В шаге от Рая.
Шрифт:
– Он хочет видеть снова меня, мой любимый, Элоим!
– уже более громко и радостно, как сама себе сказала Алина - Они ругаются друг с другом! У них ссора! Элоим отвергает ее к себе внимание! Он будет моим, мой красавец, Элоим!
– Держи ее крепче, Александр. И не пускай никуда, чтобы она не делала и не кричала!
– уже громко сказал Миленхирим в теле Вадика - Мы уже рядом! Мы, почти пришли!
Вырулив из-за большого толстого, наверно, самого толстого стволом черного в этом лесу дерева, они вышли к храму Элоима.
Александр услышал шум воды. Совсем, где-то рядом. Где-то,
– Дом!
– сказал иронично и с опаской Миленхирим - Милый, дом!
И Александр увидел этот храм любви и порока своими глазами. Он стоял своим фасадом к ним. Ступенями высокого арочного с колоннадою входа под угловатой стеной с загадочным жутким со сценами насилия и прочего разврата барельефом. И угловатой с крутыми скосами полуразрушенной черепичной крыши.
– Боже мой, брат!
– произнес Миленхирим - До чего же ты себя довел с этой бешеной сучкой Ада!
– и он почувствовал приближение зла и первым ступил на ступени храма своего родного брата. Следом за ним Александр и Алина, удерживаемая им, поднялись к арочному своду входа. В пелене тумана ползущего через сам вход они вошли внутрь под своды нависающей полуразрушенной крыши и колонн подпирающих ее. Стояла полная тишина и какой-то полумрак в этом жутком древнем храмовом помещении, и не было видно никого.
Битва за Элоима
– О, мой родной брат!
– произнес снова Миленхирим - Это все сотворил ты! Силой Небесного Ангела!
– Тебе такое под силу, Миленхирим?
– тихо ему, почти на ухо, произнес вопросительно Александр.
– Да! Когда у меня снова будет вся Божественная Сила!
– и он ни боясь, пошел в глубину храма. За ним Александр удерживая перед собой Алину.
– Как ты думаешь?
– спросил его снова Александр - Мы победим?
– Не знаю - ответил Миленхирим - Но на тебя я, если, что тоже рассчитываю. Я не знаю, как поведет себя мой брат в присутствии этой ведьмы Изигири. Иди пока и не о чем не спрашивай - ответил Александру уже более холодно Миленхирим - Нам надо успеть к Солнечному затмению. Пока Луна будет покрывать Солнце. Пока коридор в царство Бога будет для нас обоих открыт. Именно сегодня как сказал мне Умбриэль, именно сегодня. Именно сегодня я получу прощение и вознесусь в царство моего Отца.
Они вошли под своды высокого церковного призрачного храма. Шагая по белому туману туда, где стояло ложе Элоима. Там оно как ритуальный алтарь каменным изваянием, возвышалось в глубине этого готического в загадочных барельефах храма. Храма развращенной любви и неуемных сексуальных страстей того кто жил в этом логове непотребного вечного порока.
Туман покрывал само, то ложе любви и разврата и окутывал его своей белой молочной пеленой. Туман клубился над самим ложем плотной пеленою закрывая того кто лежал на нем и видел тех кто посмел потревожить его покой.
– Алина!
– раздался громкий под сводами храма голос Элоима.
Алина встрепенулась вся и начала вырываться из рук Александра.
– Элоим!
– закричала она - Я здесь мой любимый Элоим!
–
– Алина!
– снова громко прозвучал голос под сводами полуразрушенной черепичной храмовой крышей - Я ждал тебя! Любовь моя!
– Элоим! Любовь моя!- кричала Алина сама не своя, вырываясь из рук Александра. Он еле удерживал ее.
– Держи ее!
– приказал Миленхирим - Даже, если, будет кусаться! Без тебя мне не справиться! Все случилось раньше намеченного, и еще рано до начала затмения!
Алина, брыкаясь, ударила Александра по его мужскому уязвимому месту и все же вырвалась. Она бросилась бежать к стоящему впереди в белом тумане каменному ложу Элоима.
Алина понеслась как угорелая, спотыкаясь о торчащие выступающие неровные камни пола, и могла подвернуть ногу, но теперь ее ничто не удерживало, и она почти подлетела к ложу своей любви с Элоимом. Как вдруг ее отбросило что-то назад с силой, и она упала на каменный пол каменного храма уже под ноги самому подоспевшему к ней Ангелу Миленхириму. Перед ней на некотором расстоянии выросла из этого тумана сама Изигирь. Она черной вьющейся тенью над белым туманом вознеслась вверх над полом храма и сверкнула черными светящимися пламенем Ада глазами.
– Все же явилась, сука!
– прорычала, шипя по-змеиному Изигирь - Хочешь моего Элоима, соперница!
– она подлетела в упор к Алине и Миленхириму и посмотрела в его Ангела глаза. И ты пришел, тот, о котором мне рассказывал Элоим! Ты пришел за своим единокровным братом, Миленхирим!
– от Изигири повеялом холодом от ее черной извивающейся в воздухе тени - Ты!
– она указала на Миленхирима - И, ты!
– она указала на Алину - Не получите ничего! Поняли, оба!
– она отлетела в сторону ложа - Он мой! Только мой, и ни чей больше!
– Отойди!
– раздался как гром голос со стороны каменного затуманенного белой пеленой ложа - Отойди в сторону! Я сказал!
– Элоим! Любовь, моя!
– черная тень, было, бросилась к ложу, но он остановил ее, и она словно, ударившись о невидимую стену, упала в туман, и, вылетев оттуда закружилась над поверхностью тумана и вокруг, опорных, высоких в резном рельефе колонны каменного храма. Тень как бешенная вилась, и, вырисовывая круги, носилась вокруг тех каменных опор подпирающих крышу этого похожего на католическую церковь храма. Она пугающе по дикому, и звериному, заголосила на разных голосах под сводами полуразрушенного храма любви Элоима. И голос крикнул ей - Заткнись! Моя очередь спрашивать!
– произнес он из тумана со стороны каменного любовного ложа. Тень упала снова в белый туман, и, исчезнув в нем, затихла.
Он произнес, уже теперь обращаясь к Алине - Алина, зачем ты привела этих людей сюда?!
– он громко и по-звериному прорычал - Я разве тебе не запретил это делать! Зачем ты их снова привела в мой мир, кто тебе дал на это разрешения! Или хочешь быть снова свидетелем моей расправы над ними!
– Любимый!
– прокричала Алина - Это твой брат! Он хотел увидеть тебя!
– Молчи!
– заткнул ее голосом таким же громким, как и голос Элоима Миленхирим - Я буду говорить! Это разговор между братьями!