В постели с врагом
Шрифт:
С нескрываемым презрением стряхнув руку своего спутника, Лилиан с гордо поднятой головой вошла. И оказалась в огромном зале с окнами от пола до потолка. Здесь света было в избытке, но тяжелые бархатные портьеры и старинная мебель темного дерева производили впечатление весьма гнетущее. А при виде двух женщин, находящихся там, у Лилиан отчего-то мурашки побежали по коже.
Баронесса де Планиссоль — а ею явно была старшая по возрасту дама — оказалась высокой, статной особой с тонкими, классическими чертами лица. Ее седые волосы были уложены
Вторая женщина, что стояла у окна, выглядела много моложе. С виду ей можно было дать лет двадцать, от силы двадцать пять. Пышная, соблазнительная фигура, задрапированная в зеленый шелк, ярко-рыжие волосы, каких в природе не встретишь… По-детски округлое личико казалось бы прелестным, если бы не застывшее на нем выражение безысходного горя. Своей неподвижностью женщина напоминала статую — двигались только руки. Тонкие пальцы с острыми наманикюренными ноготками с методичной размеренностью разрывали в клочки шифоновый шарф. Целиком и полностью уйдя в это занятие, женщина в зеленом не подняла взгляда на вошедших, не улыбнулась им, никак не дала понять, что заметила их присутствие.
Интуиция подсказала Лилиан, что это должна быть Коринна, та самая загадочная Коринна, мысли о которой причиняли ей столько беспокойства… И кажется, ее душевные терзания были более чем оправданны!
— Дорогая матушка, — Жан-Поль подошел к седовласой даме и церемонно поцеловал ей руку, — позволь представить тебе нынешнюю подружку нашего Гийома, мадемуазель Лилиан Фейвелл.
Тщательно накрашенные губы баронессы изогнулись в учтивой улыбке. Но взгляд стеклянно-голубых, навыкате, глаз был холодный, как у ящерицы.
— Я счастлива, что вы сочли возможным принять мое приглашение, мадемуазель, — произнесла она по-английски, с сильным акцентом.
— Вы не оставили мне выбора, — возразила Лилиан. — Могу ли я узнать, с какой стати меня доставили сюда против моей воли?
— А вам не приходит в голову, что мне любопытно познакомиться с… дамой сердца моего племянника?
— Если честно, то не приходит, — не отводя глаз, заявила Лилиан. — Я бы предположила, что до таких, как я, вам нет ни малейшего дела.
От окна донесся некий загадочный звук, точно рассерженная змея зашипела.
— В обычных обстоятельствах так оно и было бы, — признала баронесса, чуть наклонив голову. — Но вы, мадемуазель, явление исключительное… в силу многих причин, уж поверьте. Так что наша встреча была просто неизбежна.
— В таком случае я, должно быть, непроходимо глупа, — пожала плечами Лилиан. — Потому что по-прежнему не могу взять в толк, зачем меня сюда привезли.
— Ну, не то чтобы глупа. Просто немного недогадлива… как любая влюбленная женщина. Мой племянник, как я понимаю, совершенно вас околдовал, вы даже
у Лилиан похолодело в груди. Похоже, баронесса была отлично осведомлена о последних событиях, пусть и видела их в несколько искаженном свете.
— Сдается мне, это касается только нас с Гийомом, — твердо произнесла она.
— Ошибаетесь, — мягко возразила баронесса. — Здесь затронуты интересы и других людей, поверьте мне, — она многозначительно помолчала. — Вам известно, что Гийом некогда был помолвлен?
— Да. — Молодую женщину осенило: вот, значит, к чему весь этот разговор! — Но я так понимаю, эта помолвка тоже была расторгнута.
— К несчастью, да, — удрученно признала баронесса. — Притом что нареченные идеально подходили друг другу… Этот союз был заключен еще в ту пору, когда они были детьми.
Лилиан посмотрела на женщину у окна, задержала взгляд на длинных тонких пальцах, судорожно терзающих невесомый шифон.
— Насколько я знаю, невеста Гийома изменила ему с другим мужчиной, — тихо произнесла она.
Баронесса непроизвольно выпрямилась в кресле подобно изготовившейся к броску кобре.
— Бедное дитя, она, как и вы, пала жертвой соблазна, не смогла устоять перед искушением. И ради минутной слабости погубила свою жизнь, зачеркнула надежды на будущее счастье.
— Мне очень жаль, — не сдавалась Лилиан. — Но все равно не понимаю, при чем тут я. Мне бы хотелось вернуться домой, если позволите.
— Домой? — тонкие выщипанные брови баронессы сошлись на переносице. — Вот, значит, как вы воспринимаете замок Карийон? Вы очень самонадеянны, мадемуазель!
— Это просто фигура речи! — молодая женщина досадливо закусила губу.
Наступило молчание, которое грозило затянуться до бесконечности. Наконец баронесса промолвила:
— Будьте так добры, расскажите мне, как вы познакомились с моим племянником.
— Так вышло, что мы обедали в одном и том же кафе, — неохотно сообщила Лилиан. — Я уже вышла на улицу, и тут какой-то проходимец попытался вырвать у меня из рук сумочку. А Гийом пришел мне на помощь.
— Ага! — торжествующе произнесла баронесса. — По крайней мере, здесь все прошло по плану.
— По плану? — изумленно захлопала ресницами Лилиан. — О чем вы говорите?
— Да-а, — задумчиво протянула ее собеседница, — вы, кажется, и впрямь непроходимо глупы. Вы должны были и сами понять, что столкнулись с Гийомом отнюдь не случайно. Он выследил вас, шел за вами по пятам до самого кафе, а после инсценировал нападение на вас, — холодные голубые глаза сверкнули стальным блеском. — А знаете, чего ради?
На мгновение Лилиан утратила дар речи, в груди у нее стеснилось. Жан-Поль злорадно ухмылялся. Молодая женщина у окна в упор смотрела на нее, глаза ее пылали, точно раскаленные угли.