В семье не без подвоха
Шрифт:
– Отлично, – хвалю, рассматривая получившуюся картинку. Она мало отличается от исходника, что так скелет, что сяк. – Одевайся и иди сюда.
Кир поспешно напяливает обратно всю одежду. Такое впечатление, что, если бы куртка не осталась в прихожей, и ее бы надел. Подходит осторожно, старается держаться подальше.
– Вот гляди, – говорю, показывая на экран сканера. – Это ты. Можешь полюбоваться на свой скелет.
Уже произнеся эту фразу, я вдруг начинаю сомневаться, не напугала ли ребенка. Но, кажется, нет. Кир с открытым ртом таращится на экран, где медленно крутится его скан. Я увеличиваю голову и тщательно просматриваю
– Налюбовался? – подмигиваю.
– Нет, – честно отвечает Кир. – Никогда не видел скелетов живых людей!
– Ладно, – говорю, – потом посмотришь. Главное, у тебя ничего не сломано, и меня это очень радует. Теперь я хочу убедиться, что ты здоров. Для этого мне придется взять у тебя немножко крови. Больно не будет. Ты не против?
Кир отвлекается от экрана и нервно облизывает губы.
– Я ничем не болею.
– Ты можешь не знать. Не бойся, это совсем не страшно, зато будем уверены, что все хорошо. И я не знающая, ничего плохого я с тобой через кровь не сделаю. Ну как, согласен?
– А если нет? – Ребенок косится на меня, плотно сжав губы.
Я вздыхаю.
– Ну, если нет, то придется ограничиться осмотром и анализом ДНК… Э-э… Это значит, что я поскребу ваткой у тебя во рту. Но все-таки кровь посмотреть было бы лучше. Это правда не ст…
– Нет, а если я вообще не согласен никакие… ну, ничего? – уточняет Кир.
– Ну привет, – развожу руками. – А вдруг ты действительно чем-то болен? Лучше лечиться сейчас, пока ничего не болит.
– Лечиться? – переспрашивает Кир.
– Да… – Не совсем понимаю, что он хочет услышать.
– Это типа всякие отвары пить?
– Возможно, хотя скорее таблетки, они не такие противные.
– А есть?
Он спрашивает про еду, а не про наличие таблеток. В муданжском это совсем по-разному звучит. Смысла от этого не прибавляется, правда.
– Что есть? Что-то я совсем тебя не понимаю.
– Мне можно будет есть?
– Конечно! – удивляюсь я. – Почему у тебя вообще такой вопрос возник?
Их там в приюте не кормили во время болезни, что ли?
– Вы вчера сказали, что мне можно есть, пока я здоровый. Значит, если заболею, то нельзя?
Я, наверное, очень глупо выгляжу: стою посреди собственного кабинета и с рыбьим выражением лица пялюсь на ребенка. Наконец титаническим усилием припоминаю, что он мог так неправильно понять.
– Я сказала, что ты можешь есть сколько хочешь, лишь бы не болел. Ты об этом?
Он серьезно кивает. Я тяжело вздыхаю и тру лицо руками.
– Ты опять все не так понял. Я просто боялась, что ты слишком много съешь и тебе от этого станет плохо. Так бывает, особенно от жирного и жареного. Азамат стал меня уговаривать, что, мол, ты в приюте редко мясо ел, так что ограничивать тебя сейчас – неправильно. А я сказала, что ограничивать и не надо, главное, чтобы тебе плохо не стало от еды. Короче, даже если окажется, что ты чем-то болеешь, кормить тебя мы не перестанем.
Кир внимательно смотрит на меня на протяжении всей тирады, явно стараясь понять все, что я говорю. Когда я замолкаю (совершенно без уверенности, что донесла свою мысль), он еще немножко меня рассматривает, а потом заявляет:
– Ну раз так, то ладно. А как вы будете доставать кровь?
Ребенок изучает шприц так, как будто это новый мобильник. За процессом он тоже следит с невероятным любопытством, а потом еще старательно вглядывается в экранчик анализатора, хотя там ничего захватывающего не показывают. Чтобы скоротать время, я немножко объясняю, что такое кровь и зачем она вообще нужна. Знаю ведь, что даже у образованных муданжцев об этом совершенно средневековые представления. Кир слушает с таким вниманием, как будто от этого его жизнь зависит. Так и не понял, что еду не отберем, что ли?..
В результатах теста, к счастью, не оказывается никакого криминала. Небольшой авитаминоз, да и только. Анализатор выводит результаты в виде цветной диаграммки, и ребенок долгое время ее изучает, даже интересуется, чего у него в крови больше всего, а чего меньше всего. Я тем временем прогоняю тест ДНК и убеждаюсь, что передо мной действительно сын Азамата. Не то чтобы у меня были какие-то сомнения, но так, для уверенности. Заодно показываю Киру, где совпадают области в его и папином геноме. Я вполне уверена, что он ни финты не понимает из моих объяснений, кроме, собственно, мысли, что у него с Азаматом половина чего-то одинаковая.
Азамат, легок на помине, стучится в дверь.
– Ты его тут не совсем еще запугала? – спрашивает.
– Я не малявка, которую можно запугать, – обижается Кир.
Азамат посмеивается, а я добываю из шкафчика шипучие детские витамины и растворяю для Кира одну таблетку.
– На-ка вот, выпей. Чтобы всего хватало.
Кир изучает на просвет оранжевую шипучую жидкость, потом пробует. Странно на меня смотрит и залпом допивает.
– Придется тебе, – обращаюсь к Азамату, – немного скорректировать наказание. Детские витамины все сладкие, а ему нужно пропить курс. А ведь кое-кто, оказывается, не один, а два раза подслушал нас и все неправильно понял. Надо с этим что-то делать.
– Я думаю, постепенно утрясется. – Азамат подходит поближе и кладет Киру руку на голову.
– Ты не хочешь отдохнуть, ребенок? – спрашиваю.
– Я не ребенок, – ворчит он в ответ. – И я в унгуце выспался.
Азамат смеется.
– Да ладно, до двенадцати лет все ребенок. Ну раз не устал, то пошли, может, погуляем? На лодке покатаемся?
Кир смотрит на него исподлобья и тихо просит:
– А можно, я дома останусь?
– Нагулялся уже, что ли? – хихикаю.
Он неопределенно пожимает плечами.
– Ладно, – легко соглашается Азамат. – Тогда, может, поиграем? Мне летом подарили очень красивый набор для «Хитрого купца», да все случай не подворачивался открыть. Играл в такое?
Кир мотает головой. Я тоже.
– Ну, Лиза, тебе могу сказать, что это игра наподобие «Монополии». Ее-то знаешь? Вот, только «Хитрый купец» гораздо подробнее. Пойдемте в гостиную.
Мы спускаемся вниз, и Азамат извлекает из шкафа небольшой сундучок, расписанный золотыми узорами. Из него достает операционную флешечку с игрой и четыре голопроектора, расставляет их на ковре и включает. Они пару раз мигают и создают изображение, кривовато растянув его между собой. Азамат выравнивает проекторы так, чтобы углы картинки были прямыми. Картинка, собственно, представляет собой карту Муданга, а с краю в рядок разместились маленькие Брога, Гарнет, Арей, Эспага, Земля и еще несколько планет расселения и космических станций.