Вагина. Новая история женской сексуальности
Шрифт:
В 1976 г. Шир Хайт опубликовала свой «Доклад Хайт. Общенациональное исследование женской сексуальности» [22]. Эта работа способствовала формированию нового взгляда на проблему, радикально отличающегося от всех предшествующих, особенно от фрейдистской модели, поскольку Хайт исследовала, что женщины испытывают во время полового акта, и ее доклад содержал информацию о личном опыте женщин, который они описали своими собственными словами. Хайт не диктовала женщинам, что они должны испытывать. Она обнаружила именно то, о чем я уже говорила выше, а именно: две трети женщин не достигали оргазма от проникновения полового члена без дополнительных ласк. Этот вывод стал настоящим откровением для многих миллионов женщин, которые, начитавшись Фрейда и его последовательницы Карен Хорни, считали себя недостаточно «зрелыми» только потому, что не достигали в процессе полового акта оргазма.
Приведенные Хайт слова женщин, которые способны испытывать оргазм от полового акта, в противоположность
Но в 1970-е гг. в противовес Фрейду многие профеминистски настроенные эксперты рассматривали клитор так, будто это что-то оппозиционное вагине, феминистки, такие как Анна Кедт, написавшая эссе «Миф о вагинальном оргазме» (1970), стремились разрушить установленное Фрейдом главенство вагины над клитором. Вполне обоснованно отстаивая необходимость уделять внимание клитору, они, однако, делали вывод, что сама идея существования вагинального удовольствия возникла как результат зловещего мужского заговора. Его целью, по их мнению, было убедить женщин в том, что вагина является средоточием истинной женственности, а клитор не так уж и важен. Все это нужно было для того, чтобы женщины уверились в своей зависимости от мужчин и таким образом мужчины получили бы карт-бланш на то, чтобы лениться и игнорировать истинные сексуальные потребности женщин.
Своим возвращением на «первые роли» клитор был обязан не только исследованию Шир Хайт. В вышедшей в 1972 г. в книге Алекса Комфорта «Радости секса» (The Joy of Sex) [16] , которая пользовалась в свое время большой популярностью, было описано множество способов возбуждения и стимулирования клитора. Все это привело к тому, что вагина утратила былое значение. С 1970-х гг. на нее стали смотреть как на что-то устаревшее, из жизни домохозяек, и так продолжалось до тех пор, пока в 1981 г. Беверли Уиппл не открыла заново точку G. (А в XXI в. подогреваемый порнографией интерес к женской эякуляции снова привлек внимание к вагине.) Эта поляризация разделила женскую сексуальную систему, которая на самом деле является единой сетью, на две части, соотносящиеся с двумя очень разными культурными идентичностями. На протяжении трех десятков лет клитор считался по-своему круче, чем вагина, и таким образом женщины вновь оказались перед ложным выбором, который предполагал слишком упрощенный подход к их сексуальности. Если ассоциировать клитор с кем-то из людей, он был бы гламурной, носящей мини-юбки Глорией Стайнем, а вагина была бы немного смешной, со старомодной прической Мирабель Морган, автором возвращающего к патриархальным устоям бестселлера «Совершенная женщина» (The Total Woman) (1970).
16
Комфорт А. Радость секса. — Екатеринбург: Литур, 2002.
Итак, вторая волна феминизма избрала своей миссией научить угнетенных женщин среднего класса находить свой клитор и требовать равных с мужчинами прав на достижение оргазма и мастурбацию. В 1973 г. Бетти Додсон, активистка феминистского движения и секс-инструктор, начала проводить семинары для женщин, чтобы помочь им «оценить красоту своих гениталий, а также изучить разнообразный опыт достижения оргазма через практические навыки мастурбации» [23]. Ее целью было научить «дооргазменных» женщин мастурбировать так, чтобы получать оргазм, и она достигла в этом больших успехов. Ее семинары широко освещались в средствах массовой информации и женских журналах, побуждая женщин проникнуться идеей о том, что сидеть с раздвинутыми ногами перед зеркалом и знакомиться с собственной вульвой и вагиной — это значит расширять свои права и возможности.
Однако 1970-е ознаменовались и многочисленными попытками феминисток рассматривать вагину в ее совокупности, то есть влагалище, половые губы и клитор. Жермен Грир, прославившаяся своим яростным манифестом «Женщина-евнух» (The Female Eunuch) (1970), не сомневалась в неразрывной связи вагины со свободой. Она посвятила целую главу своей книги «Нижнее белье сумасшедшей» [24], впервые опубликованной в 1986 г., политике женской сексуальности, о которой писала в 1970 г. Речь там идет о вагине и политике ее унижения. А в эссе для Suck Magazine Грир призывала: «Дамы, любите свою вагину!»
