В тени большого взрыва 1977

Арх Максим

— А-а, — простонал я, схватившись за голову, буквально всем своим телом ощущая, как мир переворачивается с ног на голову. Постоял так пару минут, пытаясь прийти в себя, а затем шлёпнул себя по щеке под удивлённые взгляды влюблённых и сказал: — Идите ко всем, а сюда позовите Антона.

Лидер группы подошёл полностью погружённый в себя.

— Знаешь о чём хочу поговорить? — спросил его я, глядя в чёрное небо, в котором не было звёзд.

— Догадываюсь, — произнёс тот и, встав рядом, тоже посмотрел в окно. — Они все вчера после премьеры только и говорили о том, как они хотят играть в кино. Потом ночью мне звонили некоторые и намекали что интерес к группе пропал.

— А ты?

— А что я? Я как все, — пожал плечами тот.

—

В смысле как все? — не понял я, пристально посмотрев на него, и тут же меня словно бы окатило водой.

— Я тоже не хочу больше играть. И ждал своей очереди, чтобы спросить тебя.

— О чём?!!

— Не найдётся ли у тебя и для меня какой-нибудь роли?

— А-а…

— А ещё я хочу поступить во ВГИК. Ты не знаешь у них есть вечернее отделение? Или мне лучше об этом у Хачикяна спросить?

— Ёлки-палки!!!! Да ты обалдел что ль!! — прошептал пионер и громко крикнул: — Товарищи из ансамбля быстро подойдите ко мне! — и видя, что те еле идут прикрикнул: — А ну бегом! — народ заметно зашевелился.

Когда все собрались, обвёл коллектив пристальным взглядом и, подняв руку, на распев произнёс:

— Внимайте Мне, заблудшие дети мои! Вы заблудились! Опомнитесь и отриньте свою гордыню, приняв смирение, — и видя, что слова легли на благодатную почву, потому что народ охренел, открыв рты, приступил к проповеди, в которой, мешая мифы и реальность, предательство и благородство, разум и безумие, веру и безверие, а также высокий штиль и мат, объяснил заблудшей безмозглой пастве своей в двух словах, что они в край все о***!!!!!!

— Я б** как проклятый ё** в р** целыми днями вам б** хиты е** сочиняю, а вы м*** тупорылые совсем б** берега попутали!! Какие ещё на х** фильмы вам нужны ё*** д****!!! Вам б** партия и советская власть на какой *** инструменты заграничные покупала? Вы е* т** м** на какой *** в клипах снимались?! Вы ё* в р** какого *** и мне и людям мозги **** всё это время?! Пластинки вы на *** записывали ё*** вы на всю голову до***!!!! — вкрадчиво внушал я прописные истины заблудшим овцам, брызгая во все стороны слюной.

Через четверть часа разъяснений чуть успокоился, охрипнув и уже менее конструктивно сказал в ушки моих детишек: — Ребята, я вас прекрасно понимаю. Кто из нас не хотел бы блистать на экране как Любовь Орлова, Андрей Миронов или скажем Михаил Пуговкин? Разумеется, все мы этого очень хотели бы. Но послушайте меня и примите это как аксиому. Актёров и в стране, и на Земле тьма тьмущая, но взлетают и становятся звёздами единицы. Не редко бывает и так, что актёр сыгравший в одном фильме прекрасно, больше за всю свою карьеру ни в одной, хоть сколько заметной картине, не снимается. Также нередко бывают случаи, когда актёр становится буквально заложником своей роли и зрители его ни с кем другим, как с сыгранным им когда-то персонажем, больше ассоциировать не могут. Примеры я вам приводить не буду, но, поверьте, их много, и если вы захотите, то сами поймёте о ком я говорю, посмотрев допустим наши всеми любимые комедии. Но это разумеется не единственный пример. Если хорошенько покопаться, то таких человеческих трагедий можно увидеть много. Поэтому в актёрской карьере всякое бывает. И проблема тут в том, что исправить такую ситуацию будет крайне сложно, если вообще возможно, — поправил воротник. — А вот с музыкой наоборот, я могу помочь сделать шедевры для вас, и вы всегда будите на высоте. Понимаете? Всю свою жизнь! У меня сейчас уже полно материала, а в скором времени будет ещё больше! В скором времени вы будете на волне и вас все будут любить. Ну а если в дальнейшем кто-то захочет делать сольную карьеру певца, то песни я без проблем смогу написать и ему. Материала у меня предостаточно, а в скором времени будет ещё больше. Что же касается съёмок, то раз уж вам так хочется, — хмыкнул, — то почему бы и нет. Я думаю, что смогу написать сценарий, в котором вы все сыграете достаточно большие роли. Окей? — и, увидев ожившие улыбнувшиеся лица,

сразу же предупредил: — Только это будет после Нового года — ближе к весне. Сейчас я буду снимать про спецназ, а вы, мои любимые, хоть я вас и очень сильно обожаю, но на спецназовцев вы никак не тяните, — вновь хмыкнул, посмотрев на очкастого друга, чуть подумал и добавил: — ну разве, что Сева может сыграть роль любителя рассказывать пошлые анекдоты.

