Вечно

Дарховер Дж. М.

– Знаете, он помог мне. Меня загнали в угол, а он проводил меня в мою комнату.

Кармин прищурился.

– Кто загнал тебя в угол?

На сей раз молчание стало ответом на его вопрос. Возможно, для него не имело никакого значения, было ли все в порядке с Райаном или нет, но это было важно для Хейвен.

– Он будет как новенький, – сказал Кармин. – Все выглядело гораздо хуже, чем было на самом деле. Так кто загнал тебя в угол?

– Лиза.

– Она дотронулась до тебя?

– Да, но ничего особенного не произошло, – она сделала паузу. – Все выглядело

гораздо хуже, чем было на самом деле, – добавила она.

Кармина это не позабавило.

– Она не имеет никакого права и пальцем до тебя дотрагиваться.

– Вы и ее собираетесь избить за то, что она дотронулась до меня? Сначала Николас, теперь Райан. Кто следующий? Вы собираетесь избивать каждого, кто дотронется до меня? Я знаю, что не имею права Вам указывать, но мне не нравится, когда я становлюсь причиной людской боли. Если Вам хочется кого-нибудь обвинить, то обвините меня. Накажите меня. Но, пожалуйста, не причиняйте боль другим людям.

Он смотрел на нее, приоткрыв рот, и она задумалась о том, что ей, возможно, не следовало этого говорить. Было странным то, как открыто она теперь разговаривала с Кармином.

– Ты считаешь, что я именно так воспринимаю тебя?

– Я не знаю, что думать. Когда Вы нападаете на людей, мне кажется, что Вы расстроены из-за того, что они приближаются к тому, что принадлежит Вам.

Он запустил пальцы в свои волосы, сжимая несколько прядок.

– Иногда мне сложно обуздать свой темперамент. Просто я чувствую, что… – он замешкался, делая глубокий вдох. – Слушай, дело не в том, что я считаю, что ты принадлежишь мне… а в том, что я хочу, чтобы ты была моей.

Она нахмурилась.

– А есть разница?

– Это прозвучало как-то не так. Господи, я беспокоюсь о тебе, понимаешь? Я слишком бурно реагирую, потому что не хочу, чтобы кто-нибудь причинил тебе боль. И, возможно, все это не имеет совершенно никакого смысла, если учесть то, что я сам раню тебя больше, чем любой из этих мудаков, но я не хочу причинять тебе боль. Я не специально это делаю. Ты не такая, как все те, кого я знал в своей жизни. Ты очаровываешь меня.

Ее глаза расширились.

– Я очаровываю Вас?

– Ты можешь понять меня так, как никто больше не сможет меня понять, – сказал он, придвигаясь к ней ближе. – La mia bella ragazza.

– Вы же знаете, что я не понимаю этих слов, – ответила она, краснея под его интенсивным взглядом.

Он провел костяшками пальцев по ее покрасневшей щеке. Его прикосновение было нежным, и она наклонила голову в его сторону.

– Моя красивая девочка, – сказал он.

Она всмотрелась в его лицо.

– Вы думаете, что я – красивая?

– Я не думаю, что ты красивая, Хейвен, – ответил он. – Я знаю это.

Его слова взбудоражили ее.

– Вы тоже красивый.

Он усмехнулся.

– Считаешь меня красивым?

Она кивнула.

– Красивым человеком.

– Меня по-всякому называли, но красивым человеком меня никто еще не называл, – сказал он. – Как насчет того, чтобы прибраться? А потом мы, может быть, могли бы поговорить о прошлом вечере.

* * *

Никогда

еще в своей жизни Хейвен не приходилось иметь дело с таким бедствием, которое встретило их на первом этаже. Все комнаты были завалены мусором, столы и тумбочки были заставлены пивными банками и пустыми бутылками. Еда валялась на полу и на мебели, едкий запах в доме был сравним с запахом из мусорного контейнера. В углу гостиной лежало битое стекло, мебель была сдвинута, а вещи – разбросаны.

Кармин остановился у подножия лестницы, осматривая представившийся взору беспорядок.

– Может, мы забудем то, что я сказал про уборку?

– Хорошо, – ответила Хейвен, не желая того, чтобы он чувствовал себя обязанным помогать ей.

– Отлично, – сказал он, разворачиваясь к лестнице. Он попытался потянуть ее за собой, но остановился, когда она осталась стоять на своем месте. – Я думал, мы вернемся наверх и поговорим.

Она покачала головой.

– Мне нужно прибраться.

Он тяжело вздохнул.

– Но ты же сказала, что мы забудем об этом.

– Да, мы можем забыть о том, что Вы собирались прибраться, но я не могу оставить дом в таком состоянии.

Он украдкой посмотрел на нее.

– Мой отец вернется только лишь через несколько дней, если именно это тебя беспокоит. Беспорядок может подождать.

– Но, эм… – она осмотрелась вокруг. Она не сможет расслабиться, пока не приведет дом в порядок. – Я должна прибраться.

– Ладно, – сказал он, спускаясь в фойе. Зайдя в комнату для стирки, он вернулся к Хейвен с несколькими черными мешками для мусора. – Ты собирай алюминиевые банки, а займусь тем, что было разбито или сломано. Я знаю, что не всем вещам удалось пережить эту ночь и остаться нетронутыми.

– Вы не обязаны этого делать, – сказала она. – Я могу прибраться.

– Знаю, что можешь, Хейвен, – ответил Кармин. – Просто позволь мне попытаться тебе помочь, дабы мы смогли прибраться побыстрее.

Кармин начал приборку с гостиной, и Хейвен немного понаблюдала за ним, не сумев сдержать улыбки. Он едва слышно сыпал ругательствами, бессистемно забрасывая мусор в мешок.

Хейвен направилась на кухню и прибралась на столе, каждые несколько минут слыша различные звуки, пока Кармин, крича, откидывал от себя вещи. Собрав все банки, Хейвен поставила мусорный мешок возле стены кухни, завязав его. Она мыла посуду, когда на кухню зашел Кармин и бросил на пол еще один мешок.

– Тебе не обязательно мыть посуду руками, – сказал он. – У нас же есть посудомоечная машина. И, кстати, ты не видела подушку с дивана? Я нигде не могу ее найти.

– Я не умею пользоваться посудомоечной машиной, – ответила она, рассмеявшись над нелепостью его вопроса. – И – нет, я не видела подушку.

Кармин приблизился к ней сзади.

– Не надо мной ли ты смеешься?

Она невольно задрожала, почувствовав своей кожей его теплое дыхание.

– Нет.

Усмехнувшись, он открыл дверцу посудомоечной машины и выдвинул верхнюю решетку.