ВЦ - 2
Шрифт:
В другом эпизоде того же матча от Недомански уже досталось другому нашему тренеру — Аркадию Чернышеву. Произошло это после того, как Александр Якушев красиво припечатал товарища Недомански к борту, на что Чернышёв отреагировал громкой похвалой. Услышав это, чех ударил кулаком советского тренера.
Много было грубости и хамства от чехов и после. Так учителя или враги? Всё просто. Мы большие и добрые, как все медведи, а они маленькие и г… как все шакалы. Но вот в этих предстоящих через день матчах они пока высокомерные учителя.
Это с точки зрения человека двадцать первого века. А какие «мы» с точки с точки зрения
Вовку выгнали из больницы 22 февраля в обед. Пока обход прошёл, пока поел. Где потом питаться? Пока вещи выдали. Причём два комплекта. Аполлонов видимо команду дал или Чернышёв, но привезли его в хоккейной экипировке, а выдали сначала обычную гражданскую одежду, а потом уже плюсом и баул самодельный с формой. Выходит, что не обделили вниманием, вспомнили и одежду из раздевалки привезли в госпиталь.
Вовка постоял с баулом на крыльце, соображая, куда податься. Подался на стадион «Динамо». Зачем делать лишние рейсы с баулом. Тем более, новости хотел узнать, Аркадий Николаевич сообщил на бегу, что чехи должны приехать, награды выдал и усвистал — занят подготовкой к играм с «учителями».
Приехал на стадион, а там … Сотни солдат на носилках носят снег на центральную арену. Разбирают самодельные трибуны вокруг хоккейной площадки и всё это переправляют на футбольное поле стадиона «Динамо». Там на льду установили борта, разобрав на маленьком стадиончике, вморозили их частично в лёд и попробовали, запустив Чернышёва, как торпеду. Борта удара восьмидесяти пяти килограммового играющего тренера не выдержали и часть рухнула. Тогда вот и приняли решение ту часть стадиона, которая между гаревой дорожкой и бортами засыпать снегом и утрамбовать его вдоль бортов. Мысль здравая.
Вовка обошёл большую строительную площадку и выматерился. Правильно. Доверили работу молодым солдатикам. Бери больше, кидай дальше. Те с их точки зрения поступили разумно. Снег, утрамбованный десятками тысяч ног, очень плотный, и потому снимать его нужно послойно. Так и сделали. Разбивали ломиками и таскали на стадион. И там нашёлся умный старшина и дал команду сперва засыпать дальнюю часть стадиона. Солдатики и засыпали. Надолбили и засыпали. Прямо напротив центральной трибуны.
Есть только одно «но». Снег не просто грязный. Он ужасно грязный. В него втоптано не меньше миллиона чинариков. На него пролито гектолитры портвейна и прочего «Солнцедара» или, что там пьют болельщики, не «Киндзмараули» же. Ещё есть подозрительные жёлтые куски, видимо собачки бывают в поисках оставленных недоеденных пирожков закусочных. Сами пирожки тоже встречаются, уронил, размахивая руками при забитой шайбе, затоптали сразу, не поднимать ведь.
В итоге получилось «как всегда». Снег прямо перед центральной трибуной выглядел очень не празднично. Потом солдатики углубились в монолит и торцы уже закиданы вполне белым снегом. Вовка хотел пойти кому указать на недостатки, но не успел, прибежал на поле директор стадиона и стал на старшин и сержантов рычать. Те не ведая, что разговаривают с полковником отрыкивались. Долго бы продолжалось, но тут приехала машина Аполлонова. Погоны генерал-полковник снял, а вот штаны с лампасами и папаху оставил. Солдатики пререкаться бросили и «внимательно выслушали» директора стадиона.
— Володька, ты чего здесь, — заметил председатель спорткомитета стоящего с баулом Фомина. — Я дал команду неделю тебя в госпитале держать. Неужели уже неделя прошла. С этими чехами поспать некогда.
— Здравствуйте Аркадий Николаевич, пять дней прошло. Надоело там валяться. Скучно. Обещаю ничем не заниматься, ходить свежим воздухом дышать.
— Воздухом это хорошо. Там в кассе стадиона сходи премию получи, за первое место общество «Динамо» выписало вам премию в тысячу рублей. Чтобы проел все, а то вон тощий какой.
Вовка хотел поблагодарить, но бывший генерал сразу ушёл, на другой конец поля. Да, другие времена. Можно сказать, министры сами занимаются благоустройством одного небольшого стадиона. Пошёл Фомин разгружаться. Команды не было всё закрыто, взглянул на трофейные часы, доставшиеся от паровозного насильника, понятно, укатили в столовую. Скоро вернутся.
Фомин сгрузил с плеча баул, и хотел было идти в кассу за деньгами, но по коридору шлялись солдатики бесхозные и Вовка свои сокровища бросать не решился. Новая экипировка лежала под замком у Якушина, так что другой пока нет. Сезон-то закончил, но зная как с чехами играли в реальной истории, и зная максимализм советских партийных и спортивных руководителей, Вовка был уверен — в последнем матче без него не обойдётся. Всё как всегда. Проигрывать нельзя! Победа нужна любой ценой!
Добрый день уважаемые читатели.
Написал тут рецензию на первого Вовку, но почему-то она к вам уведомлением не пришла. Какой-то сбой на сайте.
Это скорее не рецензия, а так пару мыслей вслух, но если кому интересно, то она здесь
https://author.today/review/236403
И ещё не все наверное читают комментарии, там есть маленький фанфик на второго Вовку от читателя i7070. Подумал, почему бы не вставить. Кое с чем не сильно согласен, но судить вам.
Как то так я представляю ближайшие последствия увольнения Аполлонова:)))))
Как то по-другому Фёдор Иваныч Челенков, а ныне Вовка Фомин, представлял увольнение с работы в Сталинские времена. К Аполлоновым, на очередное занятие английским, шёл он, раздумывая как успокоить и намекнуть своим добрым знакомым, что не все так уж и плохо. Что никаких репрессий не будет, что… Но, подойдя к двери квартиры, с удивлением услышал удалой хор: «Расцветали яблони и груши! Расцвели туманы над рекой…», да ещё и с посвистом! И, пока не прозвучало «Уходила с берега Катюша, уносила песню за собой» на звонки Вовки никто не открывал.
— О! Вовка! Проходи скорей — дверь открыла раскрасневшаяся, сияющая как новый гривенник Наташка. — У нас гости. К папе друзья приехали, поддержать. Узнали про увольнение из МВД.
— А чего поют? — на автомате спросил Вовка, оглядывая прихожую без мебели и с удивлением смотрящий на сваленные у стены генеральские и полковничьи шинели. — А мебель где?
Уже входя в квартиру и оглядывая то там, то тут складированные вещи, задал очередной вопрос Челенков.