Вагина. История заблуждений
Шрифт:
Emanat ex intima vagina. Ostium eus clausum esse solet; muliere autem in coitu ad voluptatem excita ita ut genae rubescant et haeret vox eus, ostium illut aperitur et humor inde excretus profluit, cum ad summum voluptatis culmen mulier pervenerit. Qui humor ubi in vaginam collectus erit, vir membrum per unius pollicis spatium reducat, deinde promoveat atque retrahat, quo mulieris essentiam hauriat, тем самым оказывая благоприятное действие на его «изначальный Янь» и питая его дух.
[Влагалище можно видеть изнутри. Его входное отверстие обычно закрыто, однако когда женщина испытывает возбуждение при коитусе, так что на ее щеках появляется румянец и голос делается хриплым, тогда эти уста раскрываются и из них вытекает влага, как только женщина достигнет пика своего сладострастия. Как только эта влага соберется во влагалище, мужчина выводит свой член на несколько дюймов, затем вводит опять и снова выводит, чтобы поглотить женскую сущность.]
Подобные тексты
149
Речь идет о Лао-Цзы (Старый Младенец, Мудрый Старец), древнекитайском философе VI—V вв. до нашей эры, одном из основателей течения даосизма, авторе трактата «Дао дэ цзин» («Канон Пути и благодати», другое название «Три телеги»: написанный на бамбуке, он занимал три телеги). Когда Лао-Цзы стал стар и разочаровался в людях, он, узрев упадок правящей династии, отправился куда-то на запад, в горы. Перед исчезновением его видели верхом на зеленом буйволе.
Если мужчина будет менять женщин в процессе соития, он получит максимальную пользу. Если он способен совокупиться более, чем с десятью женщинами за одну ночь, тогда все обстоит как нельзя лучше. Если совокупляться все время с одной и той же женщиной, ее жизненный сок постепенно ослабеет, пока в конечном счете она не окажется более в состоянии одаривать мужчину здоровьем. И что хуже всего, сама эта женщина будет изнурена.
Десять женщин за ночь, и притом ни одной эякуляции?! Если бы женщины эти были проститутками, тогда частота их сексуальных контактов создавала бы столько инь, что мужчина был бы компенсирован за потерю своего семени. Около 1500 года тексты стали более умеренными, и как считает ван Гулик, это было связано с резким увеличением заболеваемости сифилисом — новым видом угрозы для здоровья. Мастурбацию тогда считали очень нездоровым занятием в любом возрасте, да и ночные истечения (поллюции) были поводом для тревоги. В особенности если мужчине приснилась соблазнительная женщина, тогда в него, скорее всего, вселились женские инкубы или лисицы-демоны. А если мужчина встретил женщину, с которой у него было соитие во сне, ему следует быть начеку: она очень даже может оказаться инкубом, который жаждет похитить у него его янь.
Трудно сказать, получали ли достаточно удовлетворения сами женщины, игравшие столь важную роль в духовно направляемом сексуальном мире. В фильме «Зажги красный фонарь» (режиссер Чжан Имоу) хорошо представлена атмосфера жизни в старом Китае. Ясно, что мужчины тогда проявляли серьезное сексуальное внимание к своим женам и наложницам. Это было не более чем их обязанность; каждая женщина имела право на секс, по крайней мере, один раз в пять дней. Однако завершив свои физические обязательства, мужчина полностью забывал о женщинах, и, кроме тех ночей, когда он появлялся у них для занятий любовными играми, они его никогда и не видели. Приведенную выше восторженную поэму, которая описывала брачную ночь, написал, разумеется, мужчина. Женщинам XXI века с огромным трудом удается убедить своих любовников, что мужчины несовершенны, если речь заходит об умении оценить сексуальные потребности противоположного пола. Может, то же самое имело место в Китае, двадцать пять веков назад?
Связь между физическим и духовным началом продолжает быть предметом обсуждения, однако это может носить обманчивый характер. В своем коротком рассказе «Человек из Сингапура» Рената Рубинштейн [150] описала свою встречу в аэропорту Гонконга с мужчиной (мистер Джейкоб), который предложил ей познакомить ее с йогой. «Секс тут ни при чем!», — уверял он ее. Рената, которая знает себя достаточно хорошо, чтобы понять, что йога не для нее, тем не менее, позволяет завлечь себя в квартиру этого мужчины, где под его уморительные комментарии, происходит точь-в-точь то, что во время случайной, одноразовой связи она могла бы ожидать и в Амстердаме. Она была вполне удовлетворена свиданием, однако, тем не менее, поинтересовалась у него, к чему было так специально заявлять с самого начала, что якобы «секс тут ни при чем». Мужчина глубоко уязвлен: как она смеет сравнивать все, что она только что пережила, с чем-то настолько банальным, как секс?! Восток есть Восток, а Запад есть Запад, и им точно никогда не сойтись… [151]
150
Рената
151
Строка из стихотворения Р. Киплинга (1865—1936) «Баллада о Востоке и Западе»: «Запад есть Запад, а Восток есть Восток, и им не сойтись никогда» (перевод И. Долголикова).
