Ваклин и его верный конь
Шрифт:
— Ох, дорогие сестрицы, ни вам, ни мне никакая беда не грозит. Горе нашему молодому конюху, чужеземцу, что вернул нам молодую силу!..
— Что же с ним стряслось? Говори! Ведь нынче ночью он был здоровехонек.
— Ох, сестрицы! Черные тучи сгустились над его буйной головушкой!
Кобыла рассказала про ханский наказ и про то, какая лютая казнь ждет конюха, если он через три дня не доставит хану корону Хозяйки горных озер…
Услыхав такую весть, кобылы повесили головы и стали думать-гадать, как помочь своему благодетелю, как отвести от него страшную беду, спасти от острых ятаганов
Первой нарушила молчание самая старая кобыла:
— Э, сестрицы, это еще не напасть! Бывают беды и похуже. Горю конюха можно пособить. В молодости, помню, я слыхала, что Хозяйка горных озер каждый вечер перед тем как лечь спать запирает свою корону в золотой ларец, а ларец тот опускает на дно озера, что лежит за горами Трах и Бух… Эти две соседние горы с незапамятных времен бьются одна о другую и не пускают к озеру ни одной живой души…
— Ох, сестрица, — перебили старшую сестру остальные кобылы, — где нашему конюху, пришельцу из чужедальней стороны, добраться до того озера! Нет, не достать ему золотой ларец с короной… Ведь как только он попытается проникнуть к озеру, горы, о которых ты рассказываешь, сотрут его в порошок!
— И эту беду можно одолеть. Бабка моя покойница рассказывала, — а ей про то поведала её бабка, — что в трехстах шагах от гор Трах и Бух есть белая, круглая, как яйцо, скала. Так вот, если после полночи, когда пропоют вторые петухи, трижды дотронуться до той скалы пучком разрыв-травы, она расколется надвое и из трещины выкатятся две серебряные коробочки. В каждой из них по золотой лампаде, а в каждой лампаде по девять капель лампадного масла. Стоит засветить эти лампады у подножия гор Трах и Бух, как они перестанут биться одна о другую и не сдвинутся с места, пока не выгорит все масло… Если наш конюх успеет за это время добраться до озера, достать с его дна золотой ларец и воротиться обратно, жизнь его будет спасена.
Услыхав такие слова, конь Ваклина поскакал к своему хозяину. К вечеру они собрались в дорогу. Как только усталую землю окутал мрак, конь Ваклина из клячи превратился в резвого скакуна. Ваклин вскочил на своего верного товарища, и тот понес его в Страну горных озер, туда, где, окруженные цепями гор, не зная покоя, бились одна о другую две горы — Трах и Бух.
Нелегко было в лабиринте скал и ущелий страны Хозяйки горных озер обнаружить горы Трах и Бух. Долго конь с всадником на спине носился от вершины к вершине во тьме, словно летучая мышь. Остановится, прислушается, не доносится ли откуда-либо грохот, и вновь скачет к неведомым громадам гор, чутко ловя голоса ночи.
И только когда где-то в лесной чаще прокричал дикий петух, Ваклин и его конь различили глухой гул, напоминающий отдаленный шум водопада.
— Это голос гор, Ваклин! — радостно заржал белый скакун. — Это Трах и Бух дают о себе знать. Слышишь?
И конь вихрем понесся в ту сторону, откуда долетал гул.
Долго скакали они через горы и долины, пока не очутились у подножия таинственных гор Трах и Бух. У Ваклина все поплыло перед глазами, казалось, он очутился на дне огромного котла, куда с грохотом и ревом низвергается бесконечное множество водопадов…
—
Эхо громко вторило:
— А-а-ах!
— Бу-у-ух! — не заставляла себя ждать вторая, отвечая еще более мощным ударом.
Эхо отзывалось протяжным:
— У-у-ух!..
При каждом столкновении вверх взлетали снопы искр, которые на какие-то секунды рассеивали мрак и тут же, гасли, растворяясь в непроглядной тьме ночи. Но даже этих коротких вспышек было достаточно, чтобы Ваклин увидел за узким ущельем, разделяющим горы Трах и Бух, озеро, напоминающее огромное зеркало.
Посередине озера откуда-то из водной глубины струился ослепительный свет. Это удивительное сияние исчезало, когда горы сталкивались. Ваклин мигом смекнул, что этот дивный свет излучает золотой ларец, в котором Хозяйка горных озер хранит свою драгоценную корону…
Пока Ваклин стоял как зачарованный, не сводя глаз с невиданного чуда, где-то поблизости пропели вторые петухи. Это заставило добра молодца опомниться, и он со всех ног бросился к огромному валуну, что белел в трехстах метрах от гор Трах и Бух, и три раза прикоснулся к нему пучком разрыв-травы, которую захватил с собой. Послышался скрежет, с каким отворяется заржавевшая дверь. Затем гигантский белый, как снег, валун покраснел, словно раскаленное железо, и раскололся на две половины, а из трещины к ногам Ваклина выкатились две серебряные коробочки.
Ваклин открыл их, и в руках у него засверкали две золотые лампады. Это были те самые лампады, о которых рассказывала старая кобыла из конюшни злого хана Чордана.
Не теряя времени, Ваклин поставил одну лампаду у подножия горы Трах, а другую — у самого крутого склона горы Бух. Затем достал огниво, выкресал огня и зажег обе лампады.
Фитили зашипели и вспыхнули. И тут случилось невиданное диво: горы Трах и Бух, что с давних времен не знали покоя, вдруг застыли на месте. Оглушительный грохот и треск сменила гробовая тишина. Она наступила так неожиданно, что Ваклин от волнения прирос к месту.
— Не мешкай, Ваклин, масло в лампадах уже горит, — прошептал верный конь и толкнул своего молодого хозяина под локоть, видя, что тот стоит как вкопанный и не думает бежать к озеру, излучающему дивный свет.
При этих словах Ваклин встрепенулся и, не раздумывая ни секунды, ринулся в расщелину между горами, миновать которую до этого не могла ни одна живая душа. Стрелой промчался он через узкий проход и живой, невредимый добежал до озера.
Не раздумывая, прыгнул Ваклин в ледяную воду и опустился на самое дно. Когда же он вынырнул и подплыл к берегу, в руках у него сверкал-переливался золотой ларец, где хранилась корона Хозяйки горных озер…
Ваклин воротился из дворца хана Чордана с радостной улыбкой на устах. Еще издали он крикнул своему коню:
— Ну, теперь можно спать спокойно! Я вручил золотой ларец с короной Хозяйки горных озер самому хану. Он премного доволен и теперь, верно, оставит меня в покое!
Но конь только головой покачал.
— Ошибаешься, дорогой мой хозяин! Ты плохо знаешь хана Чордана: корона Хозяйки горных озер еще больше распалит его жадность. Не видать тебе покоя, пока он жив.