Вечность длиною в день
Шрифт:
– Подруга, ты думаешь ехать домой? – спросила её утром Ритка. Она вот уже полчаса давила на кнопки, но Вероника не отвечала. Ритка уже начала злиться, как вдруг услышала недовольный и сонный голос Вероники.
– Ритка, обалдела ты, что ли? Мне тут так хорошо, уезжать не хочется, - ответила та.
– Как хочешь, я бы на твоём месте поспешила домой, - ответила Ритка и доложила о ходе дела.
– Ритуля, я в тебе не сомневалась, - Вероника поблагодарила подругу и положила трубку.
Париж уже давно гудел вовсю, а Вероника спала как младенец,
Россия…
Женька шла по подземному переходу, думая о Сергее.
– Дочка, - вдруг услышала она чей-то сиплый старческий голос, - подай ради Христа на хлебушек.
Девушка оглянулась: плохо одетая, чуть ли не в рванье, старушка стояла на ступеньках и протягивала к ней руку. Женька никогда не отказывала нищим и всё время подавала милостыню. Лялька как-то сказала ей:
– Женька, ты ненормальная. Они такие же нищие, как я Английская королева.
– Ничего, пусть, не все они одинаковые, может, и правда, кто нуждается, - ответила тогда Женька своей подруге.
Глаза старушки слезились, она смотрела на девушку взглядом побитой собаки.
– Возьмите, - сказала Женька, протягивая тысячную купюру.
Старушка, кланяясь в пояс, приняла подаяние. Потом, взглянув на девушку, вскрикнула и, уронив деньги, прошептала:
– Внученька! Внученька моя!
Женька внимательно посмотрела на старушку: что-то знакомое было в её облике.
– Я бабушка твоя, - вновь зашептала старушка.
– Бабушка? – Женька не верила своим глазам: перед ней действительно стояла сильно постаревшая бабушка Надя, мать её папочки. Трудно было узнать в этой нищенке когда-то гордую, весьма привлекательную женщину. «Да-а, - подумала Женька, - годы не красят».
Бабушка Надя плакала от счастья. Уж она-то и вовсе не ожидала, что эта хорошо одетая красивая девушка окажется её родной внучкой, её кровиночкой. И тут же перед взором старой женщины промелькнуло видение: маленькая Женька, которая со слезами на глазах умоляла не выгонять её, потому что она любит их, бабушку и папу. Но бабушка была непреклонна и, выгнав внучку, навсегда вычеркнула её из памяти. Старушка закрыла глаза и заплакала уже от стыда за себя.
– Прости меня, внученька, прости,- она упала на колени и прижалась к Женьке, продолжая шептать: - Прости меня, прости меня…
Женька присела рядом с ней и стала гладить бабушку по голове, приговаривая:
– Успокойтесь, успокойтесь, не надо плакать.
– Нет мне прощения, Бог наказал, - сквозь рыдания проговорила старушка и, заикаясь, рассказала Женьке, как жила всё это время.
Из её сбивчивого рассказа Женька поняла одно: не сложилась у отца судьба. Он бессовестно бросил маму и её, свою дочь, но счастья так и не познал в своей новой семье. Стал пить, потом это превратилось в болезнь, и как ни старалась бабушка помочь ему, ничего сделать не могла. Невестка, забрав внука, ушла от мужа. А он, втянувшись в плохую компанию, начал сдавать комнаты сомнительным личностям. Вскоре его поймали на воровстве и посадили. А бабушка, оказавшись одна, попала в зависимость к бандитам, которые уже чувствовали
Они «любезно» позволили бабке остаться, сделав её рабой, прислугой. Жизнь стала и вовсе невыносимой. Бабушка каждый день молилась только об одном, чтобы поскорее умереть и избавиться от мучений. Но дни тянулись за днями, а всё оставалось по-прежнему. И вот эта неожиданная встреча!
– Внученька, ты моё избавление. Я прошу тебя, помоги, спаси меня!
Женька помогла старушке подняться с колен и повела её к себе.
Бабушка заплакала, как только переступила порог квартиры. Внучка, её маленькая Женька, оказывается, так и жила здесь всё это время.
– А где Лена? – спросила старушка.
Женька нехотя ответила:
– Бабушка умерла.
Старушка ойкнула:
– А я и не знала.
Женька посмотрела на неё и ничего не сказала. Всё перегорело у неё тогда в детстве, и ничего не чувствовала она к этой старой женщине: ни любви, ни ненависти. Перед ней был просто человек, который нуждался в её, Женькиной, помощи. А отказывать она не умела. Накормив и уложив бабушку спать, сама Женька так и не смогла уснуть, ворочаясь с боку на бок. Воспоминания роем проносились в голове…
Вот они идут с мамой и с папой в зоопарк. Она, Женька, счастливая, весёлая, виснет на родительских руках. Как же тогда им было хорошо вместе!
Вот Женькин день рождения, на котором собралась вся семья: и папа, и мама, и бабушка Лена, и бабушка Надя…
А вот мама, закрывшись в ванной, чтобы никто не видел, плачет. Только Женька всё-таки увидела… И после этого папа ушел. Женька стояла в дверях бабушкиной квартиры и спрашивала:
– Бабуля, почему мне нельзя приходить к тебе?
– Понимаешь, Женя, - пыталась ей объяснить бабушка, - папа, он такой хрупкий, с тонкой душевной организацией, а твоя мама его не понимает, да и не понимала никогда.
– Но ведь я его люблю и хочу, чтобы он у меня был, я же не сирота, - возражала Женька.
– Конечно, не сирота, у тебя же есть мама. Я прошу тебя, если ты любишь папу, не приходи больше к нам, - бабушка виновато улыбнулась и закрыла дверь перед Женькиным носом. Ошарашенная девочка долго стояла под дверью. Она то приставляла палец к звонку, то убирала его, но, так и не решившись позвонить, медленно спустилась по лестнице…
А потом…У неё до сих пор сжималось сердце от боли и горя при воспоминании того самого, последнего её дня рождения, когда не стало мамы…
Женька тихо плакала, кусая угол подушки, боясь зареветь в голос, чтобы не разбудить бабушку Надю, которая тоже постанывала и всхлипывала во сне. Что же ей, бедняжке, снилось? Ничего, бабушка, теперь тебя никто не обидит. «Я просто не могу себе позволить бросить старушку на произвол судьбы, я просто не могу позволить», - думала Женька.