В прятки с реальностью
Шрифт:
Перекареженный состав, больше похож на большую консервную банку. Один вагон полностью раскурочен взрывом… почерневшая, порванная, словно фольга сталь, извергается затихающим пламенем, а в небо уносится столб черного дыма… Взрыв произошел прямо на мосту… в первом вагоне… в том самом, в котором… Там никто не мог выжить… Нет. Не думать… Обломки металла, куски начинки салона, крошево из стекла и железок, тела… Изувеченные… окровавленные, обгоревшие тела…
Вокруг носятся те, кто в состоянии стоять на ногах. Бесстрашные вытаскивают из стального плена, зажатых во втором вагоне раненных людей. Недалеко уложены в ряд… мертвые. Множественные резаные, колотые, осколочные раны, оторванные конечности… С другой стороны, расточая низкие
Ахающий взрыв, толчком отдающийся по всему мосту так, что рельсы жалобно звякают, и гулкие отголоски, эхом расходятся по округе… Земля содрогается, клубы песка, черный дым, огонь, крошево металла, обломки стали разлетаются в стороны… Остатки состава подбрасывает, и один вагон срывается вниз. Оглушающий грохот сливается воедино с криками людей. Сердце скакануло к горлу и провалилось на самое дно. Суки. Да вашу мать… было два заряда… Хорошо хоть еб*нул последний, уже пустой вагон, но ударная волна снесла бесстрашных и раскидала по земле как кегли…
Ребята растерянны, конечно, у урожденных неофитов там родственники, близкие… Девчонки рыдают… Кевин хищно вращает белесыми глазами, пытаясь высмотреть Ворона и Сани среди этого хаоса. Издали слышится смачный матерок, и парень облегченно выдыхает. Алекс внешне спокоен, но неестественно выпрямленная спина, желваки по скулам и сверкающие льдом прищуренные глаза, выдают его состояние. Сначала вместо слов вырывается одно шипение. Конечности у меня мелко трясутся, и я хватаю воздух ртом. Соберись… ты умеешь. Ты и не такое видела… ну. Еще раз.
— Неофиты! — гаркаю так, что сама с перепугу подпрыгиваю. — Вы, под началом медиков и Дока, помогаете транспортировке раненых. Бегом к Роджеру! Живо, х*ли встали!!! — встречаюсь взглядами с сыном. Я знаю, что он будет делать… — Алекс, ты ищешь отца! Найди его!!!
Рассредотачиваю подростков, и они принимаются за дело. А клинок в сердце так и остается. Дышать очень больно. Сколько людей погибло… Ох, как же их тут много… Но первым делом бегу к мертвым… Я должна убедится, что Эрика там нет, должна… Как страшно увидеть… Мелкими перебежками от тела к телу, вглядываясь в лица, и почти каждое лицо знакомое… После полигона мне еще не было так жутко, ведь здесь все свои. Мертвые, раненые… убитые заложники… мы не смогли их спасти, не смогли защитить всех этих людей. Я слышу стоны адской боли, чувствую этот жгучий запах гари, вонь паленной плоти… Снова…
— Ли-и-инн! — заорала я, увидев подругу. Озирается по сторонам, вся в крови… прижимает руку к груди. — Ты в порядке, ранена? — обжимаемся молча, чего тут скажешь… живая. — Эрика не видела?
— Не видела, Крошь. Он не с нами ехал. Да в порядке я, — отбивается от моих ощупываний. — Руку только сломала, да ссадины. Ты Шону не видела?
— Нет, здесь сам черт голову сломит. Мужа не могу найти. Сани слышу, если она матерится, значит в порядке. Что с Вороном, не знаешь?
— Жить будет, задело немного, его уже Майк подлатал. Вайро! Я здесь… — крикнула она, ищущему ее мужу.
