Вечера на озере близ Рябиновки

Кристина Агатова

Мишка был негодяем – в детстве кидался камнями и ругался матом, отбирал у малышей еду и гонял гусей. Повзрослев, стал подворовывать с чужих огородов, учился в школе из рук вон плохо. Мать лупила его смертным боем, но это не помогало.

– Весь в папашу, – горевала она, но тайны его появления на свет никому не открывала. Родила неизвестно от кого, вот и выросло, непонятно что.

Сейчас это недоразумение обзавелось мотоциклом и встретилось Людмиле на пути домой.

– Какая цаца стала! Вы поглядите –

городская, ни дать, ни взять! Надолго к нам, деревенским, пожаловала?

Люда продолжала идти, а Мишка медленно катился рядом, отталкиваясь от земли ногой.

– Пока на пять лет, буду в школе детей учить русскому и литературе. А потом посмотрим, – скромно улыбнулась Люда.

– Ну, садись, подвезу, – скомандовал Мишка. – Видишь, пробился в люди! Транспортом обзавелся!

– Спасибо, Миш, я прогуляюсь, – отказалась Людмила. – Воздухом подышу.

– По пути подышишь, – дыхнул перегаром Михаил. – Садись давай, пока я добрый.

Тон Миши не предвещал ничего хорошего. Люда ускорила шаг, но и парень не отставал.

– Совсем ты, Люська, загордилась. Не ровня мы тебе? Я тебе – не ровня, да?

Голос Михаила звучал угрожающе. На пустой дороге не было никого, кроме них двоих. Здесь редко ездили, а ходили – еще реже. Помощи ждать было неоткуда. Люда старалась сохранять спокойствие, но внутри у нее все сжималось.

О Мишке ходили нехорошие слухи.

Тяжелая сумка оттягивала руки.

– Миш, ты извини, но я сейчас устала с дороги.

– Так давай сюда свой “чумодан” и поехали, – приказал парень. – Пока я по-хорошему прошу.

Что-то подсказывало Людмиле, что это было вовсе не “по-хорошему”. Она снова ускорила шаг. Если бы она умела молиться, то молилась бы, чтоб Михаил оставил ее в покое, но Людочка была комсомолкой и атеисткой. Поэтому она просто сжала губы в тугую ниточку и продолжала идти.

Миша спешился и повел мотоцикл рядом.

Только сейчас Людмила увидела, насколько он был пьян. Он пошатывался из стороны в сторону, едва не падая, но упрямо тащился за ней по дороге.

– Городские парни не чета деревенским, да? У, зазналась ты, спесивая стала!

Людмила молча ускоряла шаг, надеясь, что парню надоест, и он уберется восвояси.

– Да ты всегда такой была. По школе королевой ходила, морду задирала. Отличница, пионер-всем-пример! На танцы не ходила, вечерами дома за книжками сидела.

Люда ничего не отвечала, но Миша продолжал идти за ней, распаляясь от собственных слов.

– А выросла-то какая! Красавица холеная, не то что эти клуши! Ух, на сеновал бы тебя сейчас!

Людмила передернула плечами.

– Люська! Ты носом-то не верти! Сказал, моей будешь, значит – будешь! Ну-ка, иди сюда!

– Миша, пожалуйста, езжай домой, – взмолилась Людочка. – Давай потом поговорим, хорошо?

– Ты глухая что ли? – он резко схватил Людмилу

за руку чуть выше локтя и дернул на себя. – Сюда иди!

Глава 2

Девушка стала вырываться, но он держал ее крепко, больно сжимая тонкое плечо. Она бросила сумку и стала толкать его в грудь другой рукой. Мишка только рассмеялся на эту неловкую и безуспешную попытку освободиться, привлек ее к себе и мокро поцеловал прямо в губы, обдав сивушным амбре. Стало мерзко и противно. Людмила отчаянно забилась.

– Отпусти!

– А то – что?

– Кричать буду!

Михаил громко заржал.

– Кричи! Громко кричи!

– Помогите! – закричала Людмила.

– Помогите! – передразнил ее Мишка. – Ну? Бегут помогать? Смотри-ка, вон медведь из лесу спешит на помощь!

– Пусти меня! Не смей!

Парень, не отпуская ее руку, другой рукой задрал ей подол и схватил за аппетитную ягодицу.

– Ух, хороша, городская!

– Не тронь меня!

Слезы покатились по щекам Людочки. Не хотелось ей, чтобы первым ее мужчиной стал пьяный хулиган на дороге. Не так она себе представляла этот момент.

– По-хорошему прошу, иначе – хуже будет!

Хуже. Что могло быть хуже, чем отдать свою девичью честь на растерзание мерзкому пьяному негодяю, озверевшему от безнаказанности?

Он еще сильнее сжал ее руку, и Людочке даже показалось, что хрустнули кости, затем стал жадно лапать ее тело – упругую грудь, точеную талию. Затем он спустился ниже и стал пробиваться прямо через трусики туда, где до него еще никто не бывал. Людочка сжала бедра изо всех сил, но она уже понимала, что насильник не остановится ни перед чем.

Потеря невинности стала лишь вопросом времени. Оставалась слабая надежда на то, что кто-то проедет по дороге, но становилось все темнее, а шума машин совсем не было слышно.

– Ты расслабься, – прохрипел он, не сдерживая пьяных инстинктов. – Так приятнее будет, тебе даже понравится…

– Я в милицию пойду! – пригрозила Люда, уже ни на что не надеясь.

– Не пойдешь! – снова засмеялся Мишка. – Тебя ж на всю деревню ославят потом! Кому ты будешь нужна, подранка? Моей станешь!

Он рванул кофточку. Тонкая ткань затрещала, пуговицы полетели в разные стороны, воротничок больно резанул по шее. Люда вскрикнула, и Мишка ударил ее наотмашь по лицу так, что рту появился соленый привкус крови.

– Какую красоты ты прятала от меня, Люсенька, – жадно облизнулся Мишка, стягивая бюстгальтер вниз. Небольшая аккуратная грудь оголилась, давая парню возможность потешить свою похоть. Он провел по ней языком, и Людмила содрогнулась от отвращения.

– А сосочки-то как стоят, а! Хочешь меня, Люська, вижу – хочешь, – сделал неожиданный вывод парень и укусил ее за сосок.