Вечные следы
Шрифт:
«Сии драгоценности, как памятники, хранить в пристойном месте или музеуме, по поводу сему к вам уже писано, чтобы для постройки галереи для вмещения оных книг и протчего приготовили вы лес», — предписывала Баранову Российско-Американская компания в 1803 году.
Впоследствии библиотека и музей были переведены с Кадьяка в Ново-Архангельск. Там хранились книги и произведения искусства, научные приборы и т. д. Мы не знаем, что сейчас стало с ново-архангельской библиотекой. Но в середине XIX века она насчитывала не менее 1200 книг и включала большое собрание документов XVIII–XIX веков. Там лежали и подлинники писем Захарова и Фукса, о которых мы здесь говорили.
В юдияском архиве содержатся тетради Федора Шемелина — рукопись его книги «Журнал первого путешествия Россиян вокруг земного шара» и тексты его писем из Бразилии с острова Св. Екатерины.
В ноябре 1804 года Иван Крузенштерн послал в Главное правление Российско-Американской компании одно из своих донесений. Оно было отправлено с американским судном. В юдинском архиве сохранилась копия этого донесения.
Из письма Главного правления Российско-Американской компании на имя Крузенштерна от 29 апреля 1805 года мы узнаем, что Крузенштерн посылал в Петербург из Петропавловской гавани на Камчатке отчет о плавании — «экстракт», где в сжатом виде были изложены итоги похода. Российско-Американская компания писала, что ее главное правление «еще более было бы восхищено», если бы получило от него карту путешествия.
Почти одновременно с Крузенштерном обширное донесение о первых итогах похода послал с Камчатки Резанов.
В феврале 1806 года Резанов получил из Ново-Архангельека от егеря Петра Филиппова рапорт, в котором сообщалось, что за время пребывания в Ситхе егерь собрал «разного рода морских и земных птиц до 60, которые и чучелами набиты…». Это был тот самый скромный «чучельный мастер унтер-офицерского чина», который помогал Шемелину и другим спутникам Крузенштерна собирать этнографические коллекции среди людоедов острова Нукагива; Филиппов участвовал в изучении окрестностей порта Чичагова и реки Невки на Нукагиве, открытых русскими моряками.
Большой интерес представляет резановское донесение Александру I от 15 февраля 1806 года: «…О предпринятых им мероприятиях по благоустройству русского населения в приобретенных Американских владениях, с приложением списка желающим остаться награжденного к тому времени орденом Георгия за 18 морских компаний, В. М. Головкина». История его вероломного пленения японцами в заливе Измены достаточно известна.
Но очень ценное дополнение к этой истории — подробная записка, составленная в 1811 году, «Об обстоятельствах, сопровождавшихся отказом в принятии посольства Резанова». В ней указано, что Резанов в свое время «возвратился из Нагасаки с действительным отказом русским в торговле и запрещением подходить к берегам и навсегда приходить в Японию по силе коренных сей страны законов, повелевающих всех иностранцев без изъятия, кроме голландцев, допускаемых в Нагасаки, брать везде в полон и суда их не возвращать».
В архиве Юдина хранится «Донесение командира судна „Кутузов“, флота капитан-лейтенанта Л. Гагемейстера в Главное правление Российско-Американской Компании, на рейде города Каллао — о плавании в Калифорнию». Оно помечено 18 апреля 1817 года.
О каком походе к берегам Калифорнии пишет Гагемейстер?
К тому времени в Северной Калифорнии успел прочно обосноваться Иван Кусков. Он построил неподалеку от залива Бодего при речке Славянке русскую крепость и поселение Росс. Это очень не понравилось чиновникам короля испанского Фердинанда VII и монахам, и в 1817 году президент францисканских миссий Мариано Пейерас срочно основал на северном берегу залива Сан-Франциско новую свою миссию (Сан-Рафаэль) — форпост против русского влияния. И хотя земли вокруг залива Бодего никогда не принадлежали испанцам, а были уступлены Ивану Кускову индейскими старшинами, испанцы вскоре стали требовать, чтобы форт Росс был уничтожен.
