Вася-василиск, или Яйцо Цинь Шихуанди
Шрифт:
Однако массивный аппарат лопнул одним боком и искрит, на полу валяется сорванная с кронштейна видеокамера, труба согнута и выдернута из стены, дверь раскрыта.
«Похоже, я еще психанул не по-детски и всё тут покрошил — человек же использует свою силу обычно лишь на двадцать процентов; значит, совсем я с тормозов слетел.»
Василий повернул и раскрыл зачесавшуюся ладонь. На ней… лежал камень, вроде обработанная яшма, с бордовыми прожилками, да еще с резьбой — древними письменами и знаками. «Это чего, он из пылесоса, то есть аппарата вывалился? И что мне с ним делать прикажете?».
«Опять глюки усиливаются. Всё, это уже мне надоело. Хочу обратно в реализм!» Но страдать по реализму не было времени. Надлежало тик Ать с первой космической скоростью. Программист Берг устремился в распахнутую дверь, нашел в коридоре лестницу, поднялся на этаж выше. А там к нему уже бежали люди. Василий заскочил в туалет, вышиб локтем стекло и выпрыгнул наружу, только оказался не на улице, а во внутреннем дворе.
Василий сделал несколько шагов и оглянулся, из окон в его сторону полетели белые ленты. Сейчас надо отпрыгивать и отскакивать, а силы совсем кончились. «Похоже, биополимерная сеть с самонаводящимися присосками», — успел подумать Василий. Мгновение спустя сеть обвила его и начала стягивать — он вспомнил скульптурную группу: Лаокоон с своими хлопцами, удушаемый змеями. Свободными остались только ноги ниже колен.
И вдруг весь воздух оказался засыпан серебристой фольгой, а неподалеку сконденсировался куб… похожий на стелтс-геликоптер с распахнутым бортовым люком.
Собрав последние силы, отставник в несколько перекатов достиг борта и запрыгнул внутрь.
Люк закрылся, оставив беглеца в гордом одиночестве и полном изнеможении внутри темного замкнутого пространства. Спасение? В этот момент куб стал заполняться жидкостью, светящейся и серебристой. Кошмар продолжался. Блин, да и геликоптер ли это? Василию казалось, что он уходит в водоворот, из которого нет возврата.
Долина драконов
Очнувшись, он нашел себя на щебенке — лежать неуютно, но сети на нём нет. Василий поднялся, опираясь дрожащими руками, и сердце забилось сильно-сильно. Восходящее солнце перебрасывало длинные тени через скальную гряду, на склоне которой его, очевидно, выбросило из этого… этой… машины. Что за хреновина с морковиной? Где машина и где это он? Ясно только, что далеко.
Без жрачки, без питья, без оружия, без денег, под распаляющимся солнцем, в одной туфле — долго ли человек протянет при такой экипировке, прежде чем станет очередной мумией? Вон уже от брюха ничего почти не осталось. Имелись бы хоть башмаки из натуральной кожи — какая-никакая еда. И вообще, что ищет он в стране далекой? Вернее, кто и за какой счет перевез его за тысячи километров от малой родины?
— Сволочи, чтоб вас закинуло на северный полюс и чтоб из одежды один дырявый презерватив, — послал Василий мощное проклятье неизвестному туроператору.
— Паскуды, хоть бы огрызки от яблок оставили!
Что-то пискнуло и бипнуло в ответ, прямо в среднее ухо.
На теле, где обычно, то есть в районе пупка, Василий
Откуда и зачем — сейчас не до теорий. Сперва Василий спросил самозваного Навигатора о своих координатах. Тот выдал северные склоны Тянь-Шаня, координаты такие-то такие-то, высота 2500 метров над уровнем моря, растительность северотяньшаньская луговая и луговинно-злаковая с кустарниками — если вы не баран, то питаться вам тут практически нечем. Услышав такое, как не впасть в отчаяние? Но прежде, чем это сделать, Василий сказал Персональному Навигатору пару теплых слов и он исчез со словами «Я обиделся».
— Эй, Навигатор, ау, нельзя же так, — возмутился Василий, — это не по-мужски.
— Он ушел, но обещал вернуться, теперь я буду, так сказать, оказывать эскорт-услуги, — в виртуальном окне возникла цифровая девушка, напоминавшая ту незнакомку, с которой программист Берг переглядывался на станции «Музей Маннергейма». — Стиль общения фамильярный, разрешение 300 пикселей на квадратный сантиметр.
— Блин, да ты ресурсов столько потребляешь. И кто тебя создал на мою голову?
— У нас с тобой один Создатель, — веско напомнила цифродевица.
— Сомневаюсь. Однако, оставим теологические темы, я ведь учился не в семинарии, а в военно-морском училище. Ты работаешь на «Сайкотроникс» или на тех, кто спровадил меня сюда в пакете из-под кефира?
— Ответ на вопрос требует кардинального расширения твоего информационного поля.
— Во как. А чего от меня хотят те, кто забросил меня в эти горы? Чтобы я обделался по-полной?
— Вопрос не идентифицирован, — отозвалась цифродевица, как вполне обычная программа. — Сформулируй по-новому.
— Что я должен здесь делать: петь, плясать, вышивать? Целевая функция-то какова?
— Искать, — кратко отозвалась цифродевица.
— Поди туда, не знаю куда, и принеси то, не знаю что. Э, вы, что, лучшего поисковика не могли найти? Или, может, большего дебила?
— Обращаться ко мне надо по имени «Зина» вместо «э». И не скромничай, большего дебила найти трудно, и к тому же ты знаешь, что искать. Твое подсознание знает.
— Мое!? Я сейчас задумаюсь. Надолго. А вообще условия — неподходящие для думанья. Нет даже камня, на который можно присесть и подпереть голову кулаком по примеру того мужика, которого Роден наваял.
— Слово «Яйцо» тебе не о чем не говорит?
— Ну, называл я кое-что Яйцом. — поделился Василий. — То была всего лишь модель, с которой я работал в фирме «Сайкотроникс». Чтобы спросить меня об этом, не надо было тащить мое тело на край света.
— Это не только модель, с которой ты работал, это реальность, способная влиять на реальность.
Василий был внутренне готов ко всякого рода несуразностям, бессмыслицам, нелепым гиперболам и так далее, но тут даже присвистнул: