В прятки с реальностью
Шрифт:
— Непосредственной твоей вины в этом нет, но косвенно…
— Ну и сукин ты сын, Эрик! Давай, свали на меня всех собак! И демонстрации я организовываю, и патруль граблю…
— И фигню несешь непрерывно! Недовольные требуют свержения власти, не хотят чтобы правило Бесстрашие, не хотят видеть меня в лидерах. Ты, видимо, тоже не хочешь меня видеть в лидерах — тебе насрать на мои приказы, на мое положение, главное в самую муйню влезть и застрять там, а ты лидер, давай, вытаскивай…
— Да, можешь и не вытаскивать, думаешь не найдется, кто меня вытащит?
— Так-так, а вот с этого
— Да уж найдутся сердобольные. Без статуса и короны, которая норовит свалиться, если кто-то вдруг, паче чаяния, жену свою в рейд отпустит. А кто-то заливал мне в уши, что лидерство без меня ему не надо! А-ха-ха, наивняшка, поверила ему… А как только успокоился, что я никуда не денусь, сразу стало боязно статус потерять?
— Ну и какие твои предложения? Хочешь, берем детей и уходим за стену, будем жить в лесу, а Итон пусть здесь всем занимается? Хочешь так? Или мне просто прийти и сказать — извините, ребята, я тут передумал, моей жене не нравится, что я лидер, еб*тесь сами тут конем, я на заслуженный отдых!
— А что? Слабо тебе так сделать? — прищурила глаза на мой манер, смотрит так презрительно, как только может.
— Ну и дура же ты! В рот я еб*л это лидерство само по себе, но те люди, которые сделали меня лидером, надеются на меня, я не могу их подвести. Я много раз пытался отказаться, переложить эту ответственность на другие плечи, да вот беда, не берется никто. А возьми я и просто откажись — это презрение до конца дней, что бросил, предал, струсил. Этого ты для меня хочешь?
— Я дура, значит… А знаешь почему? Это от того, что постоянно приходится разговаривать с идиотами!!! У тебя редкостный талант, Эрик, быть сукиным сыном, но при этом всем нравиться.
Схватив стакан, стоящий на столе, Эшли запускает его в стеклянную дверцу шкафа. Разбилось все, стекло, стакан, какие-то хрени, которые там стояли. Если душа требовала разрушения, то она ее получила в полной мере.
— Так. Все, хватит. Ты никуда не едешь. Этот рейд слишком опасен, а ты давно уже не практиковалась. После длительного перерыва начнешь с местного патрулирования. Сейчас никуда не едешь, разговор окончен.
Я опять отворачиваюсь к окну, ясно понимая, что еще немного, мой самоконтроль полетит ко всем чертям, и я пере*бу ей, а потом буду жалеть об этом.
— И даже не думай тайком убегать, ясно? Вытворишь такое, и я не посмотрю, что ты моя жена, огребешь по полной!
— Вот, сукин ты сын, Эрик. Иди… в качель. — Фурией выскакивает из кабинета, а вместо нее забегает секретарша и начинает голосить по поводу разбитой мебели. А я открываю окно. Надо срочно покурить.
Эшли
А, может, сразу прикуём меня к батарее и заставим штопать носки? Или повяжем кокетливый фартучек с большим бантиком на попе и отправим мужественно покорять непреодолимые борозды ненавистной мне кулинарии? А еще есть вариант — вручить Крошечке наборчик для вышивания крестиком, а еще лучше спицы, и пусть она сидит себе тихонечко в уголочке, помалкивает в тряпочку и вяжет теплые шарфики любимому мужу… А потом сама же и повесится от скуки на этом шарфике… тьфу.
Не, ну а что? По крайней мере, это звучит гораздо логичней,
Я же всего лишь родила, а не слегла с какой-то загадочной и неизвестной болезнью! И вообще, я ему сыновей рожала… не, ну, конечно, не только ему… но, но это же не значит, что я должна сидеть на попе ровно хрен знает сколько лет… Время мокрых пеленок и пустышек прошло, Алекс и Вик уже подросли, и иногда могут немножечко побыть с другими детьми в детской, под присмотром воспитателей. Да, я с ума скоро сойду… я же уже все сказки, колыбельные и прочее убаюкивающие, весомые аргументы наизусть выучила… караул!!! И что мне потом делать, если я растеряю сноровку? Усмирять недовольных с помощью сказок? Ага, вот прям вижу, они на меня с оружием, а я им:
«Я Колобок, Колобок,
Я по коробу скребен,
По сусеку метен,
На сметане мешон
Да в масле пряжон,
На окошке стужон.
Я от дедушки ушел,
Я от бабушки ушел,
И от вас, ублюдки, подавно уйду!»
Да, да, именно, продемонстрирую пару сказочных, смертоносных приемов и убаюкаю всю нечисть волшебной колыбельной. И буду оправдываться перед самыми стойкими недовольными, которые не поддадутся моим чарам, что все мои супер-боевые способности заключаются в разящей наповал силе неумолкающей песни и умением менять подгузники. Ага, вот они со смеху как раз и помрут…
Хотя, логичнее накормить их сгоношенным мною фирменным блюдом, уж чтобы наверняка… мля. Вот дура! Конечно, дура, если стану с вражинами песнями воевать… Ах, так я еще и дура, о как… А чего тогда на такой дуре женился, если хотел умную? Блин, обидно же… еще и наорал… вот сукин сын. «Я мужчина!» — ишь ты… а то я об этом забыла. Это еще что за сексизм и дискриминация по признаку пола? И с каких это времен в Бесстрашии стало распределение по половым признакам? Уж не с тех ли, когда я замуж вышла, а?
И сколько Эрик будет меня еще держать в четырех стенах? Еще лет пять, или пока мальчишки инициацию не пройдут? Бли-и-ин, а если он так и сделает? Ведь может же, вот психанет, заартачится, пойдет на принцип… А вдруг? Ой, как ох*енно… Ну, вот ведь чувствовала правым полупопием, что так и будет, но нет! Мне же давай вот тирана и деспота во всей красе, да еще и с таким упрямым характером! Довольна, да?
Разумеется весь монолог веду исключительно про себя, тут побурчи в голос, сразу мужу донесут. Осталось зареветь и ботиночками затопать, как капризные дети барабанят по полу ножками, требуя мороженного, тонну конфет, машинку или автомат… Мне — вот, автомат, да! Заверните, ну, пожалуйста. А вот хрен… в общем, теперь сиди Крошечка, да учись варить борщ. Мда, ничего себе перспективка… да я же всех отравлю, нафиг.