Вечный любовник
Шрифт:
Он нахмурился, а потом вытянул ноги.
— На самом деле я не такой сильный, как всегда. В желудке ураган, но боль не так страшна. После превращения я…
Он замолк, стиснул зубы. Затем ослабил руки, держащие Мэри, словно не хотел, чтобы она чувствовала себя скованно.
— Не, — пробормотала девушка. — Я не боюсь тебя, даже зная, что сидит внутри тебя.
— К черту, Мэри… Я не хотел, чтобы ты увидела это.
Он потряс головой.
— Монстр отвратителен.
— Не так уж. Я подошла прямо к нему. К зверю. Я была так
Рэйдж закрыл глаза.
— Черт, Мэри, тебе не стоило так поступать.
— Ну да, только либо я это делаю, либо создание сжирает Ви и Зетиста. В прямом смысле. Но не переживай, мы с твоим зверем поладили.
— Больше так не делай.
— Ну конечно! Ты не можешь контролировать его. Братья не могут справиться с ним. Но существо слушается меня. Нравится тебе это или нет, но я нужна вам обоим.
— Разве оно не… уродливо?
— Только не для меня.
Она поцеловала Рэйджа в грудь.
— Оно наводит ужас и трепет и полно мощи. Но если кто-то приблизился бы ко мне, существо стерло бы с земли целый район. Разве это может оставить девушку равнодушной? Кроме того, я видела тех лессеров в действии и благодарна зверю. Я чувствую себя в безопасности. С тобой и драконом мне не о чем волноваться.
Когда она взглянула на Рэйджа с улыбкой, он быстро заморгал.
— О Рэйдж… все в порядке. Не…
— Я думал, если ты увидишь его, — хрипло сказал он, — то больше не захочешь знать меня. Будешь вспоминать только ужасного монстра.
Она поцеловала Рэйджа и вытерла с его лица слезу.
— Он часть тебя, а не весь ты, не целиком. И я люблю тебя. С ним или без него.
Рэйдж притянул ее ближе, прижав голову к своей шее, и тяжело вздохнул.
— Ты родился с ним? — спросила Мэри.
— Нет. Это наказание.
— За что?
— Я убил птицу.
Мэри недоуменно посмотрела на него, думая, что это чересчур сильное наказание.
Рэйдж пригладил ее волосы.
— Я сделал больше, чем это, но убийство птицы стало последней каплей.
— Ты расскажешь мне?
Он долго молчал.
— Еще в молодости, сразу после моего перехода, я… был неуправляемым. Имея силу и мощь, я использовал ее глупо. Без всякого умысла, а просто тупо. Красовался. Нарывался на драки. И я… спал со многими женщинами, шеллан, которых я не должен был касаться, потому что они принадлежали другим мужчинам. Я не делал этого, чтобы разозлить их хеллренов, но брал то, что мне предлагали. Я брал… все, что мне предлагали. Я пил, курил травку, подсел на настойку опия… Я рад, что ты не знала меня такого.
— Так продолжалось лет двадцать — тридцать. Я стал стихийным бедствием, грозящим выйти за границы дозволенного, и, конечно же, я встретил девушку. Я хотел ее, но она была робкой, и чем больше она дразнила меня, тем больше я желал заполучить ее. Она пришла ко мне, только когда меня приняли в Братство. Ее заводило оружие. Воины. Она хотела быть лишь с братьями. Однажды ночью я привел ее в лес
«Девятнадцатый век? Господи, сколько же ему лет?» — подумала Мэри.
— Оно выстрелило в ее руках, и я услышал, как что-то упало на землю. Сова. Замечательная белая сова. Я до сих пор вижу кровь на ее перьях. Когда я взял птицу в руки, почувствовал хрупкое тельце, то понял, что эта беспечность граничила с жестокостью. Понимаешь, я всегда повторял себе, что, поскольку не хотел причинить вреда, все, что случилось, произошло не по моей вине. Но в тот момент я знал, что поступил неправильно. Если бы я не дал девушке ружье, птица была бы жива. Я нес ответственность, хотя не нажимал на курок.
Он прокашлялся.
— Сова — это такое невинное существо. Такое хрупкое и маленькое по сравнению со мной, она истекла кровью и умерла. Я чувствовал себя… сломленным. Думал, где похоронить ее, когда ко мне явилась Дева-Законоучительница. Она пришла в ярость. В ярость! Начнем с того, что она любит птиц, сова и вовсе ее сакральный символ, но смерть совы — только малая часть всего: Дева-Законоучительница взяла из моих рук тельце и вдохнула жизнь в птицу, отпуская ее в ночное небо. Когда птица улетела, мое облегчение было огромным. Словно я очистился от этого долга. Освободился, получил искупление. Но потом Дева-Законоучительница повернулась ко мне. Она прокляла меня, и с тех пор каждый раз, когда я выхожу из себя, зверь вырывается наружу. Это по-своему идеальное наказание. Оно научило меня контролировать силу, настроение. Научило внимательно относиться к своим поступкам. Помогло постичь мощь моего тела, чего иначе мне бы не удалось.
Он рассмеялся.
— Дева-Законоучительница ненавидит меня, но она оказала мне великую услугу. В любом случае… я убил птицу и приобрел зверя. Просто и сложно одновременно, да?
Грудь Рэйджа расширилась, когда он сделал огромный вдох. Мэри чувствовала угрызения совести вампира, словно испытывала их сама.
— Одновременно. Точно, — пробормотала она, гладя его плечо.
— А теперь хорошие новости — где-то через девяносто один год проклятие закончится.
Он нахмурился, словно оценивая эту перспективу.
— Зверь покинет меня.
Забавно, но выглядел Рэйдж взволнованным.
— Будешь скучать по нему? — спросила она.
— Нет. Нет… я… это будет огромным облегчением. Правда.
Вот только морщинки на его лбу так и не разгладились.
Глава 48
Около девяти утра следующего дня Рэйдж вытянулся на кровати, с удивлением чувствуя, что снова стал самим собой. Раньше он никогда так быстро не выздоравливал. Возможно, это из-за того, что он не сопротивлялся превращению. Вдруг дело в этом? Нужно просто расслабиться.