В прицел судьбу не разглядишь
Шрифт:
Туркмены сработали оперативно. Уже спустя час севернее кишлака, над небольшой, относительно ровной площадкой, к которой вышла группа, появился вертолет. Он был без опознавательных знаков. Старенький «Ми-8» завалился сначала на правый, потом на левый борт. Кот зажег шашку красного огня и бросил в центр площадки, с которой незадолго до этого даже убрали большие камни. Через тридцать минут их встретили на бывшей советской базе в Марах. Никто ни о чем не спрашивал. Ночь провели в небольшой казарме роты аэродромного обслуживания, которую заблаговременно убрали в другое место. С рассветом приехал «Икарус», и их подвезли прямо к транспортному самолету. Рейс был заблаговременно запланирован для возвращения группы
Впереди рутина. Москит вез частицы ткани Ата Алшиха для проверки на ДНК. У Лаврененко снимки тех, чьи лица не были обезображены осколками. Однако, как по заказу, на всех были практически одинаковые пулевые ранения в лоб. Спецназовцы не оставляли на этот раз шансов выжить. Теперь предстояла большая работа по идентификации этих людей. Нужно было установить цели, которые преследовали те, кто стоял за организацией лагеря. В конце концов, страну, приложившую к этому руку. Антон чувствовал – это далеко не все. Первые сомнения в полном успехе операции у него возникли после выводов Лавра. Складывалось впечатление, что их ждали. Возможно, что кто-то покинул лагерь до начала атаки. Не исключено, что эти люди направляются в Россию. Ведь если считать все происшедшее хорошо продуманной подставой, значит, игра затеяна именно с Москвой. Какую цель преследуют стоящие за всем этим люди? Конечно, сейчас включатся в работу соответствующие отделы ГРУ. Но основная тяжесть все равно ляжет на людей Филиппова.
Тем временем, воняя соляркой, грузовики стали разворачиваться у рампы. Из остановившегося микроавтобуса выбрался прапорщик. Подошел к Антону:
– Федор Павлович ждет на учебном центре, – он протянул для рукопожатия руку. – Необходимо покинуть пределы аэродрома до приезда солдат, которые будут разгружать борт.
– Понял, – отвечая на приветствие, кивнул Антон и развернулся к столпившимся сзади спецназовцам: – По машинам!
Как Антон и предполагал, поехали через Москву. Там, на территории товарной базы, в каком-то ангаре, пересели вместе со всем имуществом в неприметный фургон, размерами напоминающий хлебовозку восьмидесятых. Будка была без окон. Внутри, вдоль бортов, сиденья. Под потолком желтоватый плафон осветителя. Кондиционер, естественно, отсутствовал.
– Конспирация! – с раздражением выдавил из себя Василий. – Кому положено, уже все знают. Будто дали бы нам спокойно разгуливать по Афганистану.
– Не скули, – одернул его Шаман.
Антон внимательно посмотрел на Василия. Он, как всегда, спонтанно произнес эту фразу. Но почему-то на этот раз Антон был склонен считать, что майор попал в самую точку. Слишком гладко все вышло. Взрывом в доме, где погиб со своим окружением и курсантами Ата Алших, словно кто-то давал понять: «А дальше вам, ребята, нос совать не следует. Все. Баста!»
Только кто играет в эту игру? Хорошо, если свои. А если нет? Что, если американцы подсунули эту кость? Но тогда чересчур легкой оказалась добыча. Они тоже не дураки и знают: такое положение вещей может насторожить. Возможно, что это решение согласовано на самом верху. Тогда можно многое объяснить. Кроме взрыва. Что им хотели скрыть? Ведь по сути, если это затея какой-то западной спецслужбы, она рисковала. Для ГРУ не было секретом, что Ата Алших использовался англичанами в действиях против России. Этот человек был известен в кругах террористов. За него могут и отомстить. Предавшим союзникам всегда крепко достается. А что, если таким образом решили разобраться с ним? Стал не нужен, навели русский спецназ, а для надежности подстраховались. Вина в его гибели на ГРУ. Они давно вели на него охоту. Вот и получили.