Российско-Американская компания решила отстаивать свои права, и Гагемейстеру было поручено войти в переговоры с испанским губернатором Калифорнии доном Пабло Виссенте де Сола, жившим в Монтерее (недалеко от Росса), и комендантом Монтерея Хозе Мигуэлем Эстудитто. Поэтому корабль «Кутузов», отправленный в кругосветное плавание, и направлялся прямо из Каллао к калифорнийским берегам.
Гагемейстер увиделся с главными тойонами (старшинами) индейцев, обитавших в районе форта Росс, — Вале Ли Лье и Чу Чу Оаном, — и получил от них уверения в дружбе. Другие тойоны — Амат Тин и Гем Ле Ле — подтвердили, что они «очень довольны занятием сего берега русскими, что они в безопасности от других индейцев, кои прежде делывали нападения, что безопасность та началась только от времени заселения».
Эти заявления индейцев были доведены до сведения испанского наместника в Монтерее во время переговоров с ним, в которых участвовал, кроме Л. Гагемейстера, и Иван Кусков. Все было улажено, и губернатор монтерейский даже разрешил русским поселенцам торговлю с испанцами в гаванях залива Сан-Франциско.
К тому времени поселенцы Росса открыли две больших реки, впадающих в залив Сан-Франциско с севера, и залив к северу от мыса Мендосино, в который впадало пять рек, богатых морским зверем, осетрами и семгой.
В юдинском архиве хранится «Дневник путешествия Петра Корсаковского», помеченный 1818 годом.
Морской офицер Петр Корсаковский предпринял экспедицию в глубь северной части материка Аляски. Одной из причин, вызвавших этот поход, были поиски неведомых русских людей, живших якобы уже много лет на реке Хуверен. В народе ходила молва, что эти люди не кто иные, как потомки спутников Семена Дежнева, пропавших без вести во время открытия пролива, разделяющего материки Азии и Америки. Кроме того, Корсаковский должен был найти место для постройки русского редута на реке Нушагак, впадающей в Бристольский залив моря Беринга.
Потомков Дежнева отважному Корсаковскому разыскать не удалось. Зато он исследовал озеро Шелехова (Илиамну), Бристольский залив и реку Нушагак, а бывшие с ним строители заложили Александровскую крепость на Нушагаке. Начальником новой крепости был назначен русский креол Федор Колмаков — будущий исследователь великой реки Юкон. Русские открыватели проникли тогда в самое сердце снежной и неприветливой Аляски.
Надо думать, что список известных мне документов из архива Юдина далеко не полон. Ведь никто не знает содержания всего рукописного фонда Юдина. До сих пор в нем удалось отыскать только бумаги, имеющие прямое отношение к истории Российско-Американской компании. Их исчезновение до сих пор беспокоит исследователей. Лучшее, что можно сделать, — это внимательно обследовать все архивохранилище в Красноярске.
Следует рассказать об архиве и библиотеке Кирилла Хлебникова (1776–1838). К. Т. Хлебников был приказчиком Российско-Американской компании с 1801 года, затем — правителем конторы компании в Ново-Архангельске (1814–1830) и, наконец, одним из директоров Российско-Американской компании. Такой же самоучка, как Шелехов, Баранов, Кусков, он неустанно изучал Камчатку, Аляску, Калифорнию, Бразилию, Перу, Мексику, Чили и другие страны и был удостоен за научные заслуги звания члена-корреспондента Академии наук. Он собирал этнографические и зоологические коллекции, написал замечательную биографию Александра Баранова, повести о своих путешествиях. Перу его принадлежит ряд статей в «Энциклопедическом лексиконе» А. Ф. Плюшара. К. Т. Хлебников состоял в переписке с Пушкиным, хорошо знал декабриста Д. И. Завалишина.