В поисках призраков
Шрифт:
– Кто еще знает, что ты нашелся?
– Никто.
– Отлично. Тогда, когда доберешься до Москвы, поживи некоторое время где-нибудь, где тебя никто не найдет. Слим еще не объявился, так что сначала нужно понять, что случилось с ним, а
– А камеры? – промямлил Макс.
– Не знаю… Не уверен, что записи сохранились.
– И что я должен делать?
– Ты должен делать то, что считаешь нужным.
– Как?
Поль заговорил тише:
– Я в аэропорту. Через пару часов улетаю в Париж. Больше мне нечего здесь делать. Но я могу оставить тебе то, что хоть как-то компенсирует твои мучения. – Поль отстранил трубку и, зайдя в электронный почтовый ящик, переслал файл с записью их разговора с Михаилом на почту Макса. – Проверишь почту – все поймешь. Теперь все в твоих руках. Мое дело – предоставить тебе выбор.
– Что там? – недоумевал Максим.
– Услышишь.
– А что будет дальше?
– Дальше? Хм… Дальше – жизнь.
Максим продолжал завывать.
– Удачи тебе, – Поль послушал собеседника еще несколько секунд и дал отбой.
Он прекрасно понимал состояние Максима, но не мог продолжать разговор.
Возможно, наши желания длятся дольше, чем земная жизнь. В нас это заложено с самого начала, как подтверждение того, что существует некое «потом». Разве мы не хотим после смерти попасть в рай или оказаться в следующем воплощении в более совершенном теле? Хотим. А значит, наши желания уже выходят за рамки обычной жизни. И если мы не успели сделать что-то здесь и сейчас, то кто сказал, что мы не можем это сделать «после»? Вопрос лишь в том, насколько сильно мы этого хотим. Жизнь – это разбег, смерть – прыжок, а вот дальше – полет. Кто-то летит вверх, кто-то вниз, и именно это направление мы и выстраиваем за время своего физического существования.
Кто-то хочет сохранить богатство, а кто-то – просто съесть тарелку супа, и порой эти желания столь сильны, что мы стремимся их осуществить даже после смерти. Что бы это ни было, дар или проклятие, – в наших силах лишь желать правильных вещей. Потому что мы можем лишиться всего, но никто не сможет отнять у нас наши мечты.