В погоне за Иштар
Шрифт:
Дамочка же открывала и закрывала рот.
Я подлила себе и Ишме кваску. И мадам тоже не обделила, конечно, подвигая к ней стакан. А Ишма, кстати, порадовала. Я уж было заволновалась, как бы она опять тут поклоны бить не начала, а она сжалась, как маленькая пружина, глаза сузила и прошипела угрожающе:
– Не сметь трогать мою госпожу.
– Успокойся Ишма, и я вовсе не госпожа тебе, отвыкай, подруга…
Я уж было собиралась еще раз объяснить девчонке, что мы абсолютно равны, когда к нашей теплой компании присоединилась еще одна
– И ты уймись, Мах’аса, как бы нам всем вскоре не вырезала сердца новая госпожа! Сеита, - представилась она мне.
– Первая жена це-Цали Яклина.
– Очень приятно, Истар, можно просто Тара, я потянула ей руку, как будто прекрасно понимала все то, что происходило в этом театре абсурда, и это было мне не в новинку.
А Ишма опять порадовала.
– Госпожа имеет ввиду Цалибу Деву-Иннатху?
– Именно это госпожа имеет ввиду, - кивнула девушке Сеита.
– Значит, со второй женой пресветлого Цали мы познакомились, - подвела я итог.
– Смею предположить, что уважаемая Мах’аса…
– Мах’аса – четвертая жена повелителя, - пояснила Сеита и блеснула полоской зубов на смуглом лице.
Обе жены повелителя не стали кочевряжиться и присоединились к нашему скромному пиршеству. Однако Мах’аса продолжала строить из себя обиженную жизнью и бросать на меня недовольные взгляды.
– Перестань, - спокойно сказала ей Сеита.
– Ты сама знаешь правду не хуже меня. Или ты думаешь, что повелитель преподносит этих женщин и Статую Цалибу Иннатхе в знак очередного мирного соглашения?
Судя по нахмуренным бровям Мах’асы, четвертой жене Цали думать об этом совершенно не хотелось. Я взяла очередную зиккуратскую морковку и отхлебнула квасу, внимательно вслушиваясь в разговор женщин.
– Наш господин не такой, - наконец выдавила из себя Мах’аса.
– Наш господин мужчина, - не согласилась с ней Сеита.
И с этим даже нам с Ишмой было сложно поспорить.
– Он хочет присоединить Цал Исиды к нашему Цалу, - запальчиво продолжила Мах’аса.
– Он сам мне сказал.
– Да что ты говоришь – сама веришь своим словам, глупая?
– приложила руки к вискам Сеита.
– Или не заметила, как он изменился с тех пор, как вернулся от нее?
– Он был с политической миссией, - Мах’аса сказала это таким неуверенным тоном, что даже мы с Ишмой поняли, что все она прекрасно заметила. Ну там, что должна была заметить.
– Эй, слушайте, - решила я поддержать великосветскую беседу.
– Я, конечно, не очень понимаю, о чем вы. Кроме того, что дело ваше, как и наше - дрянь.
– Следи за языком, инопланетка, - высокомерно повела плечом противная Мах’аса.
Я отмахнулась от нее, в ответ на что она возмущенно выдула оставшиеся полстакана.
– Да погоди ты, лучше скажите, из дворца можно как-то выбраться?
Сеита поджала губы и принялась внимательно рассматривать нас с Ишмой, а Мах’аса воскликнула:
– Выбраться из
– Давай-ка поменьше этих ваших милых местных подробностей, ладно?
– Сбежать из Дворца вам вряд ли удастся, - тем временем сказала, понизив голос, Сеита, сделав акцент на словах «из Дворца».
Мы с Ишмой обе превратились в слух.
– Но путь в город-крепость Цала Исиды неблизкий…
– Опять придется ехать на верблюдах? – приуныла я, вспомнив изматывающую дорогу сюда.
– Если будете пользоваться головами, которые вам приставила к плечам Всемирная Мать, и пока не почитала нужным снять с плеч, может и случиться какой-нибудь счастливый случай в дороге…
Из коридора послышались шаги.
Сеита потянула за собой наконец-то расслабившуюся Мах’асу, и быстро зашептала уже с порога:
– В селении Тришкуу – последним перед городом-крепостью Исиды найдите старую Вешбу, она вам поможет, - и обе женщины исчезли, как будто и не приходили сюда вовсе.
И вовремя – у нас опять были гости.
Глава 57
На этот раз в покои зашло несколько мужчин, что признаться, меня насторожило – вроде бы мы находились в личном гареме Цали, Яклина. К слову, называть «Цали» его было пока рано, как оказалось, Цали Сумузи пока не собирался отходить в мир иной. Но Яклин был первым наследником на престол Цала Таммуз, принцем, так сказать, или, по-зиккуратски, це-Цали.
Вошедшие мужчины смотрели прямо перед собой и держались полукругом вокруг невысокого полноватого мужичка с одутловатым лицом – в пышной белой чалме и с подведенными, да что там с подведенными, нарисованными бровями.
Именно этот, с бровями, и принялся внимательно разглядывать нас с Ишмой, отчего девчонка немедленно напряглась. Впрочем, по Ишме он слегка мазнул взглядом, основное его внимание было направлено на вашу покорную слугу. И Ишма напряглась еще больше. Из происходящего я сделала вывод, что этот, с бровями – какая-то большая шишка, а остальное – охрана, стражники то есть. Новые гости замерли, не собираясь здороваться, как и предыдущие. Никакого воспитания на этой планете! Ну и мы не будем этикетом щеголять.
– Прямо паломничество какое-то, - вздохнула я вполголоса, и с сожалением констатировала, что кувшинчик как-то быстро опустел.
Моя реплика не осталась незамеченной.
– Кто был у вас? – визгливым фальцетом осведомился этот самый, с подведенными бровями.
Я сделала вид, что только его заметила. Хамство, конечно, ну а кому сейчас легко…
– Не было никого у нас, это мы о своем, о девичьем, и вообще это не ваше дело.
Сказать, что мне удалось удивить наглого туземца – не сказать ничего. Бедняга аж покраснел от натуги.