За размышлениями быстро пролетело время. И вот Антон уже сидит за столом для совещаний у шефа. Родимов был в полевой форме и выглядел бодро. Антон уже более подробно доложил, как прошла операция, и высказал свои предположения.
– Значит, считаешь, что Ата Алшиха замочили англичане, а все представили, будто это сделали мы? – Генерал поднялся из-за стола и прошел к окну. – А если на такой случай у него были специально подготовленные люди, которые имели задачу уничтожить себя и его, чтобы не оказаться в руках неверных? – Он повернулся к Антону. – Так многие поступают.
– Да, но слишком рано приведена в действие адская машинка, – возразил Антон. – У него, конечно, не было шансов. Но он об этом не знал.
Генерал улыбнулся. Он понял намек Антона, и ему понравился ответ. Для хваленых моджахедов встреча со спецназом – приговор. Но не собирался отступать.
– Ты сам говорил, во дворе вспыхнул пожар. Плюс стрельба. – Родимов внимательно смотрел на Антона, словно желая, чтобы тот снова в мыслях вернулся обратно в Афганистан и прокрутил все события заново. – У смертника не выдержали нервы.
Было заметно, что его тоже одолевают сомнения и он желает активизировать у Антона мыслительный процесс. У Родимова такая манера анализа. Он воздействовал на человека, который глубже и тоньше знал обстановку и положение дел. Как говорится, изнутри. Он словно пытался его глазами посмотреть на события и с этой точки зрения сделать вывод.
– А что, если он был за пределами дома?! – неожиданно осенило Антона. – В первые же секунды боя мы нейтрализовали почти треть охраны. Банкет стал забрасывать улицу гранатами, – Антон пожал плечами. – Возможно, отвечающий за подрыв человек был ранен и привел взрывное устройство в действие раньше времени.
– Видишь, – генерал повеселел, – вот тебе и ответ.
– Это предположение, – вновь заупрямился Антон.
– Согласен, – Родимов вернулся за свой стол. – Пока напиши отчет. Потом приведите в порядок оружие, после объяви два выходных.
– По поводу Смита, который там появлялся, – спохватился Антон, – может, это опять Нусон?
– Проверяем, – генерал кивнул. – Кстати, на полигоне под Челдовском планируются учения в рамках ШОС. Цель: отработать вопросы взаимодействия между странами – участницами договора в противодействии террористической угрозе. По легенде, небольшая страна попадает под влияние экстремистов, а остальные ей оказывают помощь. Будут первые лица государств.
– Понятно, – сказал Антон.
– Возможно, тебе вместе с группой придется туда убыть.
– Для обеспечения или участия? – Антон нахмурился.
– Обеспечивать там и без тебя есть кому, – отмахнулся генерал. – Примете участие в учениях как составляющая антитеррористической группировки.
– Может, отмажете? – взмолился Антон. – Не мальчики.
– Размечтался.
За день до того, как сойти с трапа самолета в аэропорту Челдовска, Межалс Дапчуликус, высокий, светловолосый латыш с болотного цвета глазами, отметил свой день рождения. Тридцать пять. Вроде не молодой, но и далеко не старый. В самом соку. Еще можно сказать, в расцвете сил. Он был красив и прекрасно сложен, но все в этом человеке было неестественно холодным и отталкивающим. На фоне других он казался чужеродным телом. В майке и серых бриджах, с объемистой дорожной сумкой, Межалс вышел на центральном автовокзале из автобуса с табличкой «Аэропорт» и огляделся. Раздумывая, чему отдать предпочтение, внимательно изучал десяток такси со скучающими в них водителями, потом разношерстную толпу на троллейбусной остановке, посмотрел вслед удаляющемуся трамваю.