Варвар 2. Исступление
Шрифт:
Достойная женщина. Достойная его.
– Ещё раз я увижу или узнаю, что рядом с тобой был мужик, и он не работает на меня - грохну его. Будь-то хоть сосед, хоть главнокомандующий полигона.
Она облизнула пересохшие губы, кивнула.
– Я поняла.
ГЛАВА 10
Очень вовремя он сказал про Юрия. Я почти поверила в свою ложь…
Знаю, подло и гадко так поступать. А ещё очень страшно. До трясучки. Если Марат узнал бы о моей лжи, то,
Я, правда, пыталась сказать ему. Набрала в лёгкие побольше воздуха и… Он взял меня за горло. И всё. В этот момент я поняла, что осталась для Марата всё той же девочкой для развлечений, что и была раньше. Ничего не изменилось, кроме возникшей в моей душе симпатии к нему и его одержимости. Он просто хотел владеть мной. Безраздельно. Словно я какая-нибудь дорогая вещь. Но это точно не любовь.
Я не была уверена, на сто процентов, что Марат потащит меня на аборт и убьет своего ребёнка. Более того, я сильно сомневалась в этом. Такого не совершит даже Варвар. Но я сама не готова была жить с помешанным собственником. Он окончательно сойдёт с ума и сведёт с ума меня. А я должна была думать не о том, как случайно не прогневить Хаджиева. Совсем не о том.
Он долго о чём-то раздумывал, словно прикидывал, можно ли мне верить. А потом взял за руку, повёл за собой. Уже в спальне сбросил пиджак и, швырнув его на кресло, подтолкнул меня к стене. Молча, без единого звука, припечатал массой своего тела, рванул пуговицу на джинсах. В тишине комнаты были слышны лишь шуршание одежды и моё частое дыхание.
Когда Марат насадил меня на себя, тихо вскрикнула, обхватывая его ногами. Движения были плавными, ровными, но сильными и, если раньше мне это очень даже нравилось, то сейчас в голове всё время стучала мысль, что я должна думать о малыше. Гинеколог не запретила секс, но велела быть осторожной. А когда Варвар внутри тебя, быть осторожной не получается.
– Подожди, - упёрлась ладонями в его плечи, попыталась подняться выше, но он продолжал вдалбливаться, словно не слышал. И, заглянув в его глаза, я поняла: так и есть. Он не слышит. Он не здесь. Он во мне. Полностью. Не только определённой частью тела.
– Марат! Ай!
– вскрикнула, когда насадил меня, словно на вертел, и даже почувствовала незначительную боль. Раньше она мне нравилась, а теперь тотчас повергла в панику.
– Перестань!
– закричала и истерично заревела, отталкивая его от себя.
– Нет!
Хаджиев вышел из оцепенения, остановился, но не отпустил. Дождался, пока я прекращу сбивать о его каменные мышцы кулаки, склонился к моему лицу.
– В чём дело?
– Отпусти… Прошу… Я не хочу, - уже рыдала вовсю, а Марат заскрипел зубами.
– Я сделал тебе больно?
– Да, - вскрикнула, когда он опустил меня на пол, оттащил от стены и, развернув спиной к себе, наклонил.
Опять же молча. Но так я хотя бы не чувствовала боли. Опираясь о стену ладонями, тихо плакала, стараясь не издавать ни звука. Нет, мне не было плохо. С ним всегда хорошо, страстно, незабываемо. Но моим эмоциям вперемешку с гормонами срочно понадобилось выйти наружу, облачаясь в слёзы. И ничего не поделать.
Марат сжимал
Кончить так и не смогла. Просто упёрлась лбом в стену, не в силах скинуть с себя напряжение, что придавило валуном.
Марат шумно выдохнул, кончая в меня и, притянув к себе, прижал к взмокшей груди.
– Аж яйца сводит с тобой. Белоснежка-а-а… Ты даже не представляешь, насколько охуенно тебя трахать, - прорычал, уткнувшись в мои волосы, и замер, по-видимому, отдыхая.
– Я беременна, Марат.
Я сказала это. Сказала!
Он отпустил меня. Убрал руки медленно, плавно. Аккуратно даже. Но я дёрнулась, словно от удара.
Зачем я открыла рот? Зачем?! Глупая…
И повернуться нет сил. Просто стояла и дрожала, как осиновый листочек, не в силах посмотреть в его глаза. Кажется, не дышала даже. Лишь пот по спине градом катится.
Марат не уходит, ничего не говорил, даже не шевелился. И от этого сделалось ещё страшнее. Ужас проник в каждую клеточку тела, и силы резко меня покинули. Даже не сбежать. Да и куда сбежишь от Варвара? А в том, что за моей спиной сейчас стоял именно он, не было никаких сомнений.
Его неимоверно тяжелая, горячая рука ложится на моё плечо, пальцы сжимаются, впиваясь в кожу. Медленно, но уверенно поворачивает меня к себе, и рука скользит вдоль шеи, зарывается во влажные от пота волосы.
– Ты пошутила сейчас?
Нет, не пошутила. И он видит это по моим глазам.
– Марат…
– Ты же говорила, что не можешь иметь детей, - склонился ко мне так низко, что я ощутила на своих губах его дыхание. Голос спокоен, но там, в глубине души, уже пробуждается ярость. Я это чувствую.
– Я так думала, - глядя на него, пытаясь прочесть мысли по выражению лица, но оно нечитабельное. Словно из самого твёрдого камня высечено. Только в глазах горит чёрное пламя.
– Но…
– Думала, значит?
– Да… Я была уверена. Мне сказали врачи, - свой голос не узнаю совершенно. Словно вместо меня говорит кто-то другой.
– Вот как? А что сейчас врачи говорят?
– пальцы в волосах замерли, надавили на затылок, приближая меня к Марату. Я сама не заметила, как начала пятиться назад.
– Говорят… - опустила взгляд на его грудь. Она вздрагивала от сильных ударов сердца. Казалось, я даже слышу их.
– Говорят, что так бывает. С мужем у нас была несовместимость, а смена партнёра поспособствовала…
– Где снимки?
– Что?
– Снимки… Ах, да. Снимки.
– Снимки. Ты ведь была у врача? Я хочу видеть ребёнка, - заметно невооружённым взглядом, что он еле сдерживается. Надеялась, это не порыв свернуть мне шею.