В погоне за Солнцем
Шрифт:
Джон Ф. Кеннеди обновляет загар на Палм-Бич зимой 1944 года (John F. Kennedy Library)
От гавайских проституток у Джеймса Джонса в “Отныне и во веки веков” (1951), которые берегли кожу от солнца, чтобы потрафить вкусам военных, до Дженнифер Лопес, Майкла Джексона и героинь современных японских произведений – везде мы видим одно и то же: светлокожие люди обычно стремятся сделать кожу темнее, и наоборот.
Мода вокруг курортного отдыха, которая запустила тренд загара, началась с заботы о здоровье, а в итоге приняла отчетливый эротический подтекст. В эссе 1990-х годов писатель Джон Фаулз писал
Как могло нечто столь прекрасное так долго ускользать от внимания вездесущих и любопытных людей? Перемена в отношении к морским побережьям произошла… из-за совпадения двух факторов… В данном случае… медицина и первые романтики начали дудеть в одну дуду [453] .
К 1780 году, утверждает Фаулз, все связанное с морем – вода, воздух, свет и перемена ландшафта – стало повальным увлечением. Между 1803-м и 1804-м Лайм стал приютом для самой известной своей обитательницы Джейн Остин с семьей. “Доводы рассудка” показывают ее однозначное одобрение курортной стороны городка. Одна из ее героинь комментирует: “Я совершенно убеждена, что морской воздух целебен для всех почти без исключения. Безусловно, он был очень полезен доктору Ширли после болезни… Он сам уверяет, что месяц, который он провел в Лайме, помог ему больше всех лекарств [454] ”.
453
Пер. И. Тогоевой.
454
Пер. Е. Суриц.
Привлекательность Французской Ривьеры имела похожие корни. К концу XVIII века она стала фешенебельным местом отдыха для британских высших классов. Ее популярность укрепилась и расширилась в 1830-е, когда Генри Питер Брум (1778–1868), английский лорд-канцлер, путешествуя с больной сестрой, начал останавливаться в Ницце, которая в те времена лишь немногим отличалась от рыбацкого села с живописным берегом, и построил там дом. Ко времени его смерти Ницца и окружающие города превратились в санаторий для всей Европы, а в 1874 году, вскоре после проведения железнодорожной ветки до Ривьеры, один современник отмечал, что “семь-восемь тысяч английских инвалидов… ежегодно проводят зиму на юге [455] ”.
455
Thomas More Madden, On Change of Climate. London: 1874. Р. 32.
Польза от пребывания на солнце стала еще более понятной, когда в 1890 году немецкий бактериолог Роберт Кох показал, что солнечный свет летален для туберкулезных бацилл; проектировщиков санаториев призвали учитывать это открытие. Однако большинство врачей не поверили, и использование солнца в лечебных целях в наше время обязано своим внедрением Оскару Бернарду (1861–1939). Бернард был главным хирургом в больнице в швейцарском Оберэнгадине, когда 2 февраля 1902 года туда был доставлен итальянец с серьезным ножевым ранением. Через восемь дней после операции рана все еще не желала затягиваться, а попытки зашить ее проваливались. Окружающие ткани были мягкими и губчатыми, оттуда обильно сочились кровь и гной, никакие осушающие процедуры не давали эффекта. Доктор Бернард предпринял необычный шаг и выставил пациента на солнце.
Английские дети подвергались кварцевому облучению в попытках обезопасить их от туберкулеза, который распространялся с тревожной скоростью как в Европе, так и в США после Первой мировой войны (SVT– Bild / Das Fotoarchiv / Black Star)
Через полтора часа наступило значительное улучшение, рана уже имела совершенно другой вид. Грануляции визуально стали куда лучше и здоровее, огромная рана быстро затягивалась [456] .
456
См.: R. A. Hobday, Sunlight Therapy and Solar Architecture, Medical History (1997) 42:455–72.
Бернард принялся лечить и других пациентов с помощью солнечных лучей и также обнаружил оздоровительное воздействие: выделения из отвратительно пахнущих ран быстро теряли запах, а помимо чистящего солнечные лучи оказывали и обезболивающий эффект. Врач решил лечить туберкулезные каверны тем же способом. Болезнь в те времена носила угрожающий характер, ежегодно забирая в Европе миллионы жизней. Методика Бернарда вскоре широко распространилась, эксперты объявили:
Каждая комната, где пациенты лежат или проходят осмотр, должна быть залита солнечным светом в максимально возможной степени, из всех дезинфектантов солнце оказалось самым мощным [457] .
457
A. Ransome, The Principles of “Open-Air” Treatment of Phthisis and of Sanatorium Construction. London: Smith, Elder, 1903. Р. 72–73.
В 1903 году датчанин Нильс Финсен был удостоен Нобелевской премии за использование искуственного солнечного света в лечении кожного туберкулеза. Финсен был теоретиком, другие, как Бернард, применяли открытия на практике. В тот же год другой швейцарский физик, Огюст Роллье (1874–1954), стал перемещать своих пациентов на высоту 5 тыс. футов над уровнем моря, чтобы они получали больше ультрафиолета: первой он таким образом вылечил свою невесту. Роллье разработал новый метод лечения, в котором очень медленное загорание в прохладных условиях сочеталось с отдыхом и свежим воздухом: сначала на солнце выставлялись ступни пациента, потом постепенно, в течение двух недель, – ноги, бедра, живот, грудь, пока наконец не доходило до полного облучения всего тела. Судя по всему, это работало.
Тем не менее лечение турбекулеза солнцем оставалось в медицинской практике на границе приемлемого. Когда в 1905 году Роллье представлял свои первые результаты перед парижской профессиональной аудиторией, многие покидали зал. Несмотря на это, на пике своей популярности ученый руководил тридцатью шестью клиниками, более чем тысячей коек (ведущий практик гелиотерапии в Британии сэр Генри Гавейн не верил в целительную силу солнца в сложных случаях и сочетал облучение пациентов с морскими ваннами).
Достижения Роллье привлекли внимание архитекторов, и количество проектов открытых солнцу зданий стало расти. Во Франции эти стандарты вводил Ле Корбюзье, но в период между войнами на юге Британии также было построено немало курортных комплексов, которые призывали людей хотя бы на время сменить жалкие жилища на здоровое, “улучшающее жизнь солнечное освещение”. К 1933 году воздействие солнечного света считалось благотворным в случае более чем ста шестидесяти пяти заболеваний. В годы после Второй мировой войны стандартным медицинским предписанием было получать как можно больше солнца. Школьные окна проектировались с тем расчетом, чтобы внутрь проникало как можно больше ультрафиолета, а сестры в интернатах рассаживали своих питомцев после купания перед солнечными лампами [458] .
458
См.: Thomas Stuttaford, London. Times. 2006. 2 февраля. S. 2. Р. 9.
В Германии преимущества солнечного оздоровления впервые были восприняты всерьез во время лечения раненых в Первую мировую войну, а затем солнечные ванны рекомендовались для восстановления после эпидемии инфлюэнцы 1918–1919 годов (эпидемия убила 21 млн человек по всему свету) и детям с авитаминозными заболеваниями (вызванными блокадой союзников). Вслед за этим движение “натурализма” начало пропагандировать нудизм в оздоровительных целях; нудисты действительно стали первыми современными солнцепоклонниками.