Варвар для особых поручений
Шрифт:
— И что?
— Возьму ещё один горшок и встану на краю, у скалы. Не повернут обратно, спалю к иблису, — решительно ответил Вадим.
— К кому? — не понял Юрген.
— Так наш приятель перс говорил, — отмахнулся Вадим.
— Думаешь, поверят?
— После того, как увидят своими глазами? Не просто поверят, а ещё и попросят, чтобы пощадил, — усмехнулся Вадим, оскалившись волчьей усмешкой.
— Я тебя точно когда-нибудь секирой по башке огрею, чтобы на мозги мне не капал. Каждый раз на простой вопрос отвечаешь так, что любой нормальный человек озвереть
— Что ты бесишься, капитан? — сконфузился Вадим.
— Ничего, делом займись, — отрезал Свейн и тяжело затопал в сторону дома.
Проводив его взглядом, Вадим оглянулся на кормчего и спросил:
— Чего это с ним?
— Да тролль его знает. Опять чего-то беспокоится, — вздохнул Юрген, почёсывая бороду.
— А то ты не знаешь, чего он беспокоится, — проворчал в ответ Рольф. — За тайну нашу боится. Что про бухту эту узнают.
— И что? Половина острова об этой бухте знает, — отмахнулся Вадим.
— Дурак ты, хоть и книгочей. Знают-то кто? Кельты и валлийцы, а они бриттов на дух не переносят. Не скажу что кельты народ мирный, но просто так ни к кому не задираются, а вот бритты, те вечно норовят кого-то под себя подмять.
— Как и некоторые знакомые мне нордхеймцы, — усмехнулся Вадим.
— Не совсем, — с неожиданной серьёзностью возразил Рольф. — Мы воины. Изначально. От начала времён. Рыбаки, охотники и воины. На нашей земле огородов особо не разведёшь. Вот и приходится жить тем, что можем добыть. Места у нас суровые и боги суровые. Вот и мы получились такие же.
Не ожидавший такой отповеди Вадим растерянно хлопнул глазами и, помолчав, вздохнул:
— Ну, ничего нового я не услышал. Но это всё не объясняет, почему кельты не станут выдавать нас бриттам.
— Да пойми ты, дурья башка, бритты на этот остров за рабами постоянно приходят. Как в загон для скота. А поэтому любой, кто способен их отрядам морды начистить, здесь вроде святых почитается. Так что за голову любого бритта мы в любой деревне на стол и кров рассчитывать можем.
— Насколько я помню, кельты и сами не беззубыми всегда были, — задумчиво протянул Вадим.
— Да брось, — небрежно отмахнулся Рольф. — Крестьяне, ремесленники, охотники — это да. Но воины из них слабые. Есть, правда, несколько регулярных отрядов, но все они охраняют местных лордиков. Это название местные, кстати, подхватили от бриттов. Так что, если нам снова удастся надрать желтоухим задницы, то за наш секрет можно не опасаться.
— А если нет?
— Тогда через пару лун здесь будет целая эскадра этих подонков.
— Значит, придётся постараться, — усмехнулся Вадим. В этот момент со скалы, где Свейн приказал оборудовать наблюдательный пункт, глазастый Свен принялся усиленно подавать сигнал, что видит корабли. Увидев его жестикуляцию, Вадим кивнул гиганту, усмехнулся и с весёлой злостью добавил: — Начинаем. Только не лезь на рожон. Ребят береги.
— За собой присматривай, — добродушно буркнул Рольф, одним могучим усилием сталкивая каяк на глубокую воду.
Воин выгреб к выходу из бухты и, спрятав оружие на дне вельбота, принялся делать вид, что рыбачит. Прихватив пару горшочков с адской смесью, Вадим присел за валунами, внимательно наблюдая за морем. Вскоре ему на глаза попались два силуэта, медленно приближавшиеся к бухте. В очередной раз подивившись зрению парня, Вадим быстро проверил взглядом тропу к краю горловины и, убедившись, что сможет добросить горшок, принялся ждать.
Неуклюжие барки двигались медленно, и он успел основательно продрогнуть, пока, наконец, пришло время вступить в игру подсадным уткам. Заметив входящие в бухту корабли, северяне сделали вид, что очень испугались, и, подхватив вёсла, принялись быстро грести к берегу. С кораблей раздалось весёлое улюлюканье и хохот.
Подогнав вельбот к берегу, северяне одним рывком выбросили его на песок и, подхватив оружие, бегом бросились в скалы. Барки остановились в нескольких десятках метров от берега, и с них принялись спускать шлюпки. Бритты не торопились. Теперь, когда всё поселение было прямо перед ними, они могли не спешить.
Четыре шлюпки быстро заполнились солдатами, и спустя десять минут пляж начал заполняться людьми в одинаковой форме. Едва ступив на берег, солдаты бросились осматривать бухту, одновременно пытаясь блокировать все выходы. Но едва только они забегали за скалы и валуны, как в воздухе начинала свистеть сталь. Шлюпки вернулись к кораблям за следующей партией солдат, однако, к удивлению наблюдавших за солдатами с борта, почти ничего не происходило.
Первая партия солдат, разбежавшись по закоулкам скал, словно растворилась в бесконечных каменных лабиринтах. Но нападавшие как будто и не заметили этой несуразицы. Шлюпки мотались между берегом и кораблями, доставляя на пляж всё новых солдат. Дождавшись, когда основная масса пришельцев окажется на берегу, Свейн провыл полярным волком, и на высадившихся солдат обрушился рой стрел.
Длинные стрелы с широкими боевыми наконечниками прошивали дешёвые доспехи так, словно они были сделаны из бумаги. Берег огласился криками боли и ярости. Следом за стрелами на бриттов ринулись воины. Едва увидев вместо перепуганных кельтских рыбаков кучу озверелых викингов, половина солдат бросила оружие и запросила пощады.
Слишком хорошо были им известны эти страшные воины в звериных шкурах и с огромными топорами. Но налетевшие на них северяне не ведали жалости. Внимательно наблюдавший за ходом боя Вадим выругался, когда увидел, что в своей пресловутой ярости воины забыли про горшки с «греческим огнём».
Ринувшись врукопашную, они смели высадившихся солдат, словно это были соломенные фигурки. Оставшиеся на кораблях под истошные свистки и ругань принялись сниматься с якорей, и Вадим понял, что настало время вступать в игру. Пробежав по камням, он добрался до выхода из бухты и, вскинув голову, издал очередной вой. Это был сигнал ярлу, что пора начинать переговоры.
Подойдя к самой кромке прибоя, Свейн набрал полную грудь воздуха и заорал, перекрывая бодрые выкрики воинов и стоны раненых: