Дитер нам рассказывал, — перебил я. — Доплыли нормально, а на пристани к тебе священник
— Угу. Я ему говорю, что ищу друзей, что мы из другого мира, а он как окрысится!
Васян фыркнул:
— Нашел кому про другие миры рассказывать! Ты бы ему еще про атеизм и коммунистическую партию рассказал!
— Да уж, ступил! — признал Жора. — Ну а как вас искать надо было? Сказать, что ищу двух жителей Эорина? Ладно, проехали. В общем, священник обвинил меня в ереси и приказал арестовать. Сказал, что я посижу пока в казематах, а через недельку будет праздник — день рождения короля. Тогда, дабы спасти мою душу и ублажить публику, меня отправят на костер.
Тут меня всего передернуло — вчерашнее вспомнил.
— И как ты выкрутился?! — воскликнул я.
Жорик загадочно улыбнулся и сказал:
— В тот день в Лареции проходил конкурс кулинаров!
— Чего?
— Кардинал Маззини — ярый гурман.
— Дай-ка я угадаю! Епископ Гафтон исполняет желание того, кто победит на турнире бардов, а Маззини исполняет желание того, кто победит на конкурсе кулинаров, верно?
— Верно.
— Ты уговорил кардинала, чтобы тот разрешил тебе участвовать в конкурсе. Потом победил и попросил, чтобы тебя отпустили, так?
Жора самодовольно кивнул.
— Повезло нам, что они здесь конкурсы так любят! — сказал я.
— Между прочим, — проворчал Васян, — в отличие от тебя, Брынский, Пухлому удалось победить! А ты: «Smoke on the Water», «Smoke on the Water»! Тьфу! Попсу надо было петь! Бритни Спирс, Шакиру.
— Я тебе кастрат, что ли?! Да там что ни пой, все равно не победил бы. Я же видел, как инквизитор этот на меня смотрел. Он меня сразу невзлюбил. И вот очень интересно почему?!
— Ясно почему. Потому что Жорик, после того как на конкурсе кулинаров победил, с кардиналом скентовался.
— А при чем тут я, епископ Гафтон и конкурс бардов?
— При том, что Пухлый очень быстро продвинулся по карьерной лестнице! Небывало быстро. Он тут всего-то неделю, а уже тоже сан епископа получил. Посмотри, какая у него сутана козырная!
— И не только сутана! — похвастался Жора, — а еще и митра, посох, нагрудный крест, перстень и собственная благоустроенная келья в подвалах монастыря!
— Ты это как умудрился епископом стать?!
Толстый гордо улыбнулся:
— Васька же сказал — подружился с кардиналом.
— Пухлый у него епископский сан на рецепт оливье выменял! — разъяснил Стольник.
Я глянул на Жорика с искренним восхищением:
— Не думал, что ты такой ушлый!
Васян пихнул толстого в пузо:
— Это еще что! В обмен на рецепт шаурмы кардинал
— Теперь понятно! — сообразил я. — Верховный инквизитор Гафтон не такой гурман, как кардинал Маззини, и карьерному росту Жорика не радуется. Завидует, гад. Он, поди, к сану епископа не один год шел. Ты думаешь, Василий, когда отец Гафтон увидел меня, то понял, что мы с Жориком соотечественники?
— Стопудово! Этот Гафтон — не дурак. Он как на твою одежду глянул, сразу смекнул, что вы с Пухлым с одной яблони яблоки. У них-то джинсов не делают… А уж когда ты петь начал… Такой музыки тут, может, и через двести лет не будет. Вот он и решил на тебе отыграться.
Все ясно. Отсюда и ненависть. Плохо дело — влиятельного врага заимели. Хорошо хоть кардинал у Жорика в приятелях, да и сам Жорик тут вес имеет (в прямом и переносном смысле).
— Так что это ты, Пухлый, виноват, — хмыкнул Васян. — Если б не твоя церковная карьера, Петро победил бы.
— Я вас тут спасаю, и еще виноват при этом!
— Да не парься, шучу я. То, что Гафтон — сволочь порядочная, за километр видно.
— Ладно, с инквизитором понятно, — сказал я. — Теперь рассказывай, как ты нас от костра отмазал. И вообще, как было дело. Я только помню, что мы сражались, а потом мне чем-то по башке заехали, и все. А еще, мы тебя на трибунах видели, орали тебе, орали, а ты в нашу сторону даже не взглянул.
— Да что мне туда смотреть?! Откуда я знал, что это вас сжигают?!
— Мы тебе вшестером во всю глотку орали!
— На площади шум, как на стадионе! Как я в таком галдеже вас бы услышал?
— Мне показалось, что ты специально в сторону помоста не смотрел, — сказал я.
— Конечно. Думаешь, приятно смотреть, как людей заживо сжигают?
— А что ты тогда вообще на казнь поперся?
— Это входит в обязанности епископа. В Лареции костер — любимое развлечение. То алхимика какого-нибудь спалят, то ведьму. Сколько раз я кардинала просил, чтобы он отменил эти сжигания дурацкие. Не соглашается. Даже за рецепт гамбургера!
— У них тут менталитет такой, — сказал я. — Их уже не переубедишь. Давай дальше рассказывай.
— Это лучше я расскажу! — встрял Василий. — Самый красивый и кульминационный момент драки был, когда я Гафтона его же книжкой по кумполу огрел! Стража растерялась, а наши, наоборот, приободрились. Но тут, как назло, тебя какой-то бугай дубиной вырубил, и остались мы вчетвером. Ариэль я за бойца не считаю. Правда, и она кому-то из эльфов в волосы вцепилась, только тот ее сразу отшвырнул. Зябба молодцом держался, его уже два раза ранили, повезло — что не сильно. Дитер тоже всех нехило ломал. Однако численный перевес на стороне врага был слишком велик. Оттеснили нас к самому краю помоста. Ну все, думаю, конец. И тут рог как затрубит! А потом к нам сам кардинал с трибун спустился. Это Жорик наконец-то соизволил нас заметить и упросил кардинала отменить казнь.