Василевский
Шрифт:
Наступление войск 3-го Белорусского фронта началось 13 января 1945 г., а 2-го Белорусского фронта — 14 января. Сложные погодные условия (туман, мокрый снег), ожесточенное сопротивление противника сказались на темпах наступления. К исходу дня 18 января войска 3-го Белорусского фронта, сломив сопротивление врага, прорвали его оборону севернее Гумбиннена (Гусев) на фронте 65 км и на глубину до 45 км. Наиболее успешно действовала 39-я армия, в полосе которой были введены в сражение последовательно 2-й гвардейский и 1-й танковые корпуса и второй эшелон фронта — 11-я гвардейская армия, которую планировалось ввести в полосе 5-й армии. Войска 2-го Белорусского фронта, прорвав к 19 января вражескую оборону в полосе шириной 110 км и на глубину до 60 км и развивая стремительное наступление, 26 января вышли к Балтийскому морю севернее Эльбинга, отрезав пути отступления восточнопрусской группировке врага на запад. Высокие темпы наступления
А. М. Василевский, оценивая позже ход Восточно-Прусской операции, писал:
«Мне приходилось читать в некоторых книгах упреки в адрес Ставки и Генерального штаба по поводу недостаточных темпов реализации замыслов оперативного плана. Было бы неверно утверждать, что Ставка и Генеральный штаб не допускали ошибок. Были они и при проведении ВосточноПрусской операции. Допустим, нам не удалось предотвратить отход главных сил 2-й немецкой армии за Вислу, в Восточную Померанию. Этот упрек в адрес тогдашних работников Ставки и Генштаба справедлив. Но не следует приписывать Ставке и Генштабу то, что они не принимали мер к ускорению темпов проведения операции. Это противоречит истине. Необоснованным является обвинение Ставки и Генерального штаба также в том, что они, планируя Восточно-Прусскую операцию, с самого начала всецело возлагали задачу ликвидации восточнопрусской группировки немцев лишь на 3-й Белорусский фронт, а основные усилия 2-го Белорусского направляли не против этой группировки и на взаимодействие не с 3-м, а с 1-м Белорусским фронтом, решавшим задачи на варшавско-берлинском направлении. Несправедливо также упрекать Ставку и в том, что только в ходе операции, когда выявилось, что 3-й Белорусский фронт не сможет справиться с возложенной на него задачей, она была вынуждена в начале 20-х чисел января повернуть основные силы 2-го Белорусского фронта на север или даже на северо-восток. Это решение, как утверждают некоторые, явилось для 2-го Белорусского фронта не только крайне неожиданным, но и поставило его в исключительно трудное положение. Архивные документы — директивы Ставки, которые легли в основу проведения данной операции, убедительно доказывают несостоятельность таких обвинений». [408]
408
Цит. по: Василевский А. М.Дело всей жизни. С. 447–448.
Директива № 11 011 от 21 января, о которой упоминает А. М. Василевский, была отдана Ставкой ВГК в связи с отставанием войск 3-го Белорусского фронта от соединений 2-го Белорусского фронта. От войск фронта требовалось продолжать наступление в общем направлении на Дейч-Эйлау, Мариенбург и не позднее 2–4 февраля овладеть рубежом Эльбинг, Мариенбург, далее на юг по р. Висла до Торна, отрезая противнику все пути из Восточной Пруссии в Центральную Германию. По выходе на Вислу следовало захватить плацдармы на ее западном берегу к северу от Торна. Одновременно предписывалось правым крылом фронта овладеть рубежом Иоханнисбург, Алленштейн, Эльбинг. В дальнейшем следовало вывести большую часть сил фронта на левый берег Вислы для действий в полосе между Данцигом и Штеттином.
Своевременный поворот 3-й, 48-й, 2-й ударной и 5-й гвардейской танковой армий 2-го Белорусского фронта на север и северо-восток, позволил разгромить около 15 дивизий противника, овладеть Млавским и Алленштейнским укрепрайонами, занять часть Восточной Пруссии, освободить территорию Северной Польши и продвинуться на северо-запад до 230 км. В результате восточнопрусская группировка противника была блокирована с запада и юго-запада и созданы благоприятные условия для ее последующего разгрома.
