Василиса и Серый волк
Шрифт:
– За красивую женщину, которая сегодня кружит мне голову. За ее коварный запрет на поцелуи, медленные танцы и разговоры о личном. За это платье, что отвлекает взгляды даже от невесты и вызывает у меня дикую ревность!
Василиса мгновенно покраснела. Шах и мат. А он умел бить в цель. Густое терпкое вино обжигающим ручьем прошлось по желудку и еще больше одурманило девушку. “Ничего себе начало свидания!” - подумалось ей.
Кир наслаждался произведенным эффектом, но тут досужий тамада навис над их столиком. Попытка отмахаться не привела к успеху.
– О, эта пара, похоже, готовится повторить поступок
– он громко кричал в микрофон, игнорируя знаки Кира.
– Давайте дадим им слово, пусть пожелают новобрачным что-нибудь стоящее!
Зал дружно поддержал, и микрофон перекочевал в руки незадачливому герою. Пивоваров смотрел на него, как на гремучую змею, а гости кричали “Давай!”
Василиса-предательница отчаянно хлопала в ладоши. Чувствуя себя не в своей тарелке, мужчина поднялся.
– Уважаемые молодые - почесал левой рукой шею, словно там затянулась петля висельника.
– Вы, конечно, отчаянные ребята, раз решились на брак… Но раз уж так вышло, желаю вам не разочароваться в выборе и держаться вместе, даже когда захочется убить друг друга или сбежать ну другую планету. Строгайте детей и живите на полную катушку, чтобы завидовали даже самые счастливые. ЗАГС у вас уже позади, а больше в жизни бояться нечего. За красоту невесты и смелость жениха!
Кир вернул микрофон тамаде и опрокинул бокал вина. Жених захлопал самым первым - видимо так не терпелось начать строгать детей. Невеста натянула фальшивую улыбку, а, страдающий от жажды, зал чокался бокалами и хлопал в ладоши.
– Из-за твоего тоста у молодых сейчас может случиться первый семейный скандал. Невеста ведь явно с детства спала и видела себя в белом платье, а ты «больше в жизни бояться нечего»… - Василиса, и не думала скрывать веселье.
– Свадебные тосты Вы, Кир Юрьевич, говорите не так воодушевленно, как лекции на конференции. Свадьба не твой конек?
– Ой, скажи спасибо, что не предложил жениху спасаться бегством!
– Кир откинулся на спинку стула.
– Кстати, к лекции я сегодня тоже не был готов.
– Как это?
– не поняла девушка.
– Грабовский… Ну тот самый тип, которого ты в первый раз сносил вниз, сказал, что сам тебя приглашал.
– Да нет, выступать должен был Лешка. Он про такси там что-то готовил!
– отмахнулся Кир.
– Ерунда какая-то… Никакого Лешки не планировалось. Я точно знаю.
– Стоп… - Кир задумался, вспоминая неожиданное ухудшение здоровье друга, странную активность Гоши и скрытный взгляд Димона.
– Вот ведь мерзавцы, и зачем только понадобилось…
– Ты о чем? Я тебя не совсем понимаю…
– Да, все в порядке. Просто кто-то сегодня вечером попадет под допрос с последующей раздачей слонов, - Кир привычно похлопал себя по карманам и столь же привычно за последние два дня телефон нащупать не удалось.
– Еще вина?
Когда они подняли бокалы, за соседними столиками снова прокатилось до боли знакомое “Горько!”. Молодые старательно на целую минуту растягивали поцелуй.
Все гости с криками и свистом наблюдали за новобрачными. И только за столиком у сцены двое не сводила глаз с губ друг друга. “Интересно, каково ощутить его прикосновение, сего один простой поцелуй?” - Василиса уже не лгала себе и не пряталась от мыслей. От возбуждения напряглись соски. Тонкое кружевное белье не спасало. Чтобы прикрыться пришлось сложить руки на груди.
– Милая, положи руки на стол. Не мешай мне хотя бы смотреть, раз целовать нельзя.
От такой прямолинейности она залилась краской и встала. Нет, так дальше продолжаться не может. Заниматься сексом глазами, на виду у сотни чужих людей - это не для нее.
Кир не стал останавливать девушку. Он хорошо осознавал, как далеко они зашли за короткое время. Все развивалось слишком быстро. Пойди он за ней сейчас, неизвестно, чем и где бы это могло закончиться.
В зале заиграла музыка и хорошо покушавшие гости выкатились на танцпол растрясти жирок.
Глава 5. Часть 3.
Веселым свадебным пляскам не было конца. Отец невесты, видимо перестаравшись со снятием стресса, готов был танцевать гопак даже под романтические песни отечественной попсы. Свидетель утянул за соседний стол жениха, и уже через минуту там гремели бокалы.
Невеста шепталась о чем-то с возмущенной матерью, а свидетельница упрямо крутила попой возле Кира.
Может быть, это даже развлекло бы мужчину, но развратное красное платье совсем не прикрывало целлюлитных ляжек и могучей груди. Такой красотой в порыве страсти можно и придавить. Девица явно верила в собственную неотразимость и все ближе жалась к незнакомому красавцу. Когда ее зад почти приземлился на колени Кира, на место вернулась Василиса.
– О, милый, как хорошо, что тебя было кому развлечь!
– она стрельнула глазами по бойкой сопернице.
– Не люблю, когда он скучает. А вы, девушка, продолжайте. Такой интересный танец, мне так не сплясать!
Кир от смеха чуть не подавился вином, а ошалевшая свидетельница испарилась из поля зрения.
– А у кошечки острые когти!
– заметил Пивоваров.
– Я даже готов закадрить еще какую-нибудь барышню, что бы ты повторила этот номер на бис.
– Не сильно обольщайся!
– Василиса отсалютовала бокалом.
– Может быть, следующей даме я позволю тебя съесть.
– Сомневаюсь. У тебя до сих пор глаза от ярости горят.
«Заметил, гад!» - Василиса принялась тыкать вилкой ни в чем не повинный салат.
Кир ликовал, но до победы было пока все еще далеко. Кто бы мог подумать, что под маской непримечательной интеллектуалки окажется такая горячая штучка. Пожалуй, зря он раньше сторонился странных обитательниц различных кафедр, предпочитая иметь дело только с их коллегами сильного пола.
Гости немного подустали от разнузданных танцев. Душа требовала тостов, а желудок перекусить. Тамада, как настоящий профессионал, вовремя почувствовал необходимость в продолжение застолья. Музыка прервалась и под оглушающие фанфары мать невесты взяла микрофон для тоста.
Тут даже официанты замерли. Пять минут, сбиваясь, повторяясь, краснея и бледнея немолодая женщина рассказывала о детстве и юности невесты. Тост-откровение, казалось, длился вечность. В результате позорные периоды биографии и секунды материнской гордости стали достоянием общественности. Новобрачная, сгорала от стыда, красный румянец виднелся даже сквозь фату. А жених непонимающе хлопал ресницами и смотрел только на долгожданную рюмку.
Когда тамаде удалось забрать микрофон, очередное “Горько!” сильно сотрясло зал.