В шкафу скелет и крылья
Шрифт:
Отлакированная хорошим стилистом платиновая голова склонилась в царственном соизволении.
– Жанна Генриховна, у вас с Николаем Валерьевичем был разговор о том, что одна из ваших аудиторских фирм произведет проверку финансово-хозяйственной деятельности компаний Котовых и Рощиных?
Жанна Генриховна снова пообщалась согласным наклоном головы, но Дусе было и этого достаточно.
– А кто раньше производил аудит фирмы Котовых?
Закревская поглядела на «какого-то директора», Леонидов произнес название фирмы аудиторских конкурентов Жанны.
–
– Да, - не стал увиливать Стас.
– Это никакая не тайна, а моя прямая обязанность.
Дуся посмотрела на него немного дольше, чем того требовали обстоятельства, и отвернулась:
– Вернемся к кожуре. К сожалению, ввиду отсутствия Юлии мы не смогли реконструировать с максимальной точностью наши разговоры и действия, предшествующие ее падению со стула. Но попрошу со всей серьезностью отнестись к моим словам: Юля не могла добавить чего-либо в сок, коктейли и тем более в шампанское. Я все время находилась на кухне. Наблюдала за каждым ее жестом. Она не могла добавить яд. Категорически - не могла.
После недавнего словесного хлопка бича от сурового полковника народ не выражал протестов. Все сосредоточили взгляды на Дусе, у Евдокии появилось ощущение - каждый мысленно произносит фразу: «Чур не меня, чур не меня, спаси и сохрани!». Никто не подбодрял соседа взором, все вообще старались не встречаться взглядами. Ядвига так стиснула пальцы, что костяшки не только побелели, но и позеленели. В небольшой фиолетовый отлив пошли.
На мужа Рощина старалась не смотреть. Борис, показательно расслабленно, сидел в кресле прямо напротив Евдокии. Татьяна походила на замершую под метлою мышь.
– И в связи с этим мы возвращаемся к фруктовой кожуре.
– Евдокия наклонила голову, постояла, как будто раздумывая...
– Если яд не могла добавить Юлия, а кроме грейпфрута и винограда на кухне ничего не появлялось в течение двух дней... То можно сделать вывод.
– Дуся высоко вздернула голову, заострившийся подбородок упрямо выставился вперед: - Один-единственный вывод - ядом начинили грейпфруты. Только так он мог приникнуть в этот дом.
Сразу несколько голосов насмешливо фыркнули, язвительно хмыкнули, Ханькин разочарованно и громко втянул воздух сквозь стиснутые зубы.
– А шприц в кармане Юли?
– громко и нервно напомнил Эдуард.
– К нему мы вернемся чуть позже, - пообещала Землероева и уперла взгляд в задумчивого следователя.
– Шагаешь от противного?
– медленно проговорил тот, не слишком реагируя на восклицание Эдика, не поддаваясь общему недоверчиво-язвительному настроению.
– От очевидного.
– Дусин подбородок стал напоминать копье, нацелился в грудь сомневающегося следака.
– Если яд есть, а Юля, я уверяю, его не добавляла, он мог быть единственно и только в грейпфрутах. И пронести сюда шкурки из квартиры Тани мог лишь один человек.
Выброшенный вперед палец Евдокии указал на Леонидова.
– Только на Станиславе одежда, под которой можно что-то спрятать. Только он, как вы все видели, исчез из поля зрения всех присутствовавших на эксперименте на несколько минут. Только он имел возможность зайти на кухню, взять из помойного ведра проколотые иглой шкурки с остатками ядовитой мякоти и заменить их на те, что вынес из квартиры Татьяны. Потом добавить яд в бокал с шампанским. Позже, как я думаю, Стас проколотые шкурки выбросил, шприц подложил в карман джинсов Юлии. Возможность, как было сейчас доказано, у него имелась. Станислав оставался с Юлией наедине примерно с полминуты.
Довольно долго в комнате стояла тишина.
– Какая чепуха...
– раздался вздох «какого-то директора».
– Принес, поменял, подложил...
– Стас резко встал, снял с себя пышный вязаный джемпер и бросил его под ноги Дуси: - Вот, проверяйте. Футболка, которая была на мне в четверг и надета сейчас, была в стирке, признаюсь. Джемпер я не стирал. Если я пронес чертовы шкурки под одеждой, то... проверяйте. С изнанки должны остаться следы грейпфрута. Так?
***
Никогда не загоняйте зверя в угол. Зверь в безвыходном положении - смертельно опасен. Если не чувствуешь в себе силы, как он, сражаться до конца, не трогай смерть, не дергай за усы. Тем более если загнан в угол не просто хищник - человек.
Первые годы работы на Котовых Стас вел себя почти примерно. Осторожно подворовывал по малости то тут, то там, крошки собирал, кусочки откусывал. Но - не наглел. Не лез наружу, не воевал за место на припеке. Николай доверял ему практически абсолютно, Юля строго не вникала в финансовые документы - подмахивала, мельком глянув. Одобряла закупки и прочие действия старинного приятеля мужа.
Так продолжалось до той поры, пока года три назад не встретился Станиславу на презентации один шустрый молодой человек из хитрого коммерческого банка. Подвыпив виски, поболтав на перекурах, мужчины - как те рыбаки - увидели друг друга. Марк предложил Леонидову «вложиться в тему». Не сразу, конечно, не на пьяной приятельской волне, Марк намекнул, что есть возможность «выкачивать бабло из воздуха». От Леонидова только требовались на прокрутку немаленькие суммы.
Стас повелся и рискнул. Но на первый раз вложился скромно.
Прокатило.
Второй раз он увел из фирмы Котовых кусок побольше на подольше...
А дальше - затянуло. Деньги, сваливающиеся действительно из воздуха, развращают. Как и безнаказанность. Как и долгая, шельмовская удача. Стас вообще - из породы игроков. Любил азарт, драйв, комбинации...
Потому, кстати, и прогорел в конце девяностых во времена дефолта. Решил, что самый умный, рискнул, когда советовали «отлежаться», и, разумеется, попал. В кабинет наемного работника господ Котовых.