Вечный дом. Мир ноль-А. Пешки ноль-А
Шрифт:
Он рухнул на траву и лежал так, тяжело дыша, пока наконец не смог пойти к дому. Стивенс отпер дверь, спотыкаясь, вошел в гостиную и лег на диван.
Через некоторое время он вошел в спальню, разделся и смазал рассеченную до мяса спину успокаивающей мазью. Он очистил раны, сделал примочки и потом сварил кофе. Когда он выпил первую чашку, гнев его прошел, и он уже чувствовал себя гораздо лучше.
Все утро и часть дня он лежал в кровати. К нему постепенно возвращалось мужество, и ему становилось ясно, что группа не представляет, сколько же ему известно.
Он слишком на многое ставил, чтобы это допустить. Бессмертную группу, которая тайно жила на земле смертных людей, заставили действовать открыто поступки одного или нескольких членов группы и надвигающаяся угроза атомной войны. И теперь, не зная о планах, которые строил таинственный индеец, они пытались сомкнуть ряды. Если бы им это удалось, туман опять сгустился бы и все события потонули бы во мгле, а Эллисон Стивенс исчез бы в царстве теней заодно с убитыми Джоном Фордом и Уильямом Дженкинзом. От него бы осталось только имя в списке мертвых какого-то одного, не очень отдаленного дня. Несколько лет, несколько десятилетий — мгновение в вечности. Не говоря уже о его расплывчатом плане сделать долголетие доступным для человечества, теперь его толкала вперед какая-то внутренняя необходимость, независимо от опасности.
Уже около половины третьего Стивенс почувствовал себя настолько хорошо, что встал, побрился, оделся и, достав кое-что из холодильника, соорудил себе поесть. Потом он позвонил в Большой дом. После нескольких звонков на другом конце провода щелкнуло, и женский голос спросил:
— Говорит экономка. Кто звонит?
Это был голос Жико Эйн! Группа вернулась в дом.
Стивенс назвался, подождал, пока она, видимо, просто отвернулась от трубки, и затем холодно сказала:
— Мистер Таннахилл попросил меня передать вам, что все, что он считал нужным, он написал в письме, которое он отправил в ваш офис.
— Письмо? — озадаченно спросил Стивенс, но сдержался. — А можно попросить мисс Лэннет?
— Мисс Лэннет тоже нет для вас.
Трубка щелкнула.
Стивенс медленным движением положил трубку на место. Затем он поехал к себе в офис. Когда он вошел, мисс Чейнер сказала:
— На ваше имя пришло заказное письмо специальной почтой. Оно помечено грифом «лично», поэтому я его не вскрывала.
— Спасибо! — произнес Стивенс автоматически.
Он прочел письмо, стиснув зубы:
Уважаемый мистер Стивенс!
Настоящим письмом я уведомляю вас о том, что ваш контракт со мной расторгнут с настоящего момента. Пожалуйста, отправьте почтой ваши ключи в Большой дом и через час покиньте офис. Через определенное время вам будет выплачена полагающаяся за увольнение компенсация.
С уважением Артур Таннахилл.
Стивенс сложил письмо и положил его в нагрудный карман. Его загнали в угол, но он не чувствовал себя подавленным.
Группировка пыталась столкнуть его за борт. На этом они не остановятся. И даже упоминание о «компенсации» через определенное время было тоже тактическим шагом. Возможно, если бы он согласился уехать из Альмиранта, его оплата за услугу могла быть очень большой.
Он позвонил в гостиницу, где жил Риггз, и на этот раз его соединили почти немедленно. Риггз сказал:
— Простите, мистер Стивенс. Я не позвонил потому, что получил письмо от мистера Таннахилла, в котором говорится о том, что вы больше не имеете к этому делу никакого отношения, а мне рекомендуется больше с вами не вступать в контакт.
— Вы получили только письмо? И с вами лично не разговаривали?
— Нет.
— И даже не позвонили?
— К чему вы клоните? — Риггз, казалось, был немного взволнован.
— Послушайте, Билл, у меня все основания предполагать, что Таннахилл просто пленник. Вы получили бумагу о том, что больше не нужны?
— В письме говорится, что в моих услугах больше не нуждаются и что я должен получить деньги. Черт, вы имеете в виду, что от нас отделались? Лично я уже упаковываю вещи.
— Лучше распаковывайте — если, конечно, вы не хотите выйти из игры.
— Я остаюсь. Где мы встретимся?
— Пока нигде. Я собираюсь раскрыть карты перед довольно опасными людьми, и мне очень нужна ваша помощь…
Он позвонил в газеты. Ни Кэрвелла, ни Гранта на месте не было — по крайней мере ему так сказали. Поэтому он поговорил с главными редакторами. Он сказал обоим:
— Передайте вашему шефу, что сегодня вечером произойдет очень важное событие. Он знает, где это будет. Он единственный представитель прессы, которого пригласят, и он должен быть лично. Скажите ему, что все члены группы должны быть там.
Потом он позвонил судьям Портеру и Адамсу и поскольку с ними его не соединили, он поговорил с их секретарями. Он сделал только эти звонки членам группы, остальным придется обо всем узнать как придется и прийти без приглашения.
Стивенс был абсолютно уверен, что они придут. Вся группа и убийца. Маньяк и его следующие жертвы. Человек, который хотел получить власть над всей планетой, и те, кто стояли на его пути. И он должен был убить их, чтобы спасти себя.
Мысль об убийстве напомнила Стивенсу о мертвом человеке, который лежал в одной из могил на участке Таннахиллов. Он позвонил в полицию и узнал, что результатов идентификации отпечатков пальцев еще не было. Он застонал и повесил трубку. Ему хотелось покончить со всем этим сегодня, а у него не было такой важной информации.
Обеспокоенный, он достал свою записную книжку и записал: «Мертвый человек в могиле возможно связан с этим делом, а возможно и нет. Я предполагаю, что он все-таки связан».
Он поколебался и сделал еще одну запись: «Это не неизвестная мне личность. Это кто-то, кого я знаю».
Стивенс мрачно уставился на страницу. Краски сгущались, если предположить, что последнее возможно. А если нет, то нить его размышлений обрывалась, и он был в тупике. Он записал: «Предположим, я знаю его. Кто это?»