Вечность по имени Любовь
Шрифт:
Алине пришлось рассказать сцену, невольной свидетельницей которой она стала. Мужчины смотрели на нее с удивлением. Затем заговорил отец:
– Люба мне не сказала, первый раз в жизни ничего не сказала, скрыла, пощадила. Люба, Люба...
– Папа, что с ней делать? В смысле, с Машкой?
– Ничего. Я у Любы спрошу, что она знает, а там мы с ней вместе все решим. Боря, ты не расстраивайся. Она не такая уж и плохая, Машка. И то, что у нее другая мать, не ее вина, моя. Ты прав, Люба в нее душу вкладывает, но и Машка ее любит. А что касается их отношений с Артуром, так ответь. Во сколько лет ты переспал с женщиной? Молчишь? Ладно, я в шестнадцать, Валерка в пятнадцать. А мама твоя в семнадцать была беременная.
– И от кого, интересно? Ладно, отец, я понял. Зря вспылил,
– Вы ужинать с нами будете?
– Алина спросила, явно смущаясь.
– Сын, так ты нас все-таки представишь?
– Конечно, это мой папа, а это моя жена Алина.
– Вот так-то лучше. Пойдемте кушать. Слушай, я же Теме ничего не купил, нехорошо.
– Ничего, компенсируешь.
Саша осмотрел сына, потом они прошли к столу, поужинали. Саша поговорил и поиграл с Темкой и перед уходом выразил желание видеть Бориса с Алиной у них дома, а также сказал, что надо узаконить отношения.
Часть 54
Алина сильно волновалась. Сегодня был особенный день. Вчера они с Борей зарегистрировались. Она взяла его фамилию и уже сутки была законной женой. Вечером должны были прийти родители, ее и Борины. Она не знала, как себя вести, что надеть и вообще. Из Бостона прилетел дядя Бори, Александр Александрович, с женой. Он уже заходил к ним вчера вечером, рассказывал о своем отце, дедушке Бориса. Алина была заинтригована. Дядя Саша оказался настолько неординарным человеком и таким интересным собеседником! Еще он предложил Алине помочь ему издать книгу об отце, которую он написал. Алина обещала. Он оставил ей электронный вариант, просил, как журналистку, прочитать и отредактировать. В книге было много фотографий академика Корецкого с женой Тамарой, затем с Катериной, с детьми, маленькой Любой и с ним, с Сашей. Вчера всю ночь после регистрации они с Борькой читали книгу. Алина была потрясена, Борька же вдруг понял, насколько мало он знает о родителях, о дедушке. И еще его очень заинтересовала жизнь его второго дедушки, в честь которого он был назван и о котором вообще ничего не знал. Алина безумно заинтересовалась историей семьи. Столько великих, неординарных, гениальных людей, необычные судьбы и феноменальные сильные характеры!
Она суетилась, готовила, пекла. Все мысли были о том, чтобы не ударить лицом в грязь. Наконец все собрались. Накрыли стол в большой комнате. Солировал Саша Корецкий, он говорил на русском с сильным акцентом, Люба переводила его жене все, что происходило. Затем разговор зашел об архиве Корецкого. Люба заявила, что не имеет к нему никакого отношения, так как она хирург и ей эти работы не интересны. Саша Корецкий предложил Борисову разобрать архив и определиться, какие направления стоит разрабатывать дальше, и предложил Ивану участвовать. Саша решил, что именно Ваня может продолжить дело деда, а отец ему поможет, так как в работе он знал Корецкого, как никто. Алинины родители слушали все, как завороженные. Борисов-старший, вдруг заявил, что читал статьи Алины, что ему нравится ее стиль и хватка и он бы хотел поручить ей написание материала об истории института и о перспективе развития науки в институте. Алина горела. Как ей хотелось такой серьезной работы! Это уже даже не журнал «Здоровье».
Саша Корецкий пробыл в Москве две недели, они действительно разобрали с Сашей Борисовым и Иваном архив академика, перевели все в цифровой вариант и решили продолжить работу, уже каждый у себя. Через неделю после отъезда дяди Борис с Алиной улетели на отдых в Испанию.
