В стране минувшего

де Баржи Рене Трот

Несколько женщин, несших запасное оружие, следовали за охотниками.

Как только этот многочисленный отряд исчез в скалистом коридоре, Леон Беран ринулся внутрь подземелья, быстро пересек почти совсем опустевшую общую залу и, вбежав в свое помещение, коротко сказал вставшим и уже дожидавшимся его ученым:

— Охотники ушли. Удобный момент настал… В путь…

С этими словами он нагрузил себе на спину свой мешок, бочонок с водой и взял карабин.

Мадемба помог снарядиться в путь неловким

ученым и потом взвалил на себя увесистый груз, поморщившись от сознания, что приходится нести эти бесполезные коллекции.

— В путь, господа, — повторил Леон Беран. Сам он пошел впереди, время от времени оглядываясь назад, не следует ли за ними кто-нибудь из племени — из женщин или детей. Но ничего подозрительного он не заметил.

Благодаря своим разведкам в бесконечной путанице подземного лабиринта он легко прокладывал путь и скоро достиг грота, откуда был выход в длинную галерею. Найдя сделанную им несколько дней тому назад пометку, он сказал:

— Вот мы и здесь.

Он вышел в галерею, сопровождаемый обоими европейцами и негром. В течение более четверти часа они шли быстрым ходом.

Догадываясь, что ученые, как менее сильные и менее привычные, нуждаются в отдыхе, он остановился, предложил им сложить свой груз и немного посидеть. Не заставляя более просить себя, они сейчас же подчинились распоряжению. Через четверть часа он хотел уже дать сигнал к движению вперед, как вдруг заметил, что позади виднеется какая-то тень. Тревога охватила его. Неужели бегство открыто и их уже преследуют?

— Что же делать? Признать себя побежденными, вернуться в старое помещение, поджидая другого случая, или попробовать защищаться, пустить в ход оружие?

Он никак не мог ни на что решиться. А тень все приближалась, хотя в полумраке нельзя еще было разобрать, мужчина это или женщина.

Ученые и негр не замечали ничего. Наконец, преследующее их существо подошло к ним на расстояние в несколько десятков метров и очутилось под лучом света, проникавшем через узкую расщелину в скалистой массе.

— Да это Меча, — вскрикнул Беран, узнавший свою подругу. Вздох облегчения вырвался у него.

Оба ученые и негр на миг остолбенели от этого восклицания. А молодая девушка уже подходила к ним. Она остановилась подле Леона Берана и глубоко вдохнула воздух.

— Она бежала несколько часов, — подумал он. — Она совсем задыхается.

Ласковым тоном он спросил ее:

— Куда идет Меча?

— С Вао, — просто ответила она.

Пораженный простотой этого заявления, он не находил, что сказать. Она продолжала:

— Меча видела это, — она указала на багаж. — Меча знала, что Вао уйдет. Меча покинула охотников. Меча пойдет с Вао.

— Это невозможно, — воскликнул он, и на языке ее племени повелительно произнес:

— Меча вернется в

пещеру. Меча не может идти с Вао.

Кротко, но упорно, она настаивала на своем.

— Меча покинет племя… Меча пойдет, куда пойдет Вао.

Тронутый этой привязанностью, Леон Беран чувствовал себя в величайшем затруднении.

Вмешался Жан Норе, понимавший их разговор.

— Почему же не взять ее, если она хочет? Она скорее будет нам полезна, а не обременительна, так как она прекрасно знает лес.

Его поддержал и Леопольд Мессен.

— Отправить ее к своим — кажется мне очень опасным. Она может поднять тревогу.

— О нет, этого быть не может, — запротестовал Леон Беран, — Меча не донесет.

Слыша свое имя и понимая, что спор идет о ней, она, обратив к Берану умоляющий взор, повторила:

— Меча пойдет с Вао.

Он все еще ни на что не решался. Конечно, профессор Норе прав, Меча может оказать неисчислимые услуги, но ее судьба? Ведь нельзя взять ее с собой в Конго, еще менее — в Европу. Да и новые климатические условия могут оказаться губительными для нее.

Вслух он высказал только это последнее соображение.

— Простите, любезнейший соотечественник, — возразил Леопольд Мессен. — В Европе, конечно, Меча жить не может, но в Конго — дело другое. Да сами мы, менее сильные, европейцы, ведь приспособились же мы к температуре и атмосфере местности, из которой она выходит. Почему не допустить и обратную возможность?

— Вы подумайте, — добавил Жан Норе, — какой исключительный интерес будет представлять присутствие Мечи в доступной для всех части Конго. Какую иллюстрацию даст она нашим открытиям и докладам.

— Интерес капитальный, — воскликнул Леопольд Мессен.

Леон Беран поморщился. Видеть свою дикую подругу выставленной в качестве музейного животного, — эта перспектива ему не улыбалась.

— Они неисправимы, — пробормотал он сквозь зубы. — Ну да, в случае надобности, я сумею остановить их нелепые поползновения.

Но необходимость решать немедленно, и прежде всего сознание трудности убедить Мечу, заставили его в конце концов согласиться и, обернувшись к молодой девушке, он сказал на ее языке:

— Вао возьмет Мечу.

Великая радость отразилась на ее лице и жестом признательности она взяла его за руку.

Чтобы положить конец этим излияниям, до крайности смущавшим его в присутствии ученых европейцев, он скомандовал:

— В путь, господа!

Меча шла вслед за ним, потом, тронув его за плечо и прошептав, что она сейчас вернется, отошла в обратном направлении и скрылась в мраке подземелья. Часа через два, когда ученые стали уже тревожиться ее отсутствием, она появилась опять, принеся с собой карабин Мадембы, два револьвера, топор и кирку…