"Валутина гора"

Бриньон Луи

Сразу после этого весьма мудрого заключения все четверо засуетились. Стали вытаскивать всё, что было припрятано на чёрный день. Даже бутылочка вина нашлась. Архип потихоньку от французов стащил её из погреба. Накрыли стол. И свеч не жалели для такого случая. Им было так необходим этот маленький праздник после всего того, что они пережили. После всех этих лишений, страданий, дней, когда приходилось выживать, находясь в ужасных условиях. В этот вечер всё было забыто. Всё плохое, что пережили за последние месяцы. Самое главное состояло в том, что враг повержен. А имение,…- имение обязательно будет восстановлено. И станет красивее, чем было до войны. Арсанов - старший выпив немного вина, стал делиться мыслями по поводу мер, которые следовало предпринять

в первую очередь. Анастасия слушала его и радовалась за него. Апатия опекуна, наступившая после известия о смерти Петра, начала понемногу отходить. Она видела благие перемены, что происходили в нём. И надеялась, что так будет продолжаться и дальше. О себе она больше не думала. Всё, о чём она мечтала - умерло вместе с Петром. Так пусть всё будет происходить так, как пожелает её опекун. Она поможет ему всеми своими силами восстановить имение. Её мысли прервал ласковый голос опекуна.

–  Выпей дитя моё. Выпей за благие вести. И пусть господь с сегодняшнего дня ниспосылает нам только такие и не иные вести. Пусть восторжествует мир вместо войны. И жизнь - вместо смерти! Выпей!

Анастасия приняла кружку, из которой все пили. Ничего больше у них не было. Поэтому приходилось пользоваться одной кружкой. Отпив маленький глоток, она вернула кружку опеку ну. Тот не медля, допил остальное. Больше пить Анастасия не стала. Она незаметно встала из-за стола и вышла из домика. Стоя на крыльце, Анастасия подняла грустный взгляд к небу. Звёзд почти не было. И это по непонятной причине расстроило её. Из дома раздавался явственный шум. Словно из него что-то выносили. По всей видимости, французы готовились покинуть имение. Бегство французов меньше всего волновало Анастасию в данную минуту. Её мысли были заняты другим. Услышав скрип двери, Анастасия обернулась. Виктория вышла вслед за ней и остановилась рядом поёживаясь от холода. Обхватив двумя руками свои плечи, она подобно Анастасии устремила взгляд к небу.

–  Снова о нём думаешь?
– негромко спросила Виктория.

В ответ, Анастасия промолчала.

–  Я знаю, что о нём. Ты каждую ночь бормочешь какие-то слова во сне. И всегда среди этих слов…Пётр. Не можешь его забыть?

Анастасия снова промолчала. Она скрестила пальцы и повернула голову в сторону озера, давая тем самым понять, что ей неприятен этот разговор. Вновь раздался голос Виктории.

–  Прости меня. Я не хотела бередить твою рану. Честно говоря, я хотела посоветоваться с тобой. Я кажется, попала в очень затруднительное положение.

Анастасия повернула голову к Виктории. На её чертах лица отразилось лёгкое удивление.

–  Чем я могу помочь?

–  Советом, - сразу же откликнулась Виктория и с решительным видом продолжила, - я собираюсь совершить ужасный поступок. Неслыханный. И мне нужен человек, который отговорит меня от этой глупой затеи.

–  И что такого ужасного ты собираешься совершить?
– понемногу Анастасией овладевало любопытство. Никогда прежде Виктория не говорила с ней подобным образом.

–  Я собираюсь сделать предложение!
– одним духом выпалила Виктория. Она бросила жалобный взгляд на Анастасию.
– Ничего не могу с собой поделать. Вбила себе в голову и всё. Я даже не думаю о том, что он может отказаться. Если это произойдёт, я буду совершенно унижена, уничтожена, растоптана. Моей жизни придёт конец. Останется только прыгнуть в это озеро и утопиться или…

–  Постой Виктория, - остановила её слово обилие Анастасия, - для начала объясни, кому ты хочешь сделать предложение. Если Астраханову, тогда он наверняка согласиться.

–  Ты так думаешь?
– встрепенулась было Виктория, а потом резко нахмурилась и спросила: - а с чего ты взяла, будто речь идёт о нём?