Алина была счастлива, Мадрид завораживал красотой, величием, неповторимой сказкой. Они гуляли, фотографировались, посещали музеи. Алина удивилась, что Боря может объясниться с местными на испанском, правда, он все время жаловался на недостаточный словарный запас, жалел, что плохо учил. Но там, где ему не хватало испанского, выручал свободный английский. В одно утро он вдруг заявил, что сегодня у них будет особый визит. Он попросил Алину не надевать джинсы, а надеть что-нибудь красивое. Вызвал такси, и они поехали. Остановились около дома, расположенного в мадридском
– Я Борисов Борис, ищу родственников моего дедушки, которого звали так же, как и меня, - Боря начал свою речь.
– Мне дали ваш адрес. Я хочу узнать о его судьбе, есть ли у него дети и внуки в Испании, чем он занимался, над какими проблемами работал.
– Простите, вы сын Александра или Алексея?
– Александра, а вы?
– Я его дочь Элиза. Перед смертью, где-то за пять лет, он ездил в Москву, но сыновья его не приняли и не простили. Его оперировала жена Александра, благодаря ей, он прожил еще пять лет. Его дети от него отказались. Я не понимаю. Почему вы пришли?
– Я родился после смерти деда, но мой отец дал мне его имя. Я думаю, что если бы он ничего не значил, то отец назвал бы меня по-другому. Он никогда мне о нем не рассказывал. Его кумиром, учителем и, наверное, в какой-то мере отцом был академик Корецкий. Но, несмотря на обиду, злость, сломанную жизнь, отец назвал меня Борисом. Понимаете, вас дед растил, любил, нянчил, воспитывал. А моего отца он бросил, и это "бросил" означало жизнь в казахстанской глубинке, с отчимом-садистом, пьянство матери и тысячи километров от Москвы, от цели в жизни. У вас разные судьбы и разное понимание вашего отца, как человека.
– Может быть, вы правы, но он никогда не забывал о Саше. Академик Корецкий был выездным, и он бывал у нас дома. Отец связался с ним, когда тот читал лекции в Мадриде. Александр Валерьевич привозил фотографии Саши - студента, затем Саши с женой, внуков. У них были теплые, дружеские отношения, я могу показать вам эти фотографии. Отец хранил их, часто смотрел. Он переживал, иногда даже сожалел о своем шаге. Он не любил свою бывшую жену, но дети тут ни при чем. Он скучал по сыновьям, тем более, что здесь у него родились две дочери. Он всегда узнавал о работе Александра, он гордился им. Ему импонировало направление работы Алексея, он говорил, что мог бы ему помочь, что-то подсказать, он перечитывал его диссертацию снова и снова. Понимаете, о чем я? Я не знала, что Александр назвал своего третьего ребенка Борисом.
– Четвертого.
– Не поняла, старший Валерий, дочь Марина?
– Потом Иван, и четвертый я, затем еще сестра Мария.
– Он отец большой семьи. Я видела его фотографии, он, пожалуй, даже красивей отца. Я помню тот вечер, когда ваш дед рассказывал о женитьбе Александра. Он говорил, что, несмотря на кучу поклонниц и невероятный выбор среди женщин, он женился именно на его дочери, он возмущался, говорил, что его Люба особенная и ловелас Саша не для нее. Но через год он был рад их союзу. Он считал, что Люба счастлива, а больше ничего не надо. Борис, вы долго пробудете в Испании?
– Нет, осталось два дня, но, я думаю, мы еще увидимся.
?????????????????????????? Шло время, Алина много работала. Книга Александра Корецкого об отце была издана. Телевидение решило сделать несколько передач по материалам книги. Алина была приглашена как ведущая. Она читала, перечитывала материал, разговаривала с учениками, зарубежными коллегами, она пыталась охватить как можно больше людей, знающих академика. Только Люба не проявляла энтузиазма. Однажды Алина услышала, как Люба говорила по телефону с братом и была явно не согласна с его позицией. Когда главный режиссер передачи попросил ее участия и интервью, она отказала, мотивируя тем, что у нее и ее брата разные взгляды на жизнь отца, что он любимый, обласканный ребенок, который не представляет, кем был отец на самом деле, и как жила с ним она. Как ни странно, ее позицию поддержала последняя жена Корецкого Екатерина Семеновна. Она сказала, что дала бы интервью и рассказала правду, не травмируя Любу. Но она слишком стара и больна, чтобы прилететь в Москву. Тогда Люба обещала оплатить часть расходов на командировку режиссера, оператора и Алины в Бостон. Она была уверена, что мачеха будет объективна и корректна. Сама она лететь отказалась, сославшись на то, что у нее много работы.