Вампиры Лос-Анжелеса
Шрифт:
– Да, у меня квартира на Полосе.
– Очень рад это слышать. А где ты работаешь?
– На самого себя,– ответил Рико, и когда взгляд отца Сильверы заострился, добавил: – То да се, думаю открыть собственную контору посыльных.
Сильвера кивнул.
Конечно, он понимал, что скорее всего Рико продает наркотики или сводничает, а может, и то и другое. Руки Рико были слишком чистые и гладкие, а образования для работы в оффисе у него никогда не было, хотя ребенком он проявлял здоровое любопытство к окружавшему, которое могло развернуться в настоящую тягу
– У меня все нормально,– сказал Рико. Он чувствовал, что именно происходит сейчас в сердце священника, в его голове, хотя чувства Сильверы и были скрыты за черными бездонными глазами.
Сильвера показал рукой в сторону передней скамьи.
– Давай, присядем,– сказал он. Рико послушался, и Сильвера сел с ним рядом.
– Ты прекрасно выглядишь,– сказал он, что было неправдой, потому что вид у Рико был как у выпитой до дна бутылки, и он к тому же был гораздо более худым, чем должен бы быть. Что он продает, подумал Сильвера. Наверное, кокаин. Или амфитамины? Ангельскую пудру? Но наверняка не героин. Рико слишком умен, чтобы связываться с этой грязью, и он наверняка помнит, как вопят ночью наркоманы, когда вместо героина вводят себе детский тальк или сахарную пудру, которую подсовывают им толкачи вместо настоящего товара.
– Давно тебя здесь не было,– сказал Сильвера.
– Да, я давно уже не бывал здесь. – Рико не смотрел по сторонам, взгляд его остановился на витраже окна. – Я уже и позабыл, какое тут все… Как странно, что это окно еще не разбили.
– Пытались. У меня была небольшая стычка с “Головорезами”.
– А, эта банда отребья… Надо было вызвать полицию и заявить на них.
– Нет, это наше местное дело, и я сам с ними могу справиться. А твое отношение к полиции изменилось с тех пор, как ты бегал вместе с “Костоломами”?
– Ты ошибаешься, отец. Я и сейчас считаю, что копы – это бесполезные свиньи. Но вам без их помощи с “Головорезами” не справиться. Они умеют перерезать глотки не хуже, чем кто–то еще. Или еще быстрее.
Сильвера задумчиво кивнул, всматриваясь в глаза молодого человека. Там тлела ужасная горечь, словно в глазах собаки давно уже оставшейся без еды. И было там что–то еще, что–то такое, притаившееся гораздо глубже и ближе к душе Рико. Сильвера заметил лишь всплеск этого чувства, как отблеск ртути, и узнал в этом чувстве страх – чувство, которые видел в собственных глазах в зеркале и в последнее время довольно часто.
– Ты пришел ко мне по какой–то причине, Рико? Чем я могу тебе помочь?
– Не знаю. Возможно, можете, а может и нет. – Он пожал плечами и повернулся к окну. Казалось, ему очень трудно было произнести эти слова. – Отец, в последние пару дней к вам не заходила Мерида Сантос?
– Мерида? Нет.
– О, Иисус! – тихо сказал Рико. – Я думал, она могла… Вы понимаете, она могла сюда к вам прийти, чтобы поговорить с вами… Она… она забеременела от меня, и теперь исчезла. И даже ее ненормальная мать не знает, где она сейчас могла бы быть. Я не могу спать ночью, не зная,
– Погоди, не спеши,– сказал священник, сжав плечо Рико. – Не спеши. Расскажи все с самого начала.
Когда Рико закончил свой рассказ, руки его были крепко сжаты на коленях.
– Утром я вызвал полицию и подал заявление в отдел лиц, пропавших без вести. Парень из этого отдела сказал мне, что очень много людей исчезает вот так, на пару дней, а потом снова возвращаются домой. Он сказал, что это называется бегством из дому, и я понял, что он меня всерьез не воспринимает, понимаете? Он сказал, что если мать ее не обеспокоена, то и мне особо тревожиться не следует. Свинья! Я не знаю теперь, что мне делать, отец Сильвера! Я думаю… с ней случилось что–то плохое.
Глаза Сильверы были черны. В этом районе – он знал это прекрасно – с Меридой могло случиться десяток самых ужасных вещей – похищение, изнасилование, убийство. Он не хотел об этом думать.
– Мерида хорошая девушка, я не представляю, как могла она убежать из дому. Но если ты говоришь, что она беременна, то… она могла испугаться матери.
– А кто бы не испугался на ее месте? Эта ненормальная набросилась на меня вот с таким ножом!
– Это было вчера после полудня?
Рико кивнул.
– Тогда, Мерида могла успеть вернуться домой за это время. Может, она из страха перед матерью пропустила всего одну ночь вне дома?
– Возможно. Я подумал о том, что нужно снова заявить в полицию, сказать, что я ее отец или брат, или дядя. Но знаешь, что сказал мне тогда этот отъевшийся боров? Что они слишком заняты, чтобы охотиться на какую–то пропавшую девчонку, убежавшую из трущоб. Чем же они заняты? Дерьмо! – Внезапно он замолчал. – Ой, извините, отец.
– Ничего–ничего. Я с тобой согласен. Копы – это дерьмо. Но почему бы нам вместе не отправиться к миссис Сантос? Возможно, Мерида уже пришла домой, и миссис Сантос будет со мной разговаривать спокойнее, чем с тобой?
И Сильвера поднялся со скамьи.
– Я ее люблю, отец,– сказал Рико, тоже поднимаясь. – Я хочу, чтобы вы это знали.
– Возможно, Рико. Но думаю, ты любишь ее недостаточно сильно. Как ты сам считаешь?
Рико пронзило острое чувство вины. Глаза Сильверы были похожи на осколки твердого черного стекла. И секреты души Рико отражались в них, как в зеркале. Он вспыхнул и пристыженно промолчал.
– Ну, ладно.
Сильвера слегка хлопнул Рико по плечу:
– Пойдем.
6.
– Вот все, что мы имеем,– сказал Салли Рис, выкладывая на и без того заваленный бумагами стол Палатазина толстую пачку бело–голубых компьютерных распечаток. – Парни из отдела идентификации машин просто с ума сходят, но снова прогоняют свои компьютеры через весь массив информации о номерах машин, на случай, если в первый раз что–то потеряли. Но Тейлор говорит, что это маловероятно. Как видишь, в Лос–Анжелесе довольно много людей, водящих серый, белый или бледно–голубой “фольксваген”, в номере которого имеются двойка, семерка и буква “Т”.