Валентинка от босса
Шрифт:
Иду в сторону дивана, стоящего в углу кабинета. Он черный, кожаный и очень мягкий. Я устала стоять на десятисантиметровых каблуках и переминаться с ноги на ногу. Рабочий день близится к концу, меня ожидает поездка домой в одной машине с Пашей. Мне очень интересно, что же он мне скажет и что может предложить. Мы будем встречаться, как все нормальные люди? На секс в номере отеля я больше не согласна. Если и начинать заново, то с чего-то большего.
Артем прощается со своим собеседником, с шумом выдыхает и как-то нервно бросает телефон на тот самый диван, к которому я держу путь.
Кабинет у Артема очень классный. Он даже предусмотрел здесь ванную комнату и собственный
— Не сюда.
Артем подбородком указывает на свой стол, мне приходится изменить траекторию движения. Цокая каблуками, подхожу к указанному месту. Я очень послушная. Хочу поскорее разобраться с делами и улететь навстречу своей судьбе. Босс опускается по другую сторону своего огромного дубового стола, явно сделанного на заказ, в широкое кресло, откидывается на спинку и устало прикрывает глаза.
Мне не нравится его поза.
— Что-то случилось?
— Случилось, — следует после короткого молчания. — Садись, Трофимова.
— Что-то с бумагами?
Артем хмурится, а я начинаю серьезно нервничать, комкаю край блузки, ерзаю на стуле. Что случилось-то?
— Договоры проверили юристы. Была пара ошибок, я внесла коррективы. На завтра у нас все по плану… В десять утра едем в аэропорт, затем на ланч с партнерами. Если они пожелают, после основной встречи я договорилась на обзорную экскурсию по ночной Москве. На вечер забронировала столик в ресторане, где вы просили, — решаю начать разговор.
— Молодец. Тут вопросов нет.
— А где есть?
— Вот ответь мне, ты вообще умная вроде женщина, Трофимова. Тогда какого хрена орешь в свое рабочее время о своей неудавшейся личной жизни?
Это было неожиданно. Кровь стремительно приливает к лицу. Мне становится неуютно и очень стыдно. Он что, будет меня отчитывать сейчас за то, что было в кафе?
— Не понимаю, — пропищала я, вжимая голову в плечи.
— Да? Сейчас разъясню? Я, когда тебя брал на работу, по-моему, выражался яснее некуда, но закрыл глаза на твои перекладки и обжимания с Грачевым, пока они не мешали мне. — Артем подается вперед. Его локти теперь опираются о деревянную поверхность стола, а глаза, мечущие молнии, смотрят прямо в мои. И у меня нет ни единого шанса разорвать этот зрительный контакт. — Мне и моей фирме. — На последнем слове делает угрожающий акцент. — После приема у мэра, по-моему, тоже четко обрисовал позицию по поводу работы. И ты согласилась, выбрала нужную сторону. Что же, теперь дашь заднюю?
— Я не понимаю.
Артем Сергеевич говорит со мной как никогда жестко. В его взгляде нет прежнего дружелюбия, вся его поза, голос, выражение глаз говорит об опасности. И я понимаю: этот разговор не сулит мне ничего хорошего.
— Что ты не понимаешь, Трофимова? Твой Грачев вместе с моей маменькой развернули против меня немаленькую такую конкурирующую компанию.
— Зачем ему это нужно?
Кажется, у меня вспыхивают даже уши. Все это слушать очень неприятно. Я же могу лишиться работы, Артем ведь на это намекает… И с Пашей я быть не могу, пока здесь работаю. Кем буду, если закручу роман с генеральным директором наших прямых конкурентов? Артем этого не потерпит, он ведь не может быть на сто процентов уверен, что я ничего не разболтаю. Но я точно не разболтаю. Как его в этом убедить? Что мне делать?
Тем временем Николаев после небольшой паузы, видимо, давал мне переварить услышанное, решает ответить на моей вопрос:
— На мировой
— Я?
— Ага. Не думаю, что Павел знал, что ты на меня работаешь. А я не знал, как вы были близки. Не люблю я все эти офисные бабские сплетни, но тут в курилке довелось услышать, как сегодня рассказывают о милом представлении на первом этаже. Свет, ну вот какого хрена? Ты же знаешь, как я дорожу имиджем фирмы? Ты всегда рядом со мной! Ты, можно сказать, второе лицо компании, представляешь всегда и везде наши интересы. Как вот ты себя сегодня повела? В нерабочее время в любом другом месте можешь заниматься, чем хочешь, я закрою на все глаза, главное, чтобы это на Ютуб не попало или на Порнохаб. Но накануне крупной сделки, сделки, которая значит, для меня все, прошу, приказываю побыть идеальной помощницей. Чтобы невозможно было придраться. Ты поняла?
Я то бледнею, то краснею на протяжении всей гневной тирады Николаева и понимаю: он во всем прав.
— Да, — киваю, как болванчик. — Артем Сергеевич, у меня был обед…
Артем машет рукой, прерывая мои оправдания. Я и правда не могла подумать, что сцена, произошедшая в кафе пару часов назад, могла как-то нам навредить. Не стоило выяснять отношения с Пашей у всех на виду. Не стоило заводить с ним даже разговор и уж тем более не стоило целоваться с ним в лифте. Там же есть камеры. О господи. А если добрые люди покажут видео кому-нибудь? Чувствую, как по моему лицу начинают идти красные пятна стыда.
— На сегодня ты свободна. И хорошо подумай, как ты проведешь свой свободный вечер. В подготовке к встрече или еще как. Предстоящая неделя будет сложной. Я не отдам турков ни Грачеву, ни Рите. И мне нужно знать, что вся моя команда со мной заодно. Мы будем бороться. А ты в моей команде, Света?
— Да.
Я поспешно поднимаюсь со своего места, но уже у самой двери вспоминаю одну важную деталь, которую, по всей видимости, стоит уточнить именно сейчас:
— Мы не будем проводить встречу у Павла Валерьевича в офисе? Мы уже отнесли туда бумажные стаканчики, бутылки с водой…
— Главное, чтобы вы не отнесли туда презентацию и варианты договора. — цедит сквозь зубы Артем, кажется, его начинает злить моя компания. — Конечно нет, Трофимова. Я давно нашел нам переговорную, и после завтрашнего ланча с турецкими представителями поедем сразу туда. А Грачев с Ритой пусть ждут нашего появления у них. Все, до завтра. Документы я посмотрю. Если что не так, скину тебе на почту. Так что будь на связи.
На негнущихся ногах я покидаю кабинет Николаева. Собираю вещи под вопросительным взглядом Ларочки, прощаюсь с ней до завтра, не вдаваясь в подробности. Нужно переварить все, что я сейчас услышала. Конечно, я знала, что Паша в какой-то степени наш конкурент. Но чтобы настолько. Чтобы опуститься до срывания важной сделки… Неужели дела у «СтройСервиса» идут насколько плохо?