В такт твоей музыке

Джой Энни

Марина сначала морщится, будто я предъявляю претензию, но потом отвечает.

— Она кусается. Больно кусается. И ничего не помнит. Это сложно.

Меня в ответ распирает смех. Блин. Это не очень красиво.

— Да ты что! Ты мне это говоришь?! — немного успокаиваюсь и говорю спокойнее. — Кусалась она и раньше, просто не так сильно и не так часто и не со всеми. Я-то её знаю с других сторон. А ты попробуй найти общий язык.

— Будто ей он нужен, — хмыкнула Марина в ответ.

— Нужен! Поверь мне как раз таки сейчас

нужен! Когда она все вспомнит только обидится на твои реакции. За себя извинится конечно, но подумает, что она не так уж тебе была нужна на самом деле.

— Ты прав…

Повисает тишина. В самом деле. Если каждый будет её игнорировать, а она всё вспомнит… Бедная моя Лия. Не представляю, что у неё в голове будет если она всё вспомнит. Когда она всё вспомнит. Я всеми силами добьюсь этого. После напряжённой тишины решаю немного разбавить диалог.

— С Женей она, кстати, вообще не кусается.

— А с ним каким-то образом можно кусаться? — мягко улыбается Марина, но вижу, что всё равно грустит.

— Тоже, верно.

— Ладно, Петь. Прости меня…

— Пошли со мной, — тяну её за руку на выход, к чёрту кофе.

— Куда?! — оборачивается Марина в след своему одиноко стоящему капучино.

— Пошли-пошли.

Быстро проходим по коридору, запихиваю Марину в лифт, и мы опускаемся на нижние этажи к тренировочным залам. Затаскиваю её в переодевалку и отпускаю.

— Переодевайся. Потренируемся. На ножах. Я по ним соскучился. Заденешь меня я проставляюсь. Если нет, то ты.

— А если ты меня? — с сомнением спрашивает Марина.

— Не переживай. Я буду максимально нежен, — улыбаюсь в нетерпении начать тренировку, как раз мозги прочистит и можно работать.

— Очень смешно. А если я сильно тебе задену? — с опаской спрашивает она.

— Я даже хочу почувствовать боль, — отвечаю, смакуя и облизываясь будто кот перед сметаной.

Физическая боль сейчас была бы кстати. Прочищает мозги и заглушает душевную боль не хуже спиртного, от которого толку по итогу особого нет.

— Прости, — тяжело вздыхает Марина.

— За что? — недоумеваю.

— Порой я забываю, как тебе тяжко…

— Все нормально. Ты не обязана бегать за мной как за маленьким.

— Обязана

— Тебе должностную инструкцию принести?

— Лично себе обязана.

— Ладно-ладно. Хватит сентиментальности пошли подеремся немного. Пока я тебя не отчитал за то, что ты на работе прохлаждаешься.

Марина мило закатывает глаза и улыбается, выслушивая мои угрозы. Я тактично удаляюсь и иду переодеваться сам.

Выходя в зал, дожидаюсь её и снаряжаю нас специальными ножами для ближнего боя. Встав в стойки, мы начинаем. Понимая, что Марина точно не пойдёт на меня первой, дабы не ранить, ведь сохранность моего тела её работа, иду вперед сам.

В процессе боя делаю свои приемы либо слишком очевидными, либо немного замеливаю, чтобы она успела меня прочитать.

Она, конечно, хороша. Чертовски. Только ей проще убивать, а мне… Мне просто приносить боль. Именно из-за того, что я всегда наслаждаюсь процессом схватки, а не стремлюсь к финальному результату я и стал первоклассным мастером.

Мне нравится бить, изводить, оттягивать, выматывать соперника используя при этом уже полученный им урон и добавлять новый. Движение это как танец, оружие кисть, а тело врага мой холст. Романтизировать мастерство можно было бесконечно. У меня это чертовски профессионально выходило. От этого и становилось тошно. Романтизировать насилие занятие для больных. Хотя меня можно оправдать в этом смысле. Ведь для меня это больше искусство и спорт.

Поиграв немного у Марины на нервах своими недо атаками, наконец перевожу её в наступление. Отлично теперь задача её хорошенько разозлить. Как только она наступала с каждым её захватом и приёмом я позволял её меня заломать, но в последние минуты уходил. Тогда она стала наступать резче и сильнее.

Наши руки сцепляются в заимном блоке, она пытается перехватить мой нож, но я не даюсь. Чувствую, как в миллиметре от моей кисти находится лезвие её ножа. Марина слегка дергает ножом и я, пользуясь моментом, слегка помогаю ей сам. Ножевое на боковом торце ладони обеспечено.

Чувствую режущую жгучую боль, рука начинает пульсировать и из раны начинает течь кровь. Пытаюсь задержать это чувство и немного забыться.

— Так нечестно! Ты хотел, чтобы я тебя порезала! — возмущается Марина и подлетает ко мне ближе, чтобы осмотреть руку. — Блин… Ужас… Прости…

— Да я сам этого хотел, — смеюсь в ответ, ладно порез не такой уж серьёзный, затея не удалась.

— Зачем? — вопросительно смотрит она на меня.

— Боль прочищает мозги, — пожимаю плечами.

— А медитации?

— К черту медитации, — бросаю в ответ, а потом жалею.

Понимаю, что так делать нельзя это плохо и мне нужна медитация. Настоящая, в моём зале, а не весь этот минимум в суете, который я себе позволяю. Увечья — это полная хрень. Зажимаю рану, чтобы не текла кровь.

— Когда Лия перед глазами крутится всё время это невозможно! Я не могу это переваривать! А ещё теперь, когда она с этим слащавым слизняком Стасом, — оправдываю себя.

— Так поговори с ним, — прилетает в ответ предложение.

— Я, конечно, хотел бы изучить его богатый внутренний мир путём вскрытия, но нет. Пусть Лия делает что хочет.

— Сам допускаешь тогда. Тут не ныть, а бороться надо, — предложение Марины точно пролетает в трубу, потому что она явно пропускает важные личностные детали.

— А что я сделаю? Скину Стаса с обрыва, и она сразу прибежит ко мне? Нет конечно! Лия испугается меня еще сильнее и так заберется под свой панцирь, что я вообще её оттуда не достану.

С минуту подумав Марина ответила.