Вавилон и Ассирия. Быт, религия, культура
Шрифт:
Мы видим, что Берос, оглядываясь назад из того времени, когда вавилонская цивилизация имела только прошлое и не имела будущего, полагает, что после самых первых открытий тайн людям, сделанных Оаннесом, ничего больше не было открыто. Его предки две тысячи лет назад прекрасно это понимали.
Рис. 51. Медная львиная голова, 2900 г. до н. э.
Более древний миф об Энки и мировом порядке описывает главным образом состояние человеческих достижений в тот отрезок времени, когда шумеры пришли в Месопотамию. Шумеры конечно же не появились внезапно, чтобы создать цивилизацию из ничего, и многое было достигнуто в области развития культуры на Ближнем
Рис. 52. Пахота
Самые первые шумеры не пассивно принимали мировой порядок как неизменный во всех своих нюансах, а добавляли свои собственные изобретения и открытия к доисторическому наследию, которое дошло до них. На некоторые такие успехи в области техники нас наводят археологические находки, хотя один-два из них отражены и в шумерских мифах. Есть, например, миф о возникновении теневого садоводства, деревья сажали для того, чтобы дать овощам какую-то защиту от палящих лучей солнца Месопотамии и уменьшить эрозию почв.
Нам кое-что известно о сельском хозяйстве шумеров в 3-м тысячелетии до н. э. из одного древнего шумерского текста, который, подобно многим другим, был собран по кусочкам известным шумерологом С.Н. Крамером из Филадельфии. В этом тексте содержатся наставления в форме советов отца сыну. В основе следующего рассказа лежит самое последнее всестороннее исследование и перевод этого сочинения профессором Крамером, помещенный в его книге «Шумеры».
Когда человек начинал работать в поле, ему сначала надо было оросить его, но он должен был позаботиться о том, чтобы вода не поднялась слишком высоко. Когда вода уходила, на поле пригоняли быков в некотором подобии обуви, чтобы вытоптать сорняки. Эти быки, топчущие землю, оставляли ее поверхность очень неровной, и поэтому нужно было, чтобы на ней сначала мужчины поработали мотыгами, а затем при помощи волокуши, похожей, очевидно, на борону, выровняли бы ее.
Затем поле пахали при помощи двух видов плугов, затем боронили и рыхлили граблями. И в завершение все комки, которые еще оставались, разбивались молотками. Все это, очевидно, требовало значительного количества рабочей силы и тяжелого труда, и крестьянину в нашем следующем тексте советуют постоянно приглядывать за своими работниками. Эта часть работ должна была занимать полные десять дней, продолжаясь не только днем, но и при свете звезд.
Теперь поле было готово к севу. Сев осуществлялся при помощи плуга-сеялки, приспособления с вертикальным раструбом над плужным лемехом, установленным таким образом, чтобы семена могли попадать прямо на дно борозды. Рядом с таким плугом шел человек с мешком ячменя и должен был бросать семена через равные промежутки времени, удостоверившись, что они попадают на глубину приблизительно одного дюйма с половиной. По окончании сева поле еще раз разравнивали и разбивали все оставшиеся комки.
Как только ячмень начинал прорастать, крестьянину нужно было вознести молитву богине сельскохозяйственных вредителей и принять собственные меры к тому, чтобы отгонять птиц. Из всех возможных неприятностей на этом этапе – хотя в шумерском тексте нет упоминания об этом – для древнего крестьянина наихудшей была саранча. По мере роста всходы нужно было поливать три раза на стадиях, которые четко определялись высотой ячменного стебля. Третий полив должен был состояться, когда ячмень достигал своего полного роста. Это было несколько беспокойное время, и крестьянину приходилось внимательно отслеживать любые признаки появления грибкового заболевания, которое мы обычно называем «ржа» и которое отмечается покраснением пораженного растения. Если крестьянина эта опасность благополучно миновала, он теперь мог в четвертый раз полить свои посевы, что, как было подсчитано, увеличивало окончательный урожай на десять процентов.
