Василиса в стране варваров
Шрифт:
– Василиса!
Это привело меня в сознание, и я резко подскочила, намереваясь как можно быстрее покинуть комнату, но не успела. Он открыл глаза и потрясенно уставился в мое залитое слезами лицо. Секунда и девушка была отброшена к стене, а кожаные брюки вновь одеты. Ни слова не говоря, он начал приближаться ко мне, выставив вперед руку, которая еще секунду назад сжимала девичьи волосы. В черных глазах пылал огонь, в котором угадывалось его отчаяние, раскаяние и боль.
– Нет! – Завопила я, чувствуя, как рвется на части душа. – Не подходи ко мне больше! Никогда!
Развернувшись, стрелой вылетела из дома, и побежала, не разбирая дороги, по ночным улицам пилома. Слышала, как в спину мне летело:
– Василиса! Подожди! Давай поговорим!
В ужасе, что он меня сейчас настигнет и начнет свои ничего уже не значащие объяснения, начнет меня трогать руками, которые несколько минут назад ласкали другую, я спряталась под навесом одной из построек и, закрыв рот кулаком, чтобы сдержать рвущиеся рыдания, выждала, пока он пробежит мимо. Затем выглянула, и, убедившись, что он уже достаточно далеко, припустила в обратную сторону.
Я не знала куда бегу и зачем, и вскоре, окончательно выдохнувшись, рухнула на колени посреди дороги и согнулась пополам, обхватив себя руками. Черная холодная дыра, образовавшаяся в сердце, не давала дышать, тело содрогалось от нервной дрожи. Казалось, что там, возле ног любовников, умерла частичка меня и сейчас я ее отчаянно оплакивала, отчетливо осознавая, что той наивной, мечтательной и романтичной Василисы больше нет.
Часть 16. Судьба
Когда слез уже не осталось, а в голове образовалась звенящая тишина, освободившая от мучительных мыслей, я все же поднялась и, опустив голову, побрела обратно, в надежде, что не окончательно заблудилась и смогу отыскать дом Акрана самостоятельно. Как ни странно, ноги сами принесли меня к площади, и скоро уже открывала входную дверь. Увидев на стуле сгорбленного Ирдана, обхватившего руками голову, замерла на месте и подумала сначала снова сбежать, но теперь, когда во мне что-то надломилось, и надежда на светлое будущее окончательно померкла, все же прошла в жилище и встала в нескольких шагах от него. Единственная свеча, горевшая на столе, отбрасывала причудливые тени на лицо повелителя, делая его еще более сурово-прекрасным. Но сейчас мне было на это плевать, так как на данный момент в душе, кроме холодного равнодушия к нему больше ничего не осталось.
– Зачем ты пришел? – Мой хриплый, срывающийся голос резанул слух самой себе, но после той истерики, что еще минут пятнадцать назад сотрясала меня, это было вполне естественно. Повелитель вздрогнул и резко поднял голову. И столько муки отразилось в его черных, словно ночь, глазах, что я невольно отшатнулась.
– Зачем? – Глухо повторил он и надрывно рассмеялся. – Поговорить.
– О чем?
– Ты не должна была видеть то, что увидела, Василиса.
– Не надо оправдываться, Ирдан. – Ответила, садясь на противоположную от него сторону стола и устало вздохнула. – Ты и раньше мне говорил, чтобы я смирилась с судьбой и безропотно приняла твоего брата в качестве мужа. Я же, глупая, до последнего надеялась, что ты что-нибудь придумаешь…
– Придумаю? – Взревел Ирдан, резко подскочив со стула с такой силой, что он опрокинулся на пол и отлетел в сторону. – Что я должен придумать? Способ его убийства?
– Я не это имела в виду! – Тоже закричала я, поднимаясь и пронзая его яростным взором.
– Тогда другого способа нет!
– Все, Ирдан, уходи. – Голова уже раскалывалась ото всего, что сегодня произошло. Не было сил больше переживать и плакать, не было сил продолжать этот ни к чему не ведущий разговор.
– Я представлял на ее месте тебя. – Тихо прошептал он, делая шаг ко мне.
– Это не оправдание…
– А какое оправдание тебе подойдет? – Вновь зарычал он. – Что я здоровый мужчина с естественными потребностями? Что я не в силах до конца жизни мучиться от раздирающего все естество желания, желания обладать тобой? А попутно еще постоянно наблюдать, как тебя лапает мой родной брат, и терять голову от сумасшедшей ревности?
– Ирдан… – Я со стоном вновь рухнула на стул и уронила голову на руки, осознав, что мне нечего ответить на это.
– Я не хотел, чтобы ты видела… – Срывающимся голосом сказал он, делая еще один шаг в мою сторону. – Но тебе надо смириться, с тем, что у меня будут другие женщины, а мне научиться жить с тем, что ты будешь принадлежать моему брату.
– Жестоко.
– Такова воля Калибры.
Повелитель присел возле меня на корточки и дотронулся рукой до колена. Я, подняв на него потухший взгляд, вздрогнула, потом скривившись, оттолкнула горячую, обжигающую ладонь. Было неприятно…
– Я же сказала, не прикасайся ко мне больше!
– Тебе больно, Василиса. – Прошептал он в отчаянии. – Прости.
– Зачем ты только появился в моей жизни! Ненавижу! – Закричала, яростно сжимая кулаки и понимая, что мои нервы уже натянуты до такого предела, что скоро будет самый настоящий срыв. – Все вокруг все за меня решают! Духи решили, что Акран – моя судьба, и сделали все, чтобы я выиграла в тех двух состязаниях! Ты тоже решил, что я должна стать его женой, невзирая на мои чувства! Акран, тот вообще ничего не спрашивает, только отдает приказы! Я не вещь! Я живой человек со своими желаниями, а мне все, кому не лень повторяют – смирись!
Меня снова затрясло от негодования и по щекам заструились слезы.
– Я не хочу больше ни с чем мириться. И чтобы ты не говорил – ты предатель! Потому что предал наши чувства! Хотя может, я ошибаюсь, и чувства только с моей стороны, а, Ирдан? А в тебе лишь горит обычная похоть?
– Не говори так, Василиса! Я лю..
– Молчи! В твоих устах это признание пустой звук! Убирайся из моего дома! Оставь меня! – Я так сильно закричала, что сорвала голос и последние слова стали лишь хриплым надрывным рыком.
– Прости. – Прошептал Ирдан и, бросив в мою сторону полный сожаления и раскаяния взгляд, выскочил на улицу.
Глядя в его удаляющуюся спину, ощущала себя настолько одинокой, какой не была даже после смерти мамы. Поэтому, тихонечко завыв, обхватила себя руками и, шаркая ногами, прошла в спальню и, прямо в одежде рухнула в кровать. Было ужасно холодно от пустоты, разрывающей внутренности и я завернулась в толстую шкуру, наброшенную на постель в качестве покрывала. Не успела я закрыть глаза, как тут же уснула…