Вчерашний шпион

Дейтон Лен

— Я ведь обещал тебе, что все будет как в старые добрые времена, так, Чарли?!

Глава 21

— И не спрашивайте меня, как объясняет все это медицина, — говорил врач. Он закончил перевязывать порез на моей руке. — Давайте просто скажем, что для мсье Шемпиона не настало время покинуть этот мир.

— Но насколько серьезно его состояние?

— Для большинства людей потребовалось бы пару месяцев, чтобы оклематься. И мало кто вообще смог бы выйти живым и невредимым из такой заварухи.

А если бы все же выжил, то оказался в реанимации, а он сидит в постели и требует виски. Но полицейские не смогут с ним побеседовать до следующей недели. Я так им и сказал со всей определенностью.

— Но я уверен, что он перестал дышать, — озабоченно объяснял я ему. — Я подумал, что он мертв.

— Сила воли, — прозвучал ответ врача. — Я сплошь и рядом сталкиваюсь с подобными случаями в своей практике. Если бы у него было подавленное состояние духа, то скорее всего он бы умер. Но, вероятно, он еще не все выполнил, что задумал в своей жизни, и не мог уйти просто так.

— Наверное, вы правы, — согласился я с философскими рассуждениями француза.

— Вы спасли ему жизнь, — продолжал врач. — Я сказал ему об этом. И вам и ему повезло, что вас задело только чуть-чуть. Вы спасли его. Из-за этих проклятых протезов он бы точно задохнулся. Между прочим, он был бы не первым и не единственным, такое случалось уже не раз. Да-да-да! В случае вынужденной посадки в самолетах экипаж, кстати, предупреждает пассажиров, чтобы они вынимали вставные челюсти, вот так-то!

— Мы очень давно знаем друг друга, — сказал я ему.

— Сегодня вечером его лучше не беспокоить, — предупредил врач. — Что ж, будем надеяться, что когда-нибудь он сможет оказать вам такую же услугу.

— Это уже было, — лаконично отозвался я.

Врач кивнул. Он многое повидал в своей жизни.

— Вот болеутоляющие таблетки. Он скоро уснет. Я дал ему солидную дозу снотворного, а то, знаете ли, мужчина он крупный, и нрав беспокойный. И в ближайшие несколько дней я буду накачивать его успокоительными и снотворными средствами. Да, и я думаю, нам не стоит помещать его в клинику.

— А как мальчик?

— Все, что ему требуется — это хорошо выспаться. У детей удивительная способность восстанавливать силы и здоровье. Не хочется мне впихивать в него сильнодействующие лекарства. Я бы порекомендовал немного теплого вина, добавить туда побольше сахара. Самое лучшее лекарство, которое дарит нам сама природа, — виноградная лоза. Намного полезнее, чем все таблетки и порошки.

— Спасибо, доктор.

— Не стоит благодарностей. Я рад оказаться полезным. Знаете, они оба мне очень симпатичны. А мальчик унаследовал обаяние своего отца, правда ведь?

— О да, совершенно верно.

— Мне пришлось пообещать ему, что вы непременно зайдете пожелать ему спокойной ночи. Я объяснил, что его отец спит. Не думаю, что он встревожен, но…

— Я зайду к нему прямо сейчас.

Я старался не шуметь, пробираясь на цыпочках в его комнату. Но мои старания оказались совершенно напрасными.

— Ты видел Генри? Он был весь в крови.

— Ты должен отдохнуть, Билли. Закрывай глаза и спи.

— А где папа?

— Ему тоже нужно набраться сил, выспаться хорошенько. Так сказал доктор.

— Генри умер?

В этом вопросе была ловушка, с помощью которой он хотел проверить, правду ли я рассказываю о его отце.

— Да, Билли. Бедный Генри умер, у твоего отца небольшое нервное потрясение, ну, а мы с тобой в полном порядке. Так что мы должны молиться и благословлять Господа Бога за спасение.

Билли поправил меня.

— Мы должны благодарить Господа Бога.

— Я именно это и хотел сказать, — подтвердил я.

— А можно мне повидать папу?

— Можно, если ты очень хочешь, но я думаю, ты поверишь мне на слово.

— Конечно, — с жаром откликнулся Билли. — Я очень тебе верю. — Он забрался поглубже в кровать под одеяло и уткнулся лицом в подушку. Я ждал, когда он выглянет. И как только показался его глаз, я состроил забавную гримасу. Обычно он всегда смеялся, но сейчас лицо его оставалось серьезным. — А тетушку Нини посадили в тюрьму?

Пина получила прозвище «Нини» с тех самых пор, как для Билли оказалось трудным, почти непосильным делом произнести ее настоящее имя.

— Почему, Билли?

— За то, что она застрелила Генри.

— Кто сказал, что она застрелила Генри?

— Я сам видел, — Билли был серьезен. — Она ехала на мотоцикле. Я видел ее, и она видела меня.

— Это кто-то похожий на нее, Билли. Разве тетушка Нини могла стрелять в нас! Мы же друзья, сам подумай.

Мальчик кивнул, соглашаясь.

— Но все-таки очень уж похожий на нее, — добавил он в раздумье.

— Я принесу тебе вина, — перебил я. — Затем мы выключим свет, чтобы ты мог быстро уснуть. А утром мы с тобой снова попытаемся поговорить с рыбками.

Глава 22

— Не надо включать свет, возлюбленный мой.

Топаз ждала меня в моей комнате. Она отдернула шторы: стояла около балкона, купаясь в лучах лунного света, от которого ее волосы блестели, как отшлифованное серебро.

Я подошел к ней, и она порывисто обняла меня.

— Мне страшно, у меня мурашки ползут по телу от того, что происходит в доме.

— Все в порядке?

— В порядке?! Разве это вообще здесь возможно? Это не дом, а какая-то мусорная куча. Толпы арабов, заглатывающих это свое жуткое варево «кускус»… я постоянно чувствую на себе их взгляды. И мистер Шемпион в состоянии комы.

— Ему просто дали сильное снотворное, — успокоил я ее. — И лично мне нравится «кускус».

— А у меня мороз по коже, — упрямо повторила она. — Я лишилась покоя в этом доме. Если бы не бедняжка Билли, я бы давным-давно упаковала свои чемоданы. — Когда она обняла меня, я почувствовал, из какого тонкого материала сшито ее белое платье и что надето оно на обнаженное тело. Она поцеловала меня.

— Не надо расстегивать мне рубашку, — отстранился я.

— Ты что, деревянный или недоделанный какой-нибудь?