В погоне за Иштар
Шрифт:
– Пока мы будем их искать, нас засыплет, - не согласился с ним робот.
– Не волнуйся, мы расположимся за гребнем дюны, и она укроет нас не хуже поющих песков, - подбодрил проводника Эддар.
Разыскав подходящий холм, они быстро раскинули палатку с подветренной стороны. И успели вовремя – стоило только застегнуть внутреннюю молнию, как кажущийся с виду шатким домик заходил ходуном от порывов ветра и первых песчаных потоков.
– Расскажи пока о своей семье, - попросил Эддар Олу, - И вообще, о жизни в твоем селении. А мы с Атлантом расскажем о жизни у других звезд, раз уж мы здесь надолго.
–
– прошептал Олу, недоверчиво косясь на тонкие стенки палатки инопланетцев. Он уже попрощался с жизнью, потому что не верил, что такой ненадежный с виду материал способен защитить их от такого страшного бедствия.
– Ты не смотри, что стенки тонкие, - ободряюще улыбнулся Эддар.
– Это сверхпрочный жидкий графен.
Олу лишь недоверчиво фыркнул и вытер нос.
Изготовленная из сверхпрочного материала, палатка не должна была пропускать мелкую песчаную пыль, но все равно, наутро весь пол импровизированного домика был покрыт тонким слоем песка. С первыми лучами белого солнца все утихло.
– Ну что, - Эддар потянулся.
– Думаете, откопаемся?
Атлант издал звук, который должно быть отвечал за насмешливое фырканье – мол, обижаешь, кап. И даже Олу улыбнулся, начиная привыкать к странному юмору инопланетцев. Но тут же упрямо сдвинул брови:
– А может, и не стихло, - задрал он курносый нос.
– Может, нас настолько занесло песком, что Гнев Пустыни продолжает свирепствовать наверху, а мы даже не слышим!
И тут Олу представился наглядный случай убедиться в возможностях космических роботов – Атлант быстро и четко прорыл путь наверх, не позволяя тяжелым песчаным потокам спуститься в палатку.
... Опытным глазом Олу определил, что буря практически прошла стороной – и задержалась немного южнее. Это же показывали и приборы.
Атлант, вглядываясь в ту сторону, напрасно корректировал прибор дальнего видения – слишком далеко сейчас бушевала буря, скрытая многими верхушками дюн и барханов. Эддар понял, что робот думает сейчас только об одном – как бы не пострадал караван, с которым едет Тара.
– Брось, старик, - он положил руку на железное плечо.
– Она же с целым караваном, тем более караваном местного принца. Уж они-то привыкли защищаться от таких вот напастей.
Робот ничего не ответил.
Он невыносимо страдал от мысли, что маленькое существо, которое он нашел после стольких лет разлуки, подвергается опасности, где-то там, в далекой и безжалостной пустыне на планете с двумя солнцами.
Глава 64
Песчаная буря застала нас в селении Уко.
Слава прогрессу, Вольные Поселения О мы благополучно миновали...
Задержались там всего на ночь, и еще неизвестно зачем на следующих целых полдня, а кажется, что я буду помнить ту стоянку вечно. Мы с Ишмой, как миленькие, ходили по брови замотанными в тряпки. Очень не хотелось привлекать к себе внимание, показываясь вольным жительницам и жителям на глаза. Правда, наши наряды, больше похожие на коконы шелкопрядов, имели совершенно обратный эффект.
По обилию этих тряпок О делали безошибочный вывод, что мы пришлые, и, по словам развеселившегося Яклина, который находил ситуацию
Це-Цали откровенно наслаждался тщательно скрываемым ужасом в моих глазах – совершенно невыносимо было видеть женщин О с обезображенными лицами, и знать, что они… Они… Даже хуже, чем инвалиды – сейчас медицина шагнула так далеко, что практически не осталось неизлечимых недугов, а эти люди шли на то, чтобы калечить себя, с огромным риском умереть от сепсиса добровольно, от страха перед власть имущими Зиккурата.
В Уко, не смотря даже на привычную уже атмосферу страха, было спокойнее.
Может, потому что хоть у здешних женщин и тряслись руки, когда они приносили нам с Ишмой еду и воду для мытья, и они старались не поднимать на нас глаз, все же лица были чистыми, живыми.
Изможденными, напуганными, затравленными – какими угодно, но без тех жутких сине-черных отметин. Я заметила, что они стараются как бы ненароком меня коснуться. Улыбнулась. Да, точно, я же «ожившая статуя». Ласково погладила девчушку, совсем еще подростка, по щеке. Девочка внезапно накрыла мою ладонь своей, удерживая мою руку. Наверно, для них это что-то вроде благословления. Пусть, от меня не убудет. Не объяснять же им, что я такой же человек, как они – все равно не поверят. Слухи, бегущие впереди нашего каравана, работают лучше видео-газет.
Поздно вечером, нежданно – негаданно, в наш с Ишмой шатер зашел сам Яклин, и, не обращая внимания на Ишму, принялся развлекать себя беседой со мной.
– Ты видела женщин О, Статуя?
– Мне не нравится, что вы называете меня, такого же живого человека, как сами – статуей. Вам бы понравилось, если бы я называла вас истуканом?
– У тебя слишком острый язык и бойкий нрав, женщина, - как-то даже добродушно улыбнулся Яклин, и, недолго подумав, добавил: - Тара.
– Это только если сравнить с вашими до смерти запуганными женщинами, - вежливо поддержала я разговор.
– Вообще-то, принято считать, что наши женщины не запуганы, а просто знают свое место.
– Принято считать?
Яклин улыбнулся почти дружеской, открытой улыбкой.
– Мне по душе гордые и своенравные женщины, Тара, - сказал он, сделав акцент на моем имени, отчего продолжать разговор резко расхотелось.
К слову, как и начинать его.
– Да вы по местным меркам месье, знающий толк в извращениях.
Не знаю, на что я рассчитывала, просто была очень и очень зла на це-Цали, который откровенно забавлялся моим видом, глядя, с каким ужасом я смотрю на женщин О.
К моему удивлению Яклин расхохотался. Он смеялся, запрокинув голову, громко и с удовольствием.
– Ты очень красива, Тара, - отсмеявшись, сказал он.
Я на всякий случай встала и отошла назад, старательно делая вид, что это я так, просто решила пройтись по земляному полу шатра, чем вызвала у Яклина очередную порцию веселья.
– И очень забавна.
Мне нечего было на это сказать, разве что опять какую-нибудь дерзость, но что-то подсказывало мне, что свою норму на сегодня я уже израсходовала. И даже малость перебрала. Не ожидая, пока я ему отвечу, Яклин продолжил рассуждать вслух: