В погоне за Иштар
Шрифт:
Я ошарашенно открывала и закрывала рот. Вот как объяснить им, что ничего, ну ладно, почти ничего не было? И быть не могло? Просто этот совратитель сбил меня с толку этими своими, то есть моими, снами, потом этот дурацкий массаж… При мысли об этом по телу пробежала горячая волна, а зрачки капитана, который смотрел на меня, расширились. Значит, опять… Ну, я ему покажу!
– Нечего за нас радоваться, - буркнула я.
– Атлант, проводишь меня? Там что-то с передатчиком в каюте, барахлит. Посмотришь?
– Разумеется, разве это не моя обязанность? – оживился робот.
– Обязанность второго пилота? – скептически нахмурился мистер Эддар.
– Обязанность высокоорганизованного
– Ночью?
– А у меня теперь каждый день будет барахлить передатчик ночью, а Атлант – чинить его. До конца поездки, - ядовито припечатала я.
– Конечно, - важно согласился робот, - Так и будет.
– Э нет, капитан, я не согласен, - не выдержал Дем, - Вы уж это… Или того… Или заканчивайте, или как-то договоритесь полюбовно, что ли… Я не намерен дежурить все оставшиеся ночи, у меня, знаете ли, - и он умолк.
– Будут еще какие-нибудь вопросы, советы, предложения? – голосом, не предвещающим ничего хорошего окружающим, осведомился капитан.
Я поспешила ретироваться.
Надо же, как глупо получилось.
А раковидная туманность все-таки красивая…
Глава 29
Понемногу жизнь на Персефоне входила в колею. Я не простила капитану Левочкиного намека про опять началось, и два дня просидела с Риммой в лаборатории. Оказывается, вестерийская птица тирохвост имеет самый сложный голосовой орган среди воробьинообразных, а хищные птички сириусянские проскурлинки, промышляющие охотой на насекомых, ящериц и более мелких птиц, совершенно не имеют когтей… Да, временами было чертовски скучно, хоть и познавательно. Атлант поколдовал над замком в мою каюту, и теперь попасть ко мне без моего на то разрешения можно было только высадив дверь. Римма, всецело поглощенная теми образцами, что ей удалось добыть на Арттдоумие, особо не приставала насчет наших отношений с капитаном, и, после каких-нибудь часов трех-четырех споров, криков на всю лабораторию, ругани, призывов вспомнить о священных узах дружбы, что вот уже столько лет нас связывает, а я предательски молчу, отстала, доверив мне сортировать пробирки и цветные кристаллы. Понятия не имею, для чего они.
Впрочем, мои опасения были по большей части излишни: капитан не вылезал из машинного отсека – по-моему, барахлили два реактивных двигателя, из-за чего мы никак не могли набрать необходимую скорость, и они с Левочкой ходили хмурые и озадаченные, по пояс перемазанные в машинном масле. Заявив капитану, что тот не сможет отформатировать диск, Атлант слукавил – мистер Рьи владел достаточно глубокими познаниями в области кораблестроения, пилотирования и программном обеспечении, соответственно.
Я уже понадеялась, что мы без особых происшествий, то есть не пересекаясь с капитаном, и долетим до этого самого Тритона, и позволила себе расслабиться, сбежав от Риммы и ее проскурлинок на часок-другой.
Захватив в кают-компанию коробку любимых шоколадных конфет с ликером, я засела за пространственным монитором, включив документальный фильм о Зиккурате. К моему сожалению, он оказался нудным и неинтересным, содержащим те же данные, что и справочник. Под монотонное брюзжание дикторши о полезных ископаемых и долготах-широтах, я не заметила, как задремала. Пробуждение было неожиданным.
– Значит, вот как мои научные сотрудницы проводят досуг? – капитан с уставшим видом тяжело опустился на диван, рядом со мной, предварительно подхватив мои ноги, и положил их себе на колени.
Нет, он что себе позволяет?!
Во-первых, что о нас скажет команда, если увидит? Ну ладно команда, она после недавнего ночного рандеву не особо удивится, но ведь Атлант мне мозг высверлит своим механическим брюзжанием! Скольких
Я подскочила, как ошпаренная, чем, надо сказать, привела капитана в недоумение. Но видимо он был слишком уставшим от копания в машинном отделении, чтобы обращать внимание на мои подскоки.
– Если хотела узнать о Зиккурате, спросила бы у меня, - миролюбиво сказал капитан.
Я пододвинула к нему коробку с оставшимися конфетами:
– Ну вы были так заняты…
– Мы опять на вы?
– Не мы, а я. Вы всегда мне тыкали. Видимо, не отличаетесь особо воспитанием.
– Это правда, Тара. Хотя я и родился в весьма уважаемом кхастле, воспитанием похвастаться не могу.
– Где родились?
– На Зиккурате государства принято называть Цал. В каждом Цале помимо воинов и мирных жителей – крестьян, ремесленников, есть еще несколько особых сословий – кхастлов, то есть служителей религиозного культа. Кхастлы очень могущественны и пользуются несомненным авторитетом у правительства, с которым у них взаимная договоренность.
– Как Церковь в древние времена?
– На Земле Церковь, как социальный институт, всегда была немногочисленна. Кхастлы составляют половину, а то и большую часть населения Цала. Зиккурат изначально являлся религиозной планетой. Но то, что на нем происходит сейчас… Впрочем, я продолжу. Итак, в каждом Цале по нескольку кхастлов. Не все они равны между собой. Есть чистые, или высшие, средние и низшие. Последние обычно прислуживают первым, средние – тоже служат высшим, но не как прислужники и рабы. Это тоже ремесленники и крестьяне, но все, что они производят или добывают, уходит в общий распределитель.
– А что делают высшие?
– Не перебивай. Высшие – это элита любого Цала. Им не надо ничего делать. Только им позволено прикасаться к святыням – Ликам, Статуям, совершать восхваления, хранить священные артефакты.
В Цале Таммуз, на моей родине, было два высших кхастла, как сама понимаешь, враждовавших между собой. Так получилось, что вражда высших кхастлов ни к чему хорошему не привела – оба они настолько ослабли от междоусобиц, что стали легкой добычей переселенцев из другого кхастла, из Цала Исиды. Нашему Цали выгодно было дать им прибежище, потому что кхастл Бравиш принес на наши земли мощный артефакт. Я, если честно, сам удивлен, как правитель, точнее уже правительница Цала Исиды до сих пор ничего не предприняла для его возвращения…
– Подождите, капитан, - я взялась за голову.
– Цали, кхастлы, артефакты, междоусобицы… В нашем мире? Но я читала, что Зиккурат не относится к молодым планетам с еще несформировавшейся историей…
– Так и есть, Тара, но тем не менее, моя родина – одна из самых отсталых планет Галактического Содружества. Правда, она не всегда была такой…
– Что вы имеете ввиду?
– Зиккурат на пять тысяч лет раньше Земли и Весты вышел в космос. Уже тогда это была великая цивилизация. Даже Временной Излом появился позже. Но что случилось с планетой потом – история умалчивает. Как я ни пытался найти хоть что-то, что привело бы меня к отгадке Зиккурата – без толку. Но вернусь к своей истории. Когда на наши земли пришли бравиумы, мой кхастл был плохо подготовлен и не успел оказать нужный отпор, в связи с чем все взрослые мужчины и женщины были убиты, а оставшиеся в живых дети объявлены представителями низшего кхастла, фактически сделаны рабами. Меня определили в служители Замка Бравиш в семилетнем возрасте.