В плену желаний

Бигси Анна

— Тим, че у тебя тут? — спросил один из них.

— Его в подвал, — коротко ответил Тимур, кивая на тело прокурора, лежащее на полу.

— А ее? — поинтересовался второй, с интересом рассматривая испуганную Ирину.

Несколько мучительно долгих секунд Громов буравил ее взглядом, будто решая, как поступить.

— Сам разберусь.

Не задавая лишних вопросов, молодые люди взяли Шевцова под руки и вынесли из номера.

— Ты идти можешь?

Ира неопределенно пожала плечами, попыталась встать и пошатнулась. Тим тут же поймал ее

и, не колеблясь, подхватил на руки.

Она обняла его и уткнулась носом в шею, прячась от внешнего мира. Ей было все равно, куда Громов несет и зачем, главное, что нужна ему.

Тимур уверенно шел по коридору, будто не чувствуя ее веса. Он смог. Он спас ее, остальное не имело значения. Горячие слезы попадали на его кожу и обжигали ее, словно кислота. Он переживал все эмоции вместе с ней, но злость пока не утихла. Неосознанно сжал Иру еще крепче, буквально вдавил в себя, желая стать с ней одним целым.

— Спасибо, — сквозь слезы прошептала она в самое ухо и, ощутив, как мурашки ломанулись по его телу, улыбнулась.

Москва. Квартира Дымова

Обернувшись полотенцем, Таня вышла из ванной и, вспомнив о недавнем звонке, достала телефон из сумки. Она всегда настороженно относилась к незнакомым номерам, так же и в этот раз, решила не перезванивать. Но случайно увидела входящее смс от того же абонента.

«Привет, со мной все в порядке. Надеюсь, у тебя тоже. Целую. Ира.»

Прочитав сообщение, Куликова чуть не выронила телефон из рук. Столько времени она ждала от нее хоть какой-нибудь весточки, а когда уже совсем отчаялась, Романова объявилась. Таня не знала, радоваться или, наоборот, бить тревогу. Сонмище разных мыслей возникло в голове. «Почему Ира не написала раньше? Где она сейчас находится? Может, стоит позвонить ей?» И даже успела укорить себя за то, что не взяла трубку вовремя. Думала, это могло бы хоть что-то прояснить. Едва уняв разбушевавшиеся эмоции и сиюминутные порывы, она приняла единственно правильное решение — позвать Дымова.

— Стас, иди сюда!

Послышались тяжелые шаги из спальни.

— Че?

— Смотри, — Куликова протянула ему телефон.

Дымов несколько раз пробежался глазами по тексту, но не мог понять, как такое возможно.

— Это че за херня? — он вовсе не стеснялся в выражениях. Но Таня давно к этому привыкла и почти не обращала внимания.

— Полтора часа назад пришло, — неопределенно пожала плечами.

— Ты знаешь этот номер?

Стас пытался выстроить логическую цепочку, но звенья упорно не складывались воедино.

— Нет, в первый раз вижу. Может, позвонить?

— Не вздумай, — строго предупредил он и смерил Куликову грозным взглядом. Отчетливо осознавал, что такие сообщения ничего хорошего в себе не несут — вряд ли судья писала текст по своей воле, если вообще делала это сама. Больше всего его напрягал тот факт, что кто-то из «Рыбки» знал Танин номер. Это означало лишь одно — найти ее не составит труда.

— Почему? — она

искренне не понимала, в чем причина такой резкой перемены настроения.

Дымов не ответил. Молча выключил телефон и вытащил аккумулятор.

— Ты что делаешь? — возмутилась Куликова и попыталась забрать свой мобильный, но Стас не дал ей этого сделать.

— Забираю симку, — спокойно ответил он.

— Зачем?

— Так надо.

— Кому надо? Стас, что происходит? — сыпала вопросами Таня в надежде наконец получить хоть какие-то объяснения. Ей совсем не нравилось, что Дымов так нагло распоряжается ее имуществом.

— Все хорошо, просто симку я заберу, надо кое-что проверить.

— Но она мне нужна, там все мои контакты!

— Купишь новую, завтра перекину всю информацию, — пообещал Стас и, сжав сим-карту в кулаке, вернул Куликовой телефон.

— Зачем такие сложности? — спросила она, скрестив руки на груди. Хотела таким образом выказать свое недовольство. Но Дымова это мало волновало. Он просто не мог подвергать опасности любимую женщину. Не имел права.

— Потому что я так сказал.

— Ты думаешь, что…

— Все, закрыли тему, — отрезал он и вернулся в спальню.

Московская область. БО «Васильки»

Громов вошел в свою комнату и опустил Иру на ноги. От пережитого стресса все ее тело сотрясала крупная дрожь, а зубы выбивали четкую дробь. Нахмурившись, Тимур сдернул с кровати покрывало и, закутав в него Ирину, усадил ее в кресло. Затем налил виски в бокал.

— Выпей.

— Не буду, — заикаясь, проговорила Романова, уставившись в одну точку. Не решалась поднять на него глаза — ей было ужасно стыдно за все, хотелось испариться, провалиться сквозь землю, да все что угодно, лишь бы не встречаться с его осуждающим взглядом.

Громов не спорил. Неопределенно пожал плечами и присел перед ней на корточки. Одной рукой удерживая затылок, уверенно приложил бокал к ее дрожащим губам.

Резкий запах алкоголя ударил в нос. Ира поморщилась и попыталась увернуться, но Тимур не позволил, мягко, но решительно вынудил ее сделать глоток. Янтарная жидкость обожгла горло, стремительно разнося тепло по венам. Залпом осушив стакан, Романова закашлялась — не привыкла пить такие крепкие напитки, но вскоре почувствовала, как мандраж спадает, мышцы расслабляются и дышать становится значительно легче.

— Ну вот, уже лучше, — отметил Тимур и, протянув ей второй бокал, добавил: — Теперь сама.

Присев на край кровати, он внимательно следил за Ириной и, как только увидел слабый румянец на бледной коже, смог облегченно выдохнуть — значит, лечение подобрал правильное. Повисшая тишина не мешала, она будто давала небольшую передышку, возможность проникнуться болью друг друга.

— Почему все так? Он же обещал помочь… — голос Иры прозвучал так тихо и отстраненно, словно она находилась не здесь, а, погрузившись в себя, раз за разом переживала все, что случилось.