— Какие-какие анекдоты? — не поняла Юля, а равно и все остальные.

— Пошлые. Впрочем, это пока не важно. Сейчас важно другое! Вам нужно немедленно выкинуть всю муть из головы и заняться насущными вопросами: выучит материал на все сто процентов, чтобы он у вас от зубов отскакивал. В субботу я буду уже в Москве, приеду проверю! И не дай Бог… — показал кулак. — Ферштейн али нихт ферштейн?

— Ферштейн, — довольно дружно ответили дети, заулыбавшись.

— Ну тогда «зер гуд», — окончательно перешёл я на заморский.

— А насчёт кино ты серьёзно? — спросила меня Юля.

— Естественно, да. Вы все снимитесь. Обещаю, — твёрдо произнёс пионер, пожав протянутую руку.

Я не видел, что на мои крики подошли и Лебедев с Юрисом, поэтому недовольное: — Ишь раскомандовался командир. Обещает направо и налево всем всё подряд! — было для меня неожиданностью.

Перевёл взгляд на Лебедева, подошёл к нему почти вплотную и громко заявил, глядя ему в глаза: — Я обещаю Вам, ребята, что в следующих фильмах, которые мы будем снимать после Нового года, каждый из вас обязательно получит по небольшой, но заметной роли!

Министерский, не отводя взгляда, продолжал смотреть на меня, а я посчитав, что «мишн комплит», развернулся и глянул на часы, стал со всеми прощаться, пообещав, что в субботу с самого утра обязательно прибуду на генеральную репетицию.

— Васин! — окликнул меня член комиссии, когда я уже собирался выйти в вестибюль. — Чтоб больше я тебя в Москве до пятницы не видел, — сказал он жёстко, но потом смягчился: — Отдыхай и набирайся сил. Понял?

— Так точно! — хмыкнул я, надел на голову ушанку, открыл дверь и хотел было выйти, но меня вновь остановили и это оказался наш гитарист Дмитрий.

Предвидя, что он мне сейчас скажет, быстро ему заявил: — Я же сказал, что снимутся все. И ты в том числе. Так что не переживай.

— Да я и не переживаю, — обыденным тоном произнёс он. — Я просто у тебя спросить хотел. Я чего-то на собрании ничего толком не понял. Мы какое-то кино что ль в ГДР снимать собрались? О чём вообще ты там говорил?

Глава 14

Всю дорогу был угрюм и неразговорчив. На вопросы Юриса отвечал неохотно, ибо настроения разговаривать абсолютно не было. Просто сидел и смотрел в окно, размышляя над тем, как просто рушатся у людей мечты и строятся песочные замки.

Ещё вчера они были токарями и студентами, сегодня стали музыкантами, а завтра решили стать актёрами. Вот так вот просто, бац, и жизненные ориентиры поменялись. Их поманил экран и известность, что в общем-то понятно, ибо кто из нас не хотел бы стать знаменитостью, которую показывают в кино или по телевизору.

В музыке, если ты не певец — вокалист, а обычный музыкант, то пусть даже ты играешь очень в известном ансамбле, о тебе мало кто знает и практически никто на улицах не узнаёт. Конечно есть исключения типа: «The Beatles» или «Metallica». Это культовые коллективы и фанаты безусловно знают не только тех, кто поёт, но и тех, кто играет на музыкальных инструментах. Таких известных парней, естественно, узнают всегда и везде. Но вот о простых музыкантах не из столь раскрученных брендов широкой публики почти ничего не известно. Кто знает барабанщика Элвиса Пресли или гитариста, игравшего у Утёсова? А кто играл в оркестре у Шаляпина при записи знаменитого шедевра «Вдоль по Питерской». Имя им легион и хотя все они делают не меньше, чем певцы, их никто не знает и они особо никому не интересны. Ну или почти никто и никому…