Существовали также подробные инструкции для сбора урожая. Его нужно было начинать, как только ячмень полностью созреет: его нельзя было оставлять до той поры, когда колосья начнут клониться к земле. Команда сборщиков урожая состояла из трех человек. В ней был жнец, второй человек вязал снопы, а третий человек ставил снопы в кучи. На поле допускались люди для сбора упавших колосков, но им, конечно, не было разрешено трогать снопы.
Молотьба и провеивание были следующим этапом; они проходили на специальном току. Как пишет профессор Крамер, молотьба проходила в два этапа. Сначала в течение пяти дней по кучам ячменя прогоняли повозки, и зерно извлекалось из колосьев при помощи специального молотильного приспособления. Но похоже, что в первой части такой операции нет смысла. Поэтому есть предположение, что эта часть текста просто означает, что повозки с ячменем стояли поблизости и подъезжали для разгрузки на току по мере необходимости.
В любом случае совершенно ясно, что настоящая молотьба производилась при помощи молотилки. Это устройство представляло собой деревянную раму с каменными или металлическими зубцами, насаженными снизу на битум-основу и закрепленными при помощи кожаных ремней. Быки таскали это приспособление кругами по колосьям с зерном, а возница сидел на нем, чтобы увеличить давление. Точно такой же способ молотьбы можно было увидеть в окрестностях Иерусалима даже в 1947 г.
Последняя стадия – провеивание – осуществлялась двумя мужчинами, называвшимися «люди, поднимающие ячмень». Способ отделения зерна состоял, очевидно, в том, чтобы бросать в воздух смесь зерна, мякины и пыли, когда дул сильный ветер. Он уносил легкий мусор, оставляя кучу чистого зерна.
В вышеприведенном тексте речь шла о ячмене. Были упоминания о том, что пшеница была известна в Месопотамии еще до прихода шумеров, и на протяжении всей истории Месопотамии ее обычно выращивали в некоторых количествах, но всегда в меньших, чем ячмень. И в Шумере 3-го тысячелетия до н. э., начиная приблизительно с 2700 г., как подчеркнул ботаник Ханс Хельбек, стали выращивать чуть ли не один ячмень, почти исключая пшеницу. Это было, вероятно, следствием ирригации. Хельбек указывает, что частое орошение постепенно увеличивает соленость почвы, а так как пшеница менее стойкая культура к солености почвы, чем ячмень, то земля становилась непригодной для пшеницы быстрее, чем для ячменя. В конце концов урожаи ячменя тоже уменьшались, и это, возможно, объясняет тот факт, почему некоторые из ранних шумерских поселений становились необитаемыми.
Третьей важной культурой в Древней Месопотамии был кунжут, который выращивали как источник масла; название этого растения и на шумерском, и на аккадском языках означает «масличное растение». Среди других сельскохозяйственных продуктов, как уже где-то говорилось, были финики и различные овощи.
Животноводство также играло большую роль в экономике страны Шумер с древнейших времен. И быков, и мелкий скот (овцы и козы) разводили с начала истории, но мелкого скота всегда было значительно больше, и было известно много разных пород. Со времен Третьей династии Ура (около 2100 г. до н. э.) у нас есть записи о том, что стада овец достигали десятков тысяч голов; в этот период значительное поголовье баранов подвергали кастрации, но эта практика почти перестала существовать в последующий древневавилонский период.
Овцы и козы ценились, конечно, не только как источник пищи и объекты для жертвоприношений в храмах (рис. 53), но и за их шерсть. Первоначально овечью шерсть собирали, выщипывая, и этот метод не был полностью заменен на стрижку к 1400 г. до н. э.
Профессор Т. Якобсен из Гарвардского университета опубликовал интересную работу о текстильной промышленности непосредственно перед 2000 г. до н. э. Его данные почерпнуты из архива, найденного неподалеку от храма Нанны в Уре. В этом архиве находились документы, касавшиеся экономических интересов царя, в частности те, что имели отношение к шерсти и текстильной промышленности.