Командир налетает на нее, словно тайфун. И сграбастав в объятья так, что Линн зашипела от боли, принялся осматривать ее руку. Подружка утыкается носом в подмышку мужчины, всхлипывает, а он что-то шепчет ей, успокаивает, поглаживая по голове, и сразу пытается утащить к медикам. Небольшой камень срывается с души от облегчения… как же быстро может родиться надежда. Из подорванного вагона вытаскивают, и укладывают на траву погибших, ноги уже несут туда…
Колин… его, застывшее, обезображенное ожогами и рваными ранами тело бросается в глаза, потом Алекс… мои напарники. Значит, и я лежала бы с ними, если бы муж пустил меня на операцию… Опять тротил с нарубленными болтами? Откуда же вы его
— Где лидер? Вашу мать! Кто-нибудь видел лидера? Где мой муж? ГДЕ ЭРИК? — я ношусь среди этого ада, дергая за руки людей… никто нихера не знает… в груди уже горит от нехватки воздуха, пот ручьями стекает по лбу.
Кто-то говорит, что он подорвался… другие утверждают, что он ехал в предпоследнем вагоне, но никто не видел его после взрыва… Сжимаю зубы до скрипа, сглатываю тошный комок в горле. Я не буду сейчас об этом думать, не буду… Он жив! Эрик сильный, он не мог погибнуть… его так просто не убьешь. Ну, ведь правда же… Прошу тебя, Господи… ну пожалуйста. Не сметь сдаваться, не позволяй себе сломаться. Ты не можешь, не должна! Эрик… ну где-же ты, где? Только будь живым, родной мой… будь живым. Только дыши, прошу тебя, а остальное мы поправим… как всегда. Хороший мой, любимый… услышь меня, почувствуй… Я знаю, что ты всегда меня чувствуешь… Ты так нам нужен…
— Мам! В поезде, среди мертвых отца нет!!! — Алекс выныривает из деформированного состава весь черный от копоти, отрицательно качает головой… Не нашел… слава богу. Но как-же его найти? Ну где же… у меня уже ноги порываются подкосится. — Ты успокойся, мам, ладно. Лидер будет в порядке, он же сильный! — быстро прижимает меня к себе на мгновенье.
— Знаю, Алекс, отец сильный. Он жив, конечно, мы должны его найти. — Эри-и-ик! — сложив ладоши рупором выдаю по округе, в надежде, что он все-таки услышит. — Вайро, я не могу найти Эрика! — сшибаю я командира сообщением, он тоже его ищет, наверное. — Ты что-нибудь знаешь о нем? Может кто-то говорил, где лидер? Да твою мать, в составе его нет, среди раненых нет, среди вытащенных тел, тоже. Вайро! Фор! Где Эрик? Он не выходил на связь?
— Последний раз мы связывались с лидером прямо перед взрывом, потом связь оборвалась… Маячок!!! — взревел злыдень, с минуту посверлив меня глазами. — Итон! У лидера, бл*дь, есть передатчик! Нужно его активировать!!!
Мужчины уносятся к драгстерам, Алекс с ними, а я спускаюсь под мост, где валяется сорвавшийся и приплюснутый вагон… Надо проверить… Майки и Дейл вытаскивают из-под обломков борта тело… Эллисон Саммерс… точнее, то, что от нее осталось… бл*дский черт, у женщины нету обеих ног… оторвало, а голова просто разбита. А значит, там… Я ужом протискиваюсь в рваную щель между металлом и ползу вперед… просто мешанина из плоти, запекшейся крови и сломанных, разорванных тел. Я спустилась в пекло к самому дьяволу, в обезумевший ад. Весь корпус вагона в решето от мелких осколков…
Знаю, что он здесь, они всегда вместе… его вытянувшееся, могучее тело, изуродованное осколками и огнем, я нахожу в самом углу… чаша боли просто переполнилась… То, во что превратилась его широченная грудина, иссеченная железом… Внутри что-то лопнуло… все рухнуло, раздавив меня под собой, словно грудой булыжников. Не смотри, ради Бога… но я не могу. Просто не могу. Так паршиво. Закрываю глаза ненадолго, рвущиеся рыдания уже не сдерживаются… Зажмуриваюсь, и встряхиваю головой, будто бы все, что произошло — это страшный сон, от воспоминаний которого нужно избавиться. Но это не сон. Внезапно наступившая тишина отразилась в ушах гулом. Жуткий, приглушенный барабанный бой стоял в висках… Черное полотно отчаяния накрывает меня внезапно. Застонав, я закрываю лицо руками, утыкаясь лбом в грудь мужчины и хныкаю. Жалобно, тоненько и протяжно, словно маленький ребенок…