Страхи, связанные с попусту пролитой спермой, по-прежнему очень распространены в Азии. Индийские врачи отмечают наличие большого количества пациентов мужского пола с «синдромом дхат», то есть утратой спермы, связанной с различного рода тщедушием и бессилием, а также патологическим мучительным беспокойством. Западному наблюдателю трудно понять, являются ли они рядовыми ипохондриками, которых тревожат эпизоды мастурбации, или же в самом деле существует некое физиологическое состояние, повинное в «протечке» и в потере семени. В свою очередь, еще в 1950 году даосские секты в Китае приглашали широкую публику принимать участие в «кружках по изучению даосизма», которые на поверку оказались группами с довольно оргиастической программой, пообещав их участникам бессмертие и неуязвимость для всевозможных неприятностей и болезней.
Но и в Западной Европе еще относительно недавно напрасная потеря семени считалась причиной утраты умственных способностей. Благодаря дневникам братьев Гонкур нам известно, что Флобер во время своих регулярных визитов к проституткам, всякий раз стремился не допускать семяизвержения. «Hier, j’ai perdu un livre» («Вчера целую книгу потерял»), — подавленно сообщал он братьям всякий раз, когда хотел дать им понять, что в очередной раз не смог совладать с собой, и эякуляция застала его врасплох.
В западной культуре нет хвалебных гимнов выделениям из влагалища, однако всякий, кто пожелает читать между строк, обнаружит двойной смысл в арии Церлины из оперы Моцарта «Дон Жуан, или Наказанный развратник» (1787). Во время своей свадьбы крестьянка Церлина вдруг заколебалась под натиском развратника Дон Жуана, поэтому ее будущий муж, Мазетто, собрался отомстить ему за это. Однако Дон Жуану удалось одурачить его, притворившись собственным слугой, Лепорелло, а затем он задал ему изрядную взбучку. Церлина обнаруживает Мазетто стонущим, в синяках, и, чтобы его утешить, убеждает его, что сама облегчит его боль:
Средство я знаю — И обещаю Вылечить скоро, милый, тебя. Средство простое Непокупное, Его в аптеке сделать нельзя. И это средство Вечно со мною Им успокою боль всю шутя. Если ты спросишь: где же оно? Здесь оно, милый мой, Бьется всегда — Всегда! [152]И дальше в ремарке автора либретто, Лоренцо да Понте, можно прочесть, что Церлина кладет руку Мазетто прямо на свое сердце! Оперные сопрано обычно физически не слишком искренни в сценах нежной, быстро вспыхивающей эротичности, однако я слышал множество субреток, игравших роль Церлины, и среди них было немало исключительно кокетливых невест… Мазетто обычно играют как простака, и именно в этой арии у него есть возможность для достижения пределов собственных экспрессивных возможностей, когда до него наконец доходит, какое «лечение» ожидает его. Музыка этой арии, «Vedrai carino», отличается совершенно ангельским очарованием.
152
Вторая ария Церлины из второго акта оперы «Дон Жуан» (перевод И. Тюменева). В русском переводе сглажен смысл по сравнению с итальянским оригиналом: «Senti lo battere, tocca mi qua» («Потрогай, как бьется, о, тронь меня там»).
Песнопения восхваляющие и ритуальные
Составляя ряд восхвалений в адрес влагалища, нельзя не добавить в него связанные с ним звуки. Приводимые ниже строки написал арабский поэт XIX века Ибн ар-Роми:
Шишковатый шомпол в сочной щели девы широкобедрой звучен — чем не шлепки рук по вязкому тесту в пекарне иль не чавканье ног, когда каменщик ступит в раствор. Жесткий уд в этом пышном, и жарком, и жаждущем лоне за собою повлек благочестного мужа, что к истоку припал до земли, отдаваясь, как соколу селезень, — познавая любовь, что дана навсегда.