В шаге от рая
Шрифт:
Галина Степановна швырнула ключи на пол, и выбежала из квартиры, громко хлопнув дверью.
– Зря ты вступился, – угрюмо произнесла Алина, продолжая упаковывать чемодан.
– Ты знаешь сколько я терпел нападки. Мы с Томкой чуть не развелись из-за наездов матери. Ей всё было не так: плохо убирает, невкусно готовит, за квартирой плохо следит, мало зарабатывает, меня не любит. Я пытался с ней говорить. Бесполезно.
– Ладно, Жорик, спасибо тебе. Пойду я. День рождения получился то что надо. Проводишь до вокзала?
– Никуда ты не пойдёшь. Я тебя не отпускаю.
– Ой, да ладно тебе. Всё равно уйду.
– А вот и нет, –
– Легче будет, – спокойно отреагировала на это Алина, – он и так достал меня. Все колготки о него порвала. А тортик мой съешьте. Томка любит такие. Привет ей передавай.
Она набросила на плечо сумку и решительно направилась к выходу. Жора обогнал её, и расставив в стороны руки, упёрся спиной в мягкую дермантиновую обивку двери.
– Попробуй меня сдвинуть с места, – уверенно сказал он, глядя Алине в глаза. – Я сказал, ты никуда не пойдёшь.
Она подошла вплотную, так близко, что Жора почувствовал её прерывистое дыхание и восхитительный запах, который источали её волосы, он даже слышал, как неистово колотится её сердце. Алина лёгким движением плеча сбросила сумку, постояла немного, не отводя взгляд, и вдруг, обхватив его голову руками, впилась губами в его губы. Этот поцелуй длился так долго, что у обоих чуть не случился обморок. Жора первым пришёл в себя, и сжав своими ручищами хрупкое девичье тельце, подхватил Алину и понёс в спальню.
– Не надо сюда…, – чуть слышно произнесла она.
Измождённые, они уснули на растерзанном любовью диване только под утро. Как приятно было ощущать себя в объятиях сильного мужчины, который не испугался и не отступил. Алина уже проснулась, но глаза не открывала, её голова лежала на плече Жорика, который тихонечко похрапывал, и это было похоже на счастье. Она перебирала пальцами волосинки на его груди и пыталась сложить в голове пазл своей дальнейшей жизни. В этот момент, какая-то потусторонняя сила заставило её открыть глаза и повернуться… В дверном проёме стояла Тома, и не моргая смотрела на Алину. И вдруг из-за её спины показалась искажённая гримасой злорадства физиономия Галины Степановны, её ярко накрашенные губы приблизились к уху невестки и зашептали, видимо боясь разбудить сына.
– Я же тебе говорила, что эта блядина не просто так приехала. А ты мне не верила. Убедилась теперь?
3
В маленькой квартирке на окраине города было так мало места, что разложенный диван занимал всё пространство комнаты, и чтобы включить телевизор, открыть окно или выйти на кухню, не нужно было с него вставать. Поначалу это даже нравилось Алине, она могла неделями не собирать его, и разувшись в коридорчике, сразу прыгала на него. Такими же микроскопическими были кухня и ванная. Окажись хозяйка чуть крупнее, у неё возникли бы проблемы с отправлением естественных нужд. Какой гений спроектировал этот урбанистический шедевр осталось загадкой, но то количество проклятий, которые ежеминутно обрушивались на него, должно было давно превратиться в сгусток отрицательной энергии, и размозжить его «светлую» голову. Как бы то ни было, но эта квартирка стала для Алины не только убежищем, где она скрывалась от самой себя и где ей, наконец то, было хорошо, но и местом познания новых форм чужой любви.
Эти девять квадратных метров, которые Жорик уже второй год, в тайне от Томы, снимал для того,
Найти Алину не составило труда. Жора прекрасно знал о её приятельских отношениях с комендантшей институтского общежития, которая, как только увидела свою любимую бывшую студентку, без лишних расспросов пустила её в подсобку, выдала раскладушку и комплект постельного белья. Там и нашёл её Юра, получивший от Жорика все инструкции.
– Привет, Алька. Не буду тянуть кота за яйца, – начал он прямо с порога, – у меня есть для тебя две новости. Хорошая и очень хорошая. С какой начать?
– Начинай с очень хорошей.
Он достал из сумки связку ключей и листочек.
– Здесь адрес, думаю, что сама найдёшь. Квартирка небольшая, но ты у нас девушка миниатюрная, поместишься. Можно вселяться прямо сейчас. Платить ничего не надо, только за свет, ну и коммуналка. И второе. Я работаю на телеканале, и нам нужен художник. Жду тебя завтра в 9.00 возле входа в горисполком. Отведу на собеседование. Возьми с собой все документы.
Алина внимательно выслушала его тираду, и немного подумав, взяла ключи и листочек с адресом, которые он держал на вытянутой руке.
– Я пока не стану тебя пытать отчего такая щедрость, но отказываться от предложения не буду. Догадываюсь откуда ноги растут.
– Ну и славненько, – с облегчение произнёс Юра, – а то я настраивался тебя уговаривать и даже применять силу. Ты умничка, что не стала выкаблучиваться. А на Жорика не обижайся, ты же знаешь, он всегда был нюней и маменькиным сыночком. Я побежал. До завтра. И постарайся не опаздывать.
Наглость, с которой тогда, в начале 90-х, каждый брался за дела, в которых ничего не смыслил, поражала. Два видеомагнитофона, простенькая камера со штативом, пара комнат, арендованных за копейки и связи в бывшем обкоме партии, позволяли гордо назвать своё творение первым коммерческим телеканалом в городе. И работали там такие же авантюристы, решившие, что нет ничего проще, чем делать телевидение. Вот и Алина ни секунды не сомневалась, что справится с неведомой ей роль художника-постановщика. А что ту сложного, ведь за плечами у неё была детская художественная школа и пять лет архитектурного института.
– Надо бы отметить, – деловито предложил Юра, после успешного завершения собеседования, – у меня для таких случаев коньячок припасён.
– Прямо здесь? – спросила Алина, оглядев его комнатку, уставленную стеллажами с видео кассетами.
– Нет. Здесь попалят. Давай у тебя. Заодно и новоселье обмоем.
– Хитро. А мы только вдвоём будем отмечать и обмывать? – лукаво прищурившись спросила она. – У тебя же, на сколько я помню, жена была. Как Наташка поживает? Давно её не видела.
– Да нормально она поживает. Ей до меня нет дела, мне нет дела до неё. Так и живём.