В том же ключевом для феминизма десятилетии напористые и стремящиеся к самоопределению феминистские вагины дебютировали в литературе. В1973 г. Эрика Джонг опубликовала свой «Страх полета» [17] , прославившись выражением, которое, как она шутит, будет написано на ее надгробии: «спонтанный трах». В своем романе она утверждает, что именно это — мечта каждой освобожденной женщины: горячий секс без эмоциональных барьеров и «багажа». Героиня Джонг Исидора Винг связывает пробуждение своей вагины с творческим пробуждением и своим становлением в качестве хозяйки собственной жизни, а не пассивной спутницы разных мужчин. Роман Джонг был опубликован в 14 странах. Своей невероятной популярностью он обязан именно тому, что стал первым женским романом, который провел параллель между сексуальным пробуждением женщины и ее психологическим и творческим взлетом. Доктор Винг, муж Исидоры, которому она изменяет с более чувственными любовниками, никогда, как мы понимаем, не сможет пробудить скрытый в ней потенциал писателя и авантюристки. В финальной сцене книги Исидора, теперь полностью погруженная в свой собственный сексуальный и творческий опыт, рассматривает светлые волосы на своем лобке лежа в ванне, и это служит тропом для обозначения связи вагины и воображения: «Я плескалась в глубокой ванне, чувствуя, что что-то не так, что-то показалось мне странным… Я посмотрела вниз, на свое тело. То же самое. Розовое V бедер, треугольник вьющихся волос, веревочка от тампона, закинутая в воду словно для рыбалки, как у героя Хемингуэя, белый живот, наполовину погруженная в воду грудь… красивое тело. Мое. Я решила это запомнить. Я обняла себя. Это был мой страх, который пропал… что бы ни случилось, я знала, что я это переживу. Я знала, что прежде всего я буду продолжать работать…» [25].
17
Джонг Э. Страх полета. — М.: Эксмо, 1994.
Освобожденная, настроенная на творчество героиня рассматривает свое тело и вагину и думает о приверженности своему творчеству. Эта сцена — метафора сексуального пробуждения, которое является творческим в той же степени, что и физиологическим, и связано как с чувствами, так и с разумом.
Что касается изобразительного искусства, то в 1974 г. Джуди Чикаго провезла по музеям США выставку своей художественной композиции «Званый ужин». Чикаго изобразила 39 вошедших в историю женщин, мифических и реальных, в виде бабочек, напоминающих вагины, которые лежат на тарелках. Эти тарелки были расставлены на треугольном обеденном столе, а треугольник является архетипическим символом женского начала. Для Джуди Чикаго образ «бабочки-вагины» — это троп женского творчества. Предполагалось, что разные изображения вагин должны были передать индивидуальность и характер каждой из женщин и представить ее деяния. В 1979 г. Чикаго издала еще и сборник фотографий этих тарелок. И выставка, и книга произвели в свое время настоящий фурор, вызвав шквал резких критических рецензий. Однако мало что могло бы передать связь вагины и творческого потенциала более точно и тонко, чем эти гипотетические вагины Мэри Уолстон-крафт и Эмили Дикинсон, даже если эта связь по-прежнему улавливалась лишь интуитивно.
Таким образом, для вагины, а значит, и для женщин, это было в целом довольно удачное десятилетие. В конце 1970-х гг. журнал Redbook опубликовал результаты опроса, которые свидетельствовали о том, что 70 % опрошенных женщин были, по их словам, «удовлетворены своим браком в сексуальном плане», 90 % сообщили о том, что принимают активное участие в сексе по крайней мере в половине случаев, и часто отвечали «всегда», а 64 % заявили, что регулярно достигают оргазма во время занятий любовью. Кроме того, большинство опрошенных сказали, что они часто сами инициируют занятия сексом и могут откровенно говорить с партнерами о своих сексуальных потребностях. (В последующие десятилетия «сексуальной революции» и распространения порнографии число женщин, которые достигают оргазма во время любовных ласк, не увеличилось, а число тех, кто может откровенно обсуждать свои сексуальные потребности с мужчинами-партнерами, даже сократилось [26].)
Задавшись целью вернуть вагине былое значение, феминистское движение не ограничилось литературой, живописью и публицистикой. Рынок также с энтузиазмом отреагировал на новые веяния, например появлением ориентированной на женщин эротики, такой как продукция Vive Productions. Эта компания снимала более романтичные и эмоциональные, с медленным развитием сюжета порнофильмы для женщин — жанр, который вскоре почти исчез, так как женщины приспособились к мастурбации под обычное порно. Кроме того, возникли ориентированные на женщин магазины секс-игрушек, например Babeland в Нью-Йорке или Good Vibrations в Сан-Франциско. (Менеджер бруклинского филиала Babeland, который раньше назывался Babes in Toyland, сообщила, что в настоящее время постоянно разрабатываются новые продукты для сексуальных игр, призванные стимулировать точку G и вызывать женскую эякуляцию, и что акции компаний взлетают все выше и выше. Я спросила, с чем связана эта тенденция. Оказалось, дело в том, что порнография начала фокусироваться на женской эякуляции, побуждая женщин изучать стимулирование их точек G.)