Анастасия печально улыбнулась в ответ на этот вопрос.

–  Признайся, что любишь его. Скажи, как только увидишь его. Кто знает, представится ли ещё случай это сделать.

Виктория не успела ответить. Раздался шум двери. Анастасия ушла. Она ещё немного постояла на крыльце, а потом

с решительностью пробормотала себе под нос.

–  Я так и сделаю. Так и сделаю. И пусть только посмеет отказаться. Второй раз я такого отношения к себе… не потерплю.

Глава

Утром следующего дня в лесочке близ деревни Губино, что находилась недалеко от имения, Гришка со своим отрядом устроил засаду. Узнав о том, что через лес, в сторону Смоленска должен следовать французский обоз, он, не колеблясь, двинулся в путь. Засаду устроили в ста шагах от поворота дороги. Спрятавшись за деревьями сорок человек, большинство из которых были вооружены французскими ружьями, замерли в ожидании. Очень скоро до них донеслась французская речь. А вслед за этим из-за поворота показались семь нагруженных доверху телег. Охраны сопровождения было от силы человек двадцать. Гришка с удовольствием потёр руки. Едва первая телега поравнялась с ними, все сорок человек выскочили из засады и бросились на солдат. Закипела рукопашная. Гришка орудовал мощной дубиной. С одного удара противника сносило как ураганом.

–  Легка добыча!
– во всё горло закричал Гришка, расправляясь с солдатами.

Ни он, ни его люди не замечали около сотни французских солдат, которые показались из-за поворота. И лишь только тогда они осознали своё положение, когда на них со всех сторон посыпались удары. Французы не стреляли. Одного за другим, они валили на землю и связывали по рукам и ногам. Тяжелее всего им пришлось с Гришкой. Человек пятнадцать одновременно навалились на него и осыпая ударами пытались связать. Но Гришка не давался в руки. Отбросив в сторону дубинку, он раздавал удары направо и налево. Однако превосходство врага становилось слишком очевидным. Его свалили на землю и накрепко связали руки. Потом подняли и снова поставили на ноги. К нему подошёл офицер и несколько раз ударил по лицу. В ответ Гришка усмехнулся и пробасил.

–  Бить надобно, как следует

Из-за этих слов он получил ещё несколько ударов. В ответ Гришка сплюнул перед офицером. Тот пришёл в ярость и выхватив у одного из своих солдат ружьё, подошёл к нему. Гришка видел налитые кровью глаза и уже уверился в своей смерти, как…неожиданно для него, офицер выронил оружие и подняв руки, коверкая произнёс одно слово:

–  Плен…плен…

–  Плен?
– Гришка остолбенело, уставился на офицера, - ты чего… в плен мне сдаёшься?

Тот радостно закивал в ответ, а в следующую минуту выхватил нож и разрезал веревки, связывающие его руки. Разминая затёкшие руки, Гришка повелительно указал рукой на своих людей.

–  Иха тоже приказываю ослободить!

Солдаты немедленно всех развязали. Гришка с довольным видом следил за выполнением своих приказов.

–  Смотри, как испугались-то нас французы!
– Гришка радостно стал потирать руки и тут же услышал робкий голос одного из своих людей.

–  Ты бы обернулся назад Гриш…

–  Чего йто - Гришка повернулся и…остолбенел.

Не более чем в двадцати шагах от него стояли плотные ряды гусар. Их было несколько сотен, а может и больше. И все они, как один смотрели на Гришку. А более всего на него был устремлён один взгляд. Гришка невольно поежился, узнав всадника, что находился впереди всех.

Среди гусар грянул хохот. Многие указывали на Гришку рукой и повторяли его слова. Пока все хохотали, Пётр тронул коня и подъехал к Гришке. Тот исподлобья следил за его приближением. Остановив коня, Пётр какое- то время созерцал Гришку с непонятным для него выражением, а потом негромко бросил:

–  Скажи своим людям, пусть делают то, зачем пришли!

Бросив эти слова, Пётр объявил полку отдых. Благо провиант был под рукой. Пока гусары с предвкушением готовились к приёму пищи, Пётр отвёл Гришку в сторону от остальных. Следуя за Петром, Гришка с холодным ужасом думал: - «Пристрелит ведь. Точно пристрелит. Лучшего времени свести счёты у него не будет».