Успешные действия советских войск вызвали приступ ярости у Гитлера. 26 января он отстранил от командования группой армий «Центр» генерал-полковника Райнхардта и назначил на его место генерал-полковника Л. фон Рендулича. Группа армий «Центр» получила новое название — «Север». Однако Рендулич не смог изменить положение на фронте. К10 февраля под ударами советских войск группа армий «Север» (около 32 дивизий) была рассечена на три изолированные группировки: хейльсбергскую, кенигсбергскую и земландскую, только главным силам 2-й армии удалось отойти в Восточную Померанию. В плен было взято более 50 тыс. солдат и офицеров. Но и войска 3-го Белорусского фронта тоже понесли значительные потери и нуждались в пополнении перед прорывом Хейльсбергского укрепрайона, не уступающего по своей мощности западногерманской линии Зигфрида. Укрепленный район, включающий в себя около 900 железобетонных сооружений, обороняла 300-тысячная армия противника.
К этому времени маршал Василевский получил новое назначение, вернее, вернулся к своему статусу начальника Генштаба. Это было обусловлено тем, что в начале февраля Ставка ВГК приняла решение о переходе 1-го и 2-го Прибалтийских фронтов к временной обороне, а Сталин и генерал армии Антонов отбыли на Ялтинскую конференцию глав великих держав. 2 февраля была издана директива № 11 018 Ставки ВГК, в которой говорилось:
«В связи с возвращением Маршала Советского Союза Василевского к исполнению обязанностей начальника Генерального штаба Красной Армии освободить его от руководства операциями войск 1 — го и 2-го Прибалтийских фронтов.
Возложить руководство операциями войск 1-го и 2-го Прибалтийских фронтов на Маршала Советского Союза Говорова с оставлением за ним обязанностей командующего войсками Ленинградского фронта». [409]
Таким образом, Сталин фактически возложил на маршала Василевского все руководство военными действиями. Это была высокая степень доверия к Александру Михайловичу. 8 февраля Сталин и Василевский по телефону обсудили задачи войск 2-го Белорусского фронта.
409
См.: Русский архив: Великая Отечественная. Ставка ВГК: Документы и материалы. 1944–1945. Т. 16 (5–4). С. 196.
— Товарищ Сталин, предлагаю силами центра и левого крыла фронта 10 февраля перейти в наступление к западу от Вислы и не позже 20 февраля овладеть рубежом устье р. Висла, Диршау, Берент, Руммельсбург, Нойштеттин. В дальнейшем, с подходом 19-й армии, развивать наступление в общем направлении на Штеттин, овладеть районом Данциг, Гдыня и очистить от противника побережье вплоть до Померанской бухты.
— Каков состав ударной группировки фронта? — спросил Сталин.
— Она будет включать 2-ю ударную, 49-ю, 65-ю, 70-ю армии, 1-й гвардейский танковый, 8-й механизированный, 3-й гвардейский кавалерийский корпуса и не менее четырех артиллерийских дивизий прорыва.
— Какие задачи предусматривается возложить на 3-й Белорусский фронт? — задал новый вопрос Сталин.
— Войскам фронта в новом составе, по выполнению поставленных перед ними задач, необходимо не позднее 20–25 февраля завершить разгром восточнопрусской группировки противника в районе Прейсиш-Эйлау, Вормдитт, Хайлигенбейль. В этом фронту будет содействовать 1-й Прибалтийский фронт.
— Хорошо, согласен. Отдавайте директивы за моей и вашей подписью.
Около трех часов дня командующему 2-м Белорусским фронтом маршалу Рокоссовскому была направлена директива № 11 021 о переносе основных усилий в Восточную Померанию. 9 февраля маршал Василевский направил командующим 2-м и 3-м Белорусскими фронтами директиву № 11 022 о переподчинении войск. [410]
410
Там же. С. 198–199.
Кроме того, 3-му Белорусскому фронту директивой № 11 023 предписывалось завершить разгром восточнопрусской группировки противника.
10 февраля основные силы 2-го Белорусского фронта приступили к проведению Восточно-Померанской операции. Войска 3-го Белорусского фронта совместно с армиями 1-го Прибалтийского фронта начали последовательное уничтожение прижатых к морю группировок врага. К этому времени темп наступления войск 3-го Белорусского фронта замедлился. Во многих стрелковых дивизиях насчитывалось не более чем по три с половиной тысячи человек, полки по численности равнялись батальону. В составе же хейльсбергской группировки противника входили 14 пехотных дивизий (в каждой более 10 тыс. солдат и офицеров), одна моторизованная и две танковые дивизии (по 100 и более танков в каждой). Всего с учетом штурмовых орудий у противника было более 600